Конечно, он хотел проследить и за вторым покупателем, но и меня не упускал из виду, ведь держала в руке ценный минерал, измененный в цветок. Под его взглядом я с легкой улыбкой взяла одну из маленьких жемчужин, гладких и прохладных, как горный ручеек.
— Сколько штук пять обойдется мне? — покатывая жемчужинку между пальцами, спросила у торговца.
— Десять тысяч, — быстро назвал цену.
— М-м, хорошо, — согласно кивнула. — Можно упаковать их, пожалуйста?
Мужчина, приняв от меня оплату, засуетился, убирая покупку в небольшой разноцветный бумажный пакет, который я отправила в хранилище.
Что ж… для украшения эти камушки очень подойдут, особенно своим мягким голубым оттенком.
Чжун Ли тоже управился, отобрав семь довольно крупных минералов, которые отложил в сторону. Продавец назвал сумму в пятьдесят тысяч моры, которую я молча и оплатила, мысленно посетовав, что от всех денег осталось тридцать пять тысяч. Он, конечно, хотел выторговать и каменный цветок себе, но тут я не согласилась, пряча тот в хранилище с остальными покупками.
Надеюсь, оставшихся денег хватит, чтобы потом немного обзавестись женским гардеробом.
— Спасибо за помощь, — с улыбкой кивнула Чжун Ли, когда мы уже отдалились от магазинчиков и шли в полумраке пристани в сторону лестницы.
На мою благодарность мужчина мягко улыбнулся, слегка прикрыв глаза.
Куда он меня вел, так понятно и не было — я ведь совсем не знала город, кроме основных ориентиров в центре. Мы просто двигались по узким лестницам между уровней, мелким улочкам, сокращая невиданный мне путь, а после поднялись на галерею, что шла чуть ли не через всю набережную, возвышаясь над той, открывая чудесный вид на гавань. Я только успевала крутить головой, надеясь не споткнуться обо что-нибудь, так как под ноги не было времени смотреть.
Мне явно устроили молчаливую экскурсию, давая в тишине насладиться жизнью вечернего города.
— Здесь очень красиво, — впечатлено поделилась с мужчиной, когда остановились на безлюдном балкончике, откуда открывался вид на сверкавшую огнями набережную, пристань с кораблями, две высокие башни, словно безустанные стражи на защите города с моря.
Все это переливалось светом сотен фонариков и огней, утопало в десятке запахов и голосов, создавая невообразимое дыхание жизни.
— В этом есть и заслуга Янь Цзы, — тихо, словно боялся нарушить атмосферу, проговорил Чжун Ли, тоже разглядывая город.
Я, навалившись локтями о перила, обернулась с вопросом на мужчину, не совсем понимая его слов.
— Город был основан 3700 лет назад, и богиня не раз бывала здесь, оставляя свой вклад и след в нем, — принялся рассказывать он. — Она принесла в город песни, излечивавшие израненные войной души людей, помогала крестьянам взращивать поля на скудной и каменистой почве, ветрами пригоняя тучи, отчего жители некоторое время уважительно звали ее Матерью Культур и возносили ей хвалы при сборе урожая. В те времена было сложно с пищей, так что ее помощь была очень существенна. Она не могла участвовать в битвах как Моракс, или другие Адепты, потому помогала людям своими методами, — мужчина тяжело вздохнул и опустил голову, прикрывая глаза. — Янь Цзы не могла долго оставаться в стороне от Войны Архонтов, как бы ни говорила о своей нейтральности. Моракс не раз предлагал ей покровительство и остаться в землях Ли Юэ, но она всегда отказывала, говоря, что не сможет жить на одном месте и для странствий ей нужна свобода.
Мне было тяжело поставить себя на место Зефир из-за того, что не могла себя принять за нее, но я понимала, что поступила бы точно также — помогала бы людям всеми силами, и ни за что не оставила бы свободу передвижения, оставаясь на одном месте.
Может, Чжун Ли это и имел в виду, говоря о том, что пострадала лишь память, но не все остальное?..
Хм-м…
Мужчина замолчал, но от него веяло старой, притупленной печалью, которую он быстро смахнул и выпрямился, поворачиваясь ко мне. Был заметен отпечаток всех потерь, но он давно справился с ними и принял те, погружаясь лишь в светлую ностальгию по давним временам, от которых остались лишь истории, приукрашенные временем.
— Первая встреча Моракса и Янь Цзы обернулась… катастрофой. Их знакомство не удалось. Несмотря на то, что Гуй Чжун долгое время рассказывала о своей подруге, заочно представив ее, описав как добрую и заботливую богиню. Моракс принял к сведению рассказы, но возлагал надежды на личную встречу, чтобы составить свое мнение — все-таки в те времена доверие было крайне хрупко и часто союзники оборачивались предателями, — Чжун Ли говорил легко, все в той же манере рассказчика, повествуя историю не от своего лица, что давало возможность влиться в те события.
Но все равно это звучало крайне странно, ведь история была, как бы это ни звучало, о нас. Быть сторонним наблюдателем тех времен, в которых, по факту, была участницей.
Ох, за этот день точно все мозги набекрень, и сама во всем путалась.
— В ту пору прошла тяжелая битва, в которой Адепты участвовали несколько дней, не имея возможности на отдых. Победа была трудной, но значимой, обещая спокойствие их землям несколько лет, пока враг не восстановится. И в момент покоя, когда Моракс наслаждался отдыхом и свежим чаем, на утесе поднялся сильный ветер, который подхватил опадавшую листву, деревья натужно скрипнули от порывов, а божество почувствовало вторжение незнакомца. Особо мощный порыв перевернул со стола блюда и напитки на Моракса, окатив его горячим, — на этом моменте Чжун Ли позволил себе весело усмехнуться, а вот я прикрыла ладонью лицо, ощущая горячий стыд и явно пылавшие щеки.
Перед глазами даже нарисовалась картина произошедшего и вся неловкость ситуации.
Это просто…
Яркое знакомство, ничего не скажешь. Очень впечатляющее и запоминающееся. Десять из десяти.
Но мужчина продолжил рассказ.
— Моракс ответил крайне резко, когда ему на глаза попался нарушитель спокойствия. Через мгновение после этого, ноги незнакомки покрылись камнем, не давая той сбежать, а сам он возник прямо перед ней, хватая за горло. Он бы ее и задушил, несмотря на взгляд, полный ужаса, и бессмысленную попытку богини выбраться, если бы не вмешалась Гуй Чжун, любой ценой помогая подруге и пытаясь докричаться до Моракса. Ощутив свободу, незнакомка в страхе мигом сорвалась в высь и исчезла среди облаков, а взволнованная Гуй Чжун, руки которой тряслись от переполнявших эмоций, высказала в чем была его ошибка, — Чжун Ли вздохнул, а вот я взволнованно вскинула брови, прижимая руку к груди. — Моракс так и не понял в чем была его ошибка и оставил всю ситуацию за спиной, не придавая особого значения. Тогда как Гуй Чжун не раз ему напоминала, что он был не прав и стоило перед Янь Цзы извиниться. Только вот Янь Цзы больше не появлялась в их землях, и это еще сильнее вводило Гуй Чжун в печаль. И так ее не видели несколько веков. Пока, прогуливаясь после одной из битв севернее Соленых земель, Моракс и не повстречал Янь Цзы, которая стояла на защите маленького племени от демона, что уже долгое время истязал людей. Несмотря на меч, который она крепко сжимала, оружие совсем не выглядело таковым в ее руках. Но перед ее волей и желанием это все меркло — она была готова стоять до последнего, защищая людей. Встретившись взглядом с Мораксом, она заметно растерялась, а в глубине глаз вспыхнул пережитый ранее ужас, и она бы пропустила атаку противника, но Моракс решил вмешаться, забирая победу себе. Как и людей. Янь Цзы также молча поспешила улететь, скрываясь от его взгляда. Редко, крайне редко, но богиня стала возвращаться в эти земли, стараясь избегать встреч с Мораксом, но навещая подругу, отчего Гуй Чжун больше не выглядела печальной, и делилась своей радостью со всеми, как и напоминаниями, что Мораксу следовало перед Янь Цзы извиниться. Со временем богиня стала все чаще бывать в этих краях, но держалась на расстоянии от Властелина Камня и всегда опускала взгляд, стоило им пересечься. И вскоре уже самому Мораксу стало неприятно ощущать этот страх, что исходил от Янь Цзы, — он был ни с чем не сравним, это и не трепет людей перед покровителем, не ужас проигравшего противника, просто… страх и дрожь. И тогда он понял, что с этим надо что-то делать, но не знал, как теперь исправить первое впечатление и наладить контакт с богиней. Гуй Чжун настаивала, что он должен преподнести ей значимый подарок и показать свою добрую волю, но он решил пока остановиться на разговорах. Но всякий раз, когда он пытался заговорить с Янь Цзы, та быстро замолкала и старалась ненавязчиво скрыться или спрятаться за кем-то. Моракс был довольно целеустремленным и последовательным, поэтому пользовался любой возможностью, чтобы заговорить, поддержать ее разговор с кем-то или предложить помощь и решение проблем, если богиня сталкивалась с таким. И… небольшие успехи были, хоть Янь Цзы все так же и замирала рядом с ним или напрягалась, готовая сбежать. Но продвижения в общении больше радовали Гуй Чжун, которая все также напоминала о подарке, чтобы закрепить успех, ведь таким образом он может высказать, что уважает и ценит Янь Цзы. И Моракс все-таки задумался о такой возможности, но не знал, что могло пригодиться для богини, которая не жила на одном месте и странствовала по всему миру. А после того, как он стал свидетелем, как Гуй Чжун и Янь Цзы на берегу реки плели косы друг другу под песни, и вдевали в волосы цветы, решил создать для нее гребень. Но… подарок он так и не успел преподнести. Перед ее следующим прибытием от рук предательницы пала Гуй Чжун, и всем стало не до этого. Моракс выслеживал убийцу, уничтожая армию той, сама Янь Цзы была погружена в скорбь по подруге. Затем было тяжелое решение увести людей на юг и основание гавани Ли Юэ, тяжелые годы защиты земель и стройки города. И подарок просто остался в стороне, ведь и сам Моракс не мог подобрать момент, чтобы передать тот. Казалось, что вместе со смертью Гуй Чжун среди них погас тот свет, который приносил всем радость и мгновения беззаботности, отчего все ударились в работу, а Адепты начали отдаляться друг от друга. А потом… Янь Цзы исчезла. Она не вернулась с севера после посещения брата, и изменившиеся ветра, которые напомнили хаотичные вихри, несущие то ледяной дождь, то снег, ввели в беспокойство. Осень и зима прошли тревожно, а когда весной не прилетели ласточки, то нам стала известна судьба богини.
