Трефалкир задумчиво водил хвостом над травой, размышляя над услышанным. Только раскола сейчас не хватало между драконами. Учитывая предпосылки, недовольных больше чем тех, кто готов трезво оценить ситуацию. Нивервира вполне могут попытаться сместить, виня его во всех бедах нынешних и прошлых, возлагая на него вину отца, видя в нём лишь его тень.
— Если я тебе нужен в Долине, то скажи. Ведь я был тогда твоим помощником. Если не сможем успокоить волнения, то хотя бы будем держать всё под контролем.
— Вряд ли твою морду будут рады там видеть, ещё и с детьми, — король хищно улыбнулся, вернувшись от поддержки в хорошее настроение, — языки как у виверн, по этому поводу будут ходить шутки, а один вообще кислотный. По мне это весьма хороший знак, так как кислотных драконов не было уже лет двести или триста, но для остальных это будет что-то мерзкое и чуждое.
Нивервир был рад тому, что друг готов помочь. Их дружбу было не разрушить годами молчания, поэтому на душе сделалось веселей, несмотря на всю тяжесть никуда не девшейся ответственности. Король продолжил подначивать друга:
— Да и фантазии у тебя нет. Коготь грома? Кипящий огонь? Разъедающее дыхание? — пернатый дракон добродушно хохотнул.
— Это у твоих родителей нет воображения, рыжий клюв. Имя, подходящее королевскому отпрыску, — вслед рассмеялся и Трефалкир, нисколько не обижаясь на друга.
— Шутница была моя матушка, ничего не могу сказать, — Нивервир отмахнулся одним крылом, продолжая посмеиваться. — Ладно, пора мне лететь дальше на юг. Если будет что-то новое про Азайлас, я дам знать.
Он начал разминать крылья, раскрывать их, пока Трефалкир с благодарностью склонял голову. Ему самому стало немного легче от встречи с другом. Тут из пещеры выбежал Бэйлфар, немного растерянный и крайне взволнованный. Взрослые драконы посмотрели на малыша, который неуклюже повторил поклон, совершенно неуверенный в его уместности, и обратился к Нивервиру.
— Король Нивервир, отец рассказывал о могучих драконах вашего рода, и мне бы хотелось, — он слегка потупился и нерешительно переступал с пухлой лапки на лапку, — попросить у вас одно перо на память.
Трефалкир с улыбкой, её сдержать не представлялось возможным, наблюдал за своим сыном, таким любознательным и трогательным в этот момент. Король же выглядел чуть сбитым с толку, но клювом вытащил с одного плеча длинное коричнево-белое перо и с достоинством и всей важностью вручил его малышу. А тот замер в восторге, когда дотронулся до подарка. Нивервир чуть улыбнулся, изрекая:
— Говорят, что перья королевских драконов дарят сильные крылья. Надеюсь, что ты будешь быстро и высоко летать.
Смущённый Бэйлфар поклонился и убежал показывать перо братьям, которым тоже не терпелось рассмотреть его, потрогать и понюхать.
— Следи за ними, они ещё очень маленькие, — сказал напоследок Нивервир и взлетел.
На этот раз он постарался крыльями создавать не такие сильные потоки ветра, как при приземлении, но деревья все равно загудели и, казалось, раздвинулись, выпуская дракона в открытое голубое небо с белыми облаками. Трефалкир проводил друга взглядом, наблюдая как тот набирает высоту, а потом стремительно летит на юг, чтобы покинуть древний лес. Восторженные дети, следившие из пещеры за взлётом короля, наконец-то вышли к отцу.
Зелёный дракон посмотрел на них с любовью и тоской. Да, они нуждались в его защите сейчас больше всех, больше кого-либо. Бэйлфар гордо держал в зубах длинное перо. Дети верно поняли, что отец им хочет что-то рассказать, что-то важное и не совсем простое. Трефалкир тяжело вздохнул и начал свой рассказ, в котором собрался обозначить только самые главные моменты. Что у них есть мать, но она потерялась, что она пока не может быть с ними. Его сыновья не знали, чего были лишены, что такое мама и её любовь, поэтому восприняли рассказ как просто новое сведение о мире. Наряду с такими же, как сведения о том, где лучше искать оленя, где какие стаи драконов водятся. Вопросов пока было немного, чему Трефалкир радовался, ему было бы тяжёло дать ответы на хитрые или наоборот слишком прямые вопросы.
— Ты говорил с королём о маме, хотел полететь искать её? — спросил первым Фангрэнэ.
— Да, но король запретил мне.
Средний сын всегда спрашивал сначала по существу, обычно не тратя времени на вторичные расспросы. Ответы на них он мог получить молча с помощью наблюдательности. Например, он понял, что пока они не вырастут, отец не сможет отправиться искать маму, и что отец очень тоскует и переживает. Но двое остальных братьев пока этого не замечали. Сардолас воодушевлённо спросил:
— А когда мы отправимся на её поиски?
— Когда вы научитесь летать, — с улыбкой произнёс Трефалкир.
— А когда мы научимся летать? Я хочу летать как король, — спросил потрясённый Бэйлфар, перо он так и вертел в лапках.
— Я не знаю, но думаю, что скоро.
И отец знал, каким будет следующий вопрос: когда скоро? Весь день малыши были заняты тем, что пытались взлететь прыгнув с небольшого камня, периодически отвлекаясь на перо Нивервира. Фангрэнэ спросил у отца: не получится ли у них взлететь как делают это птенцы, прыгая с ветвей деревьев? Отец, сдерживающий смех, глядя на то, как его дети старались пошевелить крыльями в тех местах, где мышц просто ещё не было, пояснил, что драконовы крылья устроены иначе и раскроются сами со временем. Фангрэнэ важно кивнул, но попыток не оставил. Пока дети были увлечены своей вознёй, Трефалкир пробовал отследить Азайлас внутренним взором. Думал, мертва она или в самом деле впала в спячку, прикидывал, когда выдастся возможность отправиться на северные пики. Нивервиру сейчас не до сидения с детьми, больше знакомых у него не было, а в Долине вряд ли кто-то захочет побыть хотя бы четыре дня с ними. Либо рискнуть и отправиться вместе с детьми к опасным горам, либо подождать, пока они станут более защищёнными и взрослыми, либо оставить их здесь в лесу, и, если что-то пойдёт не так, быстро телепортироваться обратно к ним. Но много раз так сделать не получится, сейчас не война — жизненную энергию черпать неоткуда в тех необходимых количествах. Самец посмотрел на весело играющих детей, если с ними что-то случится, то он не сможет себе простить этого. Никогда. Он несёт за них ответственность, и Азайлас не простила бы ему, если чада как-то пострадают. Да и новость о малом количестве драконышей косвенно возлагала на него больше обязательств, сейчас у него почти четверть молодняка. Да, наверное, ему придётся подождать, пока дети подрастут, учитывая, что он совсем не уверен в том, что Азайлас ещё жива. Дракон не имел права так рисковать. Возможно, если он с детьми посетит Долину, то там он сможет хотя бы увидеть горы яснее и чётче. Долина была сильным магическим местом и имела незримые пути ко всем драконам. Из размышлений его вывел весёлый гомон. К нему подбежали сыновья с просьбой показать, как правильно надо шевелить крыльями. Трефалкир улыбнулся и весь остаток дня показывал детям, как раскрываются крылья и как они двигаются, а малыши важно и внимательно наблюдали за ним.
========== 5. Тревожные вести. ==========
С визита Нивервира прошло не так уж много времени, примерно полгода, но драконыши ещё чуть прибавили в росте. И, увы, несмотря на все их старания, крылья не раскрывались. Они уже все почти доставали отцу до локтей, когда тот стоял на выпрямленных лапах. Хотя Трефалкир сказал бы, что они ростом с лань. Только Сардолас вырос до размеров благородного оленя, правда, пока его братья не ощущали эту разницу между ними. Для них он был старшим братом, а старший брат должен быть больше и лучше во всём. И зеленый дракон надеялся, что когда они вырастут, то отношения между ними останутся такими же крепкими как и сейчас. Его сыновья не могли осознать всех своих странностей, потому что просто не видели своих сородичей. Королевские драконы, к роду которых принадлежал навещавший их Нивервир, сами по себе выделялись на фоне остальных, поэтому по ним нельзя было однозначно судить о нормальности. А их отец, как им тогда казалось, не особо отличался от них самих, разве что цветом. Да, он излучал особую, удушливую ауру магии, но они родились в такой атмосфере и не испытывали ни отторжения, ни отвращения, ни неприязни. Трефалкир понимал, что его детям придётся столкнуться с непониманием и неприятием, поэтому старался воспитать их сильными духом и независимыми от чужого мнения. Он знал, какие чувства они будут испытывать, поэтому старался в таком возрасте заложить в их головы основы того, как справиться с подобным отношением. Помимо этого Трефалкир стал их брать с собой на охоту, показывая способы добыть себе пропитание. Пускай драконята шумели, иногда бездумно спугивая лесную живность, но они старались подражать отцу. Зелёный дракон, к сожалению, не мог их обучить всем изыскам лесной охоты, так как вырос на севере. Но и основ хватит, чтобы научить добывать себе пищу, да и кто сказал, что дети, когда вырастут, будут жить в похожем лесу. Богатом рощами, крепкими дубами, буками, ясенями. Они на пару с кустарниками не везде создавали непролазные чащи, сохраняя достаточно простора для таких крупных животных, как драконы. Однако не каждый лес был таким же, не стоило забывать о равнинах, болотах, скалистых ущельях. Везде существовали свои условия, как и дичь, и все они были разными. Поэтому Трефалкир объяснял правила охоты и на другой местности. То же касалось и правил этикета при общении с сородичами. Никогда не знаешь, когда встретишь другого дракона или когда попадёшь на территорию стаи, какой, например, жили лавовые драконы. В таких случаях нужно уметь вести себя так, чтобы не вызвать агрессию, не давать к ней поводов. Если можно избежать драки, то лучше воспользоваться этим шансом. Но если стычка неминуема, то нужно быть готовым постоять за себя и тех, кого хочешь защитить. Поэтому Трефалкир показывал детям приёмы борьбы, которые они с радостью принялись в виде игры пробовать на друг друге, а так же начал ненавязчиво объяснять им основу простейшего волшебства, без уклона в чёрную магию. К последней, как смог убедиться их отец, все трое оказались расположены. Он не был в восторге от этого, но решил, что до их взросления, когда сыновья смогут принимать взвешенные решения, не будет их обучать чародейству, а пока хватит и простых объяснений, не подводящих к действию.
