Хамить человеку, с которым приходилось кое-как уживаться, было нельзя. Даже если этот же самый человек и был причиной неприятностей и проволочек, и то если забыть про тот поход, что он устроил. Кива при мыслях о выматывающей поездочке скривилась. Прошло всё терпимо, просто очень муторно. Из тех работёнок, что, как и о плохом сексе, хочется забыть, чтобы не раздражаться лишний раз. Возни много лишь бы получить какую-то галочку без полной радости удовлетворения. Да, документы на месте и всё прошло без осложнений. Но усталости было больше, чем довольства. И пришлось таки сразу втягиваться в прежний ритм. Ведь она же «с отгульных» вернулась. Ага, конечно. Держалась-то она нормально — опыт и сноровка делали своё дело, но многие просто чувствовали, что отдых, выданный начальством, был далёк от расслабления. Или хотя бы понятий о нём. Как и сегодняшнее патрулирование, одно из тех, которое проходило для главы сыскного отдела вслепую. А стало быть, могло случиться всё, что угодно. Не то, чтобы на остальных не могло — в жизни всякое случается; но здесь элемент внезапности куда больше. Что опять же доставляло хлопот. Женщина стояла на нужной отметке, на которой её было не особо заметно и с которой ей самой неплохо просматривалась улица, вела своё наблюдение чуть заторможено, чтобы сохранить силы до конца дозора, где могло что-то интересное и произойти. Если верить сводкам, конечно же. Кива даже не знала, что лучше: стоять на улице со свежим воздухом и высматривать что-то подозрительное или же сидеть в кабинете и добивать документацию. Зато, как с переоформлением бумаг будет покончено — можно не знать горя и возни в составлении новых и быстром доступе к нужным сведениям. Как в том же Генштабе. Этим достижением, облегчающим жизнь всем и сделанным в весьма сжатые сроки, можно было даже гордиться. Хотя бы потому что лже-Линсей умудрялась тянуть и текущие дела, ловить преступников и расследовать. Найл даже что-то говорил о финансовом поощрении всему отделу, если те будут держать взятую планку. Внутреннюю безопасность ценили не меньше внешней. Женщина мельком, взглядами-выстрелами, убедилась, что эти самые подчинённые в гражданском курируют в заданных участках. Ждали то, не пойми что. Чью-то встречу и какой-то обмен, если уж на то пошло. Очередная подсечка знати, за которой, не без воли Закклая, велось особое наблюдение. Их ряды уже были чуть прорежены, началось всё с урезания прав семьи Фрицев и конфискаций. Остальным же предложено приспособиться или… Кива сморгнула и сосредоточила взгляд по центру улицы где что-то привлекло её внимание, заполненную людьми, которые высыпали на мостовую как сухой горох из мешка. Словно, все только и ждали весны, чтобы прогуляться или наконец доделать какие-то свои дела. Во-первых, это были двое мужчин, что целенаправленно шли друг другу на встречу, что само по себе не особо примечательно. Обычная одежда простолюдин смотрелась самую малость чопорно, у одного в руках была небольшая сумка, в которой могли бы возить документы. Интереснее смотрелось другое: несмотря на более или менее заметное сближение, они делали вид, что не смотрят друг на друга. Чтобы не привлекать внимание со стороны, и не опытному или наивному взгляду так действительно могло казаться. Но для женщины, у которой весьма значимый период жизни шёл рука об руку с выживанием, это всё было достаточно очевидно. Ну или как минимум подозрительно. Она чуть сдвинулась, делая вид, что продолжает кого-то ждать и что человек, уже явно опаздывает на встречу с ней, чтобы ей было удобнее ненавязчиво смотреть над тем, что последует, когда двое пересекутся. Но ничего такого не произошло, они прошли рядом с друг другом, не останавливаясь, ни кивая, не смотря друг на друга. В толпе не удивительно, когда кто-то так проходит вплотную друг к другу. Однако… Кива сдержала хищный оскал. Естественно: теперь ноша оказалась у другого человека. Значит, действительно какая-то передача то ли денег, то ли бумаг, то ли ещё чего-то. Ну или просто отвлечение от чего-то другого, стрельнув прищуренными глазами по крышам, женщина сдвинулась вперёд, подавая тем самым знак своим подчинённым, что нечто, ради чего они и прибыли сюда, всё же произошло.
Проблемой теперь оставалось другое: как им без особого палева указать на двоих мужчин. К одному-то она успеет сама, ко второму нет. Если бы полицейские смотрели туда же, куда и она, то проблемы, пожалуй не возникло бы. Да ещё эта толпа только мешала. В такой удобно затеряться когда надо. Но один заяц лучше не одного, поэтому Линсей начала идти в сторону того, у кого остался чемоданчик, попутно рассчитывая, что хотя бы один из балбесов догадается подойти к ней, чтобы она успела указать на нужного человека. Благо одна девушка, ловко маневрируя, немного выдавая себя в спешке подошла к руководительнице получить указания. Отдав их, Кива уже не задерживаясь направилась к своей цели. В её же направлении двинулась ещё парочка полицейских. «Неплохо, будет какая-то страховка», отметила женщина, сокращая расстояние. Не прошло и минуты, как за спиной раздались вскрики возня, ругань, и мужчина с ценным грузом обернулся и дал дёру, ещё толком не разглядев ничего. Не успел. Лже-Вербоуген уже кинулась ему наперерез, стоило тому замешкаться. Повалить его на землю, игнорируя возгласы прохожих, которые не знали, кому бросаться на помощь, не составило труда. При падении мужчина выронил свою ношу, и теперь, заламывая тому руки, Кива рыскала взором в поисках передачки.
— Его сумку, берите её! — крикнула она своим подчинённым, указывая рукой в примерном направлении, где исчез ценный груз, ныне загороженный ногами прохожих.
Те бросились искать, пока начальница вязала пойманного, не намереваясь упускать трофей. И вроде бы те даже нашли чемоданчик, но снова послышались окрики. Кто-то куда побежал, продираясь сквозь толпу. Линсей повернула туда голову и закусила губу, чтоб не выругаться на всю улицу, потому что потом ещё надлежало успокаивать простых граждан: что это не бандитская разборка и не беззаконие, а самая настоящая операция властей. Какая-то девица, явно подхватившая сумку с неизвестным, но важным содержимым, уже вбегала в проулок, а за ней бежали полицейские. У тех, что были расставлены на площади с собой приводов не было — слишком те бросались в глаза. Зато были у остальных, выставленных недалеко от действа. Если им хватит ума — они поймают и воришку и ношу. Через пару секунд раздался свист свистка, призывающий подмогу. Кива, продолжая кривиться и ругаться про себя, заставила пойманного встать и потащила в другой конец улицы, где был изловлен и второй участник передачи. Напуганные, но не до одурения. Насупленные, но им предстояло вечером заговорить о том, что же это действительно было. Как раз подкатила карета для заключенных, куда был помещён только один. Кива не собиралась давать им время на то, чтобы сговориться и обсудить версию, которой они будут придерживаться на допросе. А затыкать кляп прилюдно и приковывать их к противоположным стенкам повозки было абсолютно не нужно. Всё лютование должно пройти без таких нервных свидетелей. Поэтому пока начальница отдела занялась объявлением для них, что всё под контролем, демонстрируя приказ об этом аресте. Ей было разрешено так сделать, учитывая, что скрытно всё провернуть на оживлённой улице было практически невозможно. Хватило и того, что ничто особо тайно не вынесено на общий свет. К тому моменту, когда с этим было покончено и люди стали расходиться, больше из предусмотрительности, вернулись полицейские преследовавшие похитительницу. Без чемодана и девушки. Лицо Линсей должно было и без всяких слов пообещать упустившим столь важные элементы самый суровый разнос. И лишение премии. А пока женщина покачала головой, загоняя свирепые настроения под маску, махнула рукой.
— Может, ещё найдём. Их могли перехватить по чьему-то ещё наущению или что-то другое, — она сплюнула, прикидывая, чем это сулит ей. — Идём нужно заняться пойманными.
Подъехала ещё одна повозка военпола, на этот раз не крытая, куда кое-как поместилась часть участников операции. Нескольких солдат Кива оставила на улице на всякий случай. Вдруг случится что-то ещё или кто-то вернётся сюда. Та же юркая девушка, такие часто, чтобы запутать следы могут возвращаться на место преступления. Но предугадать с высокой точностью невозможно. Теперь ещё ночью, сначала в команде с лучшими подчинёнными, искать эту сраную сумку. А потом ещё одной рыть глубже. Туда, куда могла дотянуться только она.
