Но я поняла, что это не моя тетя Магдалена, а какая-то незнакомая мне тетя, и повесила трубку.
Я хорошо помню свой дом, в котором мы жили в Молдавии. На наашем балконе, на втором этаже, рос дикий виноград. Напротив наших окон стоял высокий дом тети Магдалены. Двор украшали зеленые туи, а за углом была булочная, в которую мама иногда посылала меня за свежим ароматным хлебом. Все было так близко и так уютно!
Женщины протягивали длинные веревки от одного дома к другому и сушили свежее белье. Синие, белые, красные мелькали носки и панталоны, трепыхаясь на ветру словно гигантские бабочки. А я в это время играла во дворе с моим лучшим другом Георгием. Я показывала Георгию свою бережно собираемую и хранимую коллекцию красивых разноцветных фантиков от конфет. Он был хорошим другом, но в каждом мальчишке живет хулиган – Георгий восторженно разбрасывал драгоценные фантики, и их уносил ветер. Я сильно обижалась, и мы ссорились. Георгий часто приходил к нам в гости, а я к нему, ведь мы жили на одной лестничной площадке. У себя дома Георгий показывал мне бабушкину аптечку, а потом с радостью разбрасывал цветные таблетки и витаминки по всей квартире. За что получал нагоняй от своих бабушки и дедушки. Родители Георгия жили в Кишиневе и на лето отдавали сына к старикам.
Но мы с родителями в то лето уехали первыми. Георгий очень переживал из-за этого. В последний день перед нашим отъездом он пришел к нам в гости и робко протянул мне подарок – собственноручно сделанный из бумаги кораблик. Наверное, этот кораблик был символом долгого и счастливого плавания по волнам огромного бушующего океана под названием жизнь.
Родное письмо
Родство душ – странное явление. Оно легко сводит людей помимо их сознания и воли.
Теодор Драйзер
Родственников, как оказалось, у нас гораздо больше, чем я предполагала. В селе Балкауцы, недалеко от города Бричаны, еще осталась дальняя родня, но я не была с ней знакома. Бабушка и дедушка были родом из Балкауц, но я никогда не слышала рассказов об этих людях.
Однажды мне написала незнакомая женщина: «Здравствуй Алессия, меня зовут Виолетта Жданович. Я живу на севере, мой муж Ярослав из Белоруссии, но сама я родом из Молдавии. У меня в Балкауцах есть сестра Лусия и брат Кантемир. Их дети также все живут в селе Балкауцы. Увидела фотографию, и твое лицо мне показалось очень знакомым, да и фамилия та же, что и у наших родственников из Бричан. Ты случайно не внучка дедушки Николы и бабушки Марии?»
Оказалось, что Виолетта Жданович – родная племянница моей бабушки и приходится мне двоюродной тетей. Я тоже сразу на ее фото узнала знакомые и родные черты лица, да и похожи мы как две капли воды. Бывает же такое! Наверное, это просто зов крови. Удивительно, мы никогда не виделись с этой женщиной, но нам так много нужно было сказать друг другу, столько обсудить… Я была безумно рада, что мы нашли друг друга. Тетя Виолетта поведала мне в письмах много интересного о нашей семье, о своих родителях, рассказала, как жили бабушка и дедушка в те непростые и далекие времена.
Люди в Москве
Поезда – восхитительны, я обожаю их по-прежнему. Путешествовать на поезде означает видеть природу, людей, города и церкви, реки – в сущности, это путешествие по жизни.
Агата Кристи
Вот и настал долгожданный день моего отъезда. Скорый фирменный поезд «Волга – Москва» ждал меня на самом родном вокзале на свете. Длинная красная ковровая дорожка почетно приветствовала неуклюжих пассажиров, а музыка, доносившаяся из радиоприемника в вагоне, вселяла надежду и поднимала настроение. Скоро я буду в Москве. Сразу невольно вспомнилась песня «Провинциалка»: так часто мы с родителями слышали ее, переезжая с чемоданами и коробками из одной страны в другую. Но сейчас я еду одна навстречу приключениям и, как ни удивительно, – навстречу своему прекрасному прошлому. Ночь пролетела быстро, в восемь вечера в вагоне погасили свет, и для меня, полуночницы, это оказалось весьма непривычно. Осталось только закрыть глаза, представляя завтрашний день, наполненный новыми волнительными событиями и приключениями.
Настало утро. Свет беспощадно бил в глаза, в вагоне было шумно, все суетились. Мы в Москве! Теперь моей основной задачей было во что бы то ни стало добраться до Киевского вокзала. Пожалуй, это то самое место, которое в Москве я знаю лучше всего на свете. Ведь именно на Киевский вокзал мы столько раз приезжали с родителями, на этих перронах провели столько суматошных часов, и радостных, и грустных… Большой проблемой стала моя необъятная сумка, набитая подарками и сувенирами. Она была настолько большая, что была больше похожа на тюк челнока, чем на чемодан молодой путешественницы. Я и оглянуться не успела, как мужчина в летной военной форме браво подхватил и вытащил мою огромную сумку из вагона. Я была благодарна, но так растерялась, что просто заулыбалась и сказала лишь «Спасибо!». Военный спросил меня, куда я иду, и подхватил сумку снова, заодно взяв вещи еще какой-то женщины, направлявшейся к кому-то в гости в Подмосковье.
В метро, попрощавшись с этими добрыми людьми, я отправилась на поиски Киевского вокзала. Эскалаторы упорно сопротивлялись моим усердным попыткам затащить сумку на ступени, но, к счастью, на каждой новой движущейся лестницы ее подхватывали то совсем молодые юноши, то военные. Таким образом вместе со своим неподъемным грузом я оказалась на нужной станции метро. Увидев молодого симпатичного полицейского, который разбирался с двумя гастарбайтерами, я поспешила к нему с просьбой подсказать ближайший путь. В этот момент в его глазах промелькнула какая-то искра, но он огорченно сообщил, что не может покинуть служебный пост, чтобы помочь мне. Я было уже отчаялась, но тут полицейский оживился.
– Несите сумки! – скомандовал он своим «пленникам». Я заулыбалась, да и гастарбайтеры, похоже, тоже приободрились. Они мигом подхватили все мои вещи, полисмен пошел рядом со мной, и мы, все четверо, двинулись вперед. Толпы людей буквально летели нам навстречу, но я была очень довольна и думала только об одном: очень скоро окажусь на перроне и не опоздаю на поезд, а он вернет меня обратно в страну моего прекрасного детства.
На выходе из метро полицейский показал на остекленный закуток в вестибюле:
– Вот наш полицейский участок, как поедешь обратно, заходи к нам в гости и привози с собой молдавского вина! Все, дальше нам нельзя, не положено.
Гастарбайтеры отдали мне сумки. А я помахала рукой полицейскому. Тот успел крикнуть мне вслед:
– Меня зовут Александр Полудин! Мне нельзя здесь находиться, просто ты очень понравилась!
Больше мы никогда не виделись.
Поезд соседей
Жизнь следует наблюдать из окна вагона.
Эжен Ионеско
Киевский вокзал, мой старый добрый знакомый с детства. Тогда он казался совсем другим: ноги прохожих, огромные чемоданы, стеклянная крыша, звенящие голоса и гул на перроне – все проносилось мимо с бешеной скоростью и представлялось необъятным. Цыганки спали на пестрых покрывалах прямо на земле вместе с грудными детьми. Опаздывающие пассажиры то и дело теряли свой багаж. А голуби тучами взмывали в небо перед моими глазами. Именно такой мне запомнилась первая транзитная Москва. Я хорошо помню поезда, купе и грохочущие переходы-гармошки, ведущие из тамбура одного вагона в другой. Эта гармошка была страшной, казалось, я ни за что не смогу перейти в другой вагон и обязательно упаду на рельсы. Оставалось только зажмуриться и ждать, когда папа спасет и перенесет меня на руках над дребезжащей пропастью.