– Юля, ты где летаешь? Думаешь злобный обидчик будет ждать, пока ты надумаешь бежать тебе или защищаться?

Я спохватилась и выставила блок, но Никита Евгеньевич был хорошим тренером и его так просто не провести. Только я хотела сделать подсечку, как тренер обхватил меня рукой за горло и повалил на землю.

– Вот и все, Юля. На земле сложно сопротивляться. Если сомневаешься, всегда выбирай побег.

Тон мужчины стал спокойнее, а я не могла ничего ответить из-за сбившегося дыхания. Никита Евгеньевич сорок минут гонял меня, словно я собираюсь на турнир по единоборству, мирового масштаба, не меньше. Сам же тренер даже не запыхался.

Нет, я не бездарность, просто сегодня последнее занятие, и я не думала, что тренер решит показать мне все на что способен и обучить сразу всему за час борьбы. Как-будто не было целого месяца, чтобы это сделать?

– Ну что? Ты вставать собираешься, или решила сдаться на милость преступнику?

– Да какому преступнику? Будто я сама по ночам гулять выхожу. – я перевернулась на живот и решила подняться, но меня грубо опустили обратно, пригвоздив рукой к синему мату.

– В нашем мире может случится что угодно, Юля. Ко мне так просто не приходят, – Никита Евгеньевич тяжело вздохнул и, наконец, сжалился надо мной. – На сегодня хватит, надеюсь в твоей голове и мышцах отложилось то, чему я тебя учил. Надеюсь тебе эти знания не пригодятся, но нужно быть готовой ко всему.

Хмыкнула в ответ, пробежав глазами по стене, перечитывая последнюю фразу тренера.

«Будь готов ко всему!» – напечатано крупным шрифтом на кирпичной стене, среди других мотивирующих слоганов.

– Вы же знаете, что это затея моего отца. – встав, я сложила руки на груди и посмотрела на мужчину лет тридцати, который прошедший месяц был для меня тренером и, несмотря на грубость в общении, его советы я запомню надолго.

– Твой отец сделал тебе одолжение. Хотя бы за это ему можно дать награду «Отец года». Когда у меня появится дочь, то я научу ее за себя постоять. – с гордостью заявил Никита Евгеньевич.

– У вас уже есть два сына. По мне, так хорошие защитники.

– Так не навсегда же. Юля, каждой девушке сейчас нужно уметь за себя постоять. Кто знает, что случится сегодня вечером. Лучше остаться дома. – глаза Никиты Евгеньевича предупреждающе заблестели, а мне стало смешно от такой опеки.

– Простите, Никита Евгеньевич, но на этот вечер у меня другие планы. И не волнуйтесь, я буду в большой компании в приличном месте. – сказала, улыбаясь и собралась в душ, захватив с собой бутылку воды и полотенце.

Насчет приличности места моего сегодняшнего времяпровождения можно поспорить, но кто спрашивает?

– Все с этого начинается, а потом девочки приходят ко мне. Исправить-то уже ничего нельзя, но иллюзию безопасности я им даю. – учительским тоном поучил меня уже бывший тренер.

– Все будет хорошо, Никита Евгеньевич. Мы даже пить не будем. – пожала плечами и развернулась, чтобы побыстрее добраться до душевой и смыть с себя пот.

– Ну-ну. – послышалось негромкое от Никиты Евгеньевича, но оборачиваться и продолжать разговор не стала. Хватит и того, что меня каждый раз папа учит, а тут еще и тренер.

Стоя под душем думала о словах отца перед тем, как он вручил мне абонемент на занятия по самообороне.

– Это пригодится тебе лучше, чем новый телефон. – вспомнила серьезный взгляд и наставнический тон.

Вспомнила свой старый телефон. Он все еще работал, даже сейчас смотрелся неплохо, но аккумулятор разряжался невероятно быстро, пришлось купить портативную зарядку, чтобы хоть как-то поддерживать связь. Жаль новую камеру не приделать. Приходится просить подруг, чтобы сфотографировали меня и не стыдно было выложить фото в сеть. Интернет так вообще был медленным, но что поделать: теперь я прошла курсы по самообороне и в случае чего смогу за себя постоять, но со старым телефоном.

Мама обещала новый после выпуска, и я тяжело вздохнула. Да, а на выпускном у меня даже фоток нормальных не будет, а все почему? Потому что я не захотела пойти по стопам отца и идти в медицинский, а прошла, каким-то чудом, на бюджет в академию искусств. Да еще и на актерское искусство. Это была моя мечта, но пришлось все же отучится в медицинском колледже три года, чтобы родители позволили мне выбирать, что я хочу.

Теперь мне двадцать пять, и я самая старшая на потоке. Есть еще два парня и девушка на год младше меня, но это не меняет моего отношения к тому, что родители не уважают мой выбор.

Лечить людей, которые не хотят этого или думают, что раз они научились пользоваться гуглом, то умнее врача. Нет уж, увольте. Другое дело театральный. Там и эмоции, и выступления. Люди аплодируют, радуются прекрасному, не то что сидеть в кабинете и рассчитывать меню, а потом пробовать еду, чтобы понять насколько она съедобная. Мне хватило месяца, чтобы понять, что это не мое и пусть отец утверждал, что нужно наработать стаж, а дальше подыщет мне другую работу, если я окончу медицинский университет, желательно в Витебске.

Вышла из раздевалки с черной сумкой на плече и наткнулась на Никиту Евгеньевича.

– Думаю, тебе не повредит, если ты купишь себе боксерский мешок. Небольшой, просто, чтобы иногда тренироваться. Да и потом может пригодиться.

– Спасибо, Никита Евгеньевич, я подумаю.

– Юля.

– А?

– Всего хорошего. – Никита Евгеньевич кивнул и поджал губы.

– Спасибо, вы хороший тренер.

Уже окончательно бывший тренер кивнул в ответ. Я посчитала свой долг, перед этим мужчиной, выполненным и направилась к выходу. Дела ждут.

В ответ на мои мысли в кармане завибрировал телефон. На экране высветилось: Степан, наш молодой и активный охранник в академии искусств:

«Ты придешь? Ключи у меня.»

Собиралась на нашу тихую вечеринку, как на вылазку перед ограблением. Облегающие черные джинсы, короткая белая майка с пасхальным зайцем и черный кардиган. Возвращаться будем поздно, ночи хоть и летние, но может быть прохладно.

Взглянула в зеркало и решила подкрасить губы гигиенической помадой. Что-то яркое может покрасить костюмы, за что нас потом точно по голове не погладят, а мои губы на ветру постоянно сохнут. Улыбнулась своему отражению. Русые волосы ниже плеч были слегка подкручены, на веках немного теней и тонкие стрелки. Ресницы еще черные после татуаша, как и аккуратные коричневые брови. Современные технологии экономят кучу времени для девушек.

– Отлично!

Оставлять записку не стала: родители в больнице на ночном дежурстве. Когда я достаточно подросла, они старались выбивать себе совместное дежурство, то ли чтобы побыть наедине, то ли чтобы потом вместе отдохнуть. Ну и пусть, главное, чтобы отец не портил мне настроение. Остался последний экзамен и диплом у меня в руках. Когда я еще смогу собраться с ребятами? Всех уже разбросало по стране. Мне повезло остаться в Минске на замену декретного в драматический театр. Костюмер – это не то, о чем я мечтала, но намного лучше медсестры.

Завязала шнурки на своих любимых розовых Nike air max, кинула ключи в маленькую сумочку, проверила наличие телефона. Все. Я готова.

Обвела взглядом коридор и вздохнула: все же без нотаций отца непривычно. Чувство, словно я совершаю преступление, хотя и достаточно взрослая, чтобы самой принимать решение. Да, жизнь с родителями балует: нужно постараться жить отдельно, может тогда отец подобреет?

Улыбнулась собственным мыслям и услышала щелчок закрывающейся двери. Тихо. Даже как-то грустно, что за дверью не слышно голосов.

В реальность меня вернул вибрирующий телефон. Степа, конечно! Кто же еще будет так настойчиво строчить смски?

«Ты где? Ждем только тебя!»

«Куда пропала?»

«Бросай свое метро, иди пешком! Так быстрее.»

М-да…Степа в своем репертуаре. Не удивлюсь, если окажется, что я приду одной из первых. Паникер, тоже мне.

Ответить все же пришлось, чтобы прекратить раздражающую вибрацию:

«Уже вышла. Мне и так пешком. Буду через двадцать минут.»