— Не беспокойся. Я обожаю нарушать правила и умею это делать так, чтобы не поймали, — Ютака усмехнулся краем рта.
На экране высветился столб текста, Ютака впился в него глазами.
— Есть, — обрадованно воскликнул он. — Ты прав, редкое имя, один такой… Ну, а если не принимать это в расчёт, вполне себе обычный молодой человек. Ему двадцать два, прописан в одном из районов Арт-квартала, папа школьный учитель, отец работал в Научном сообществе, инженер или вроде того. Ещё у него есть младший братик. Вся семья, правда, уже давно переехала в другой пригород. Учился твой потеряшка в местной школе, потом поступил в университет, но, видать, не заладилось, вот приказ об отчислении за академические задолженности. Привлекался он пару раз за употребление наркотиков…
Койю похолодел. Ну только наркотиков тут не хватало. А Ютака вполне спокойно продолжал:
— …Чем по жизни занимался после вылета из вуза — неизвестно, никаких данных об этом нет. Может, работал где без официального оформления, а может, балбесничал, это, увы, мы уже не узнаем. А около трёх лет назад он исчез. Есть заявление о пропаже, а рядом постановление о прекращении поисков в связи с истечением сроков давности и отсутствием улик. Свеженькое, к слову, месячной давности.
Койю вздрогнул.
— Значит, без вести пропавший…
— Да, — кивнул Ютака и вдруг вполне сочувственно протянул: — Вот не повезло парнишке… Похоже, его искали, но успеха не достигли, ни его самого, ни тело так и не нашли. Просто как сквозь землю провалился, или растворился в воздухе… Впрочем, умершим он тоже пока не числится, но, учитывая постановление, думаю, что это вопрос времени. Причём короткого. Выдадут родственникам справку о смерти и забудут.
— Как такое вообще может случиться в наше время? — Койю нервно сжал пальцами ручку сумки. — На улицах повсюду камеры и полно полицейских, а человек вот так исчезает без следа в разгар дня, и никто ничего не замечает?
— Ничего удивительного, — Ютака покачал головой. — Не забывай, речь идёт об Арт-квартале, там не такой контроль за улицами, как в центре, полицейских мало. И потом, у любых камер есть слепые зоны, и их довольно легко вычислить, для этого вовсе необязательно быть профессиональным шпионом, достаточно просто немного понаблюдать. Проследили за этим твоим Урухой, дождались, пока он окажется в такой слепой зоне, схватили его, сунули в машину и увезли. Всё, концы в воду, никто ничего не заметил, и, естественно, преступников не найдут.
Койю прикусил губу. Действительно, элементарно. До такой степени, что становится жутко.
— Просто ужасно…
— Увы, но таков уж наш мир. Понимаешь теперь, почему Таканори приставил к тебе телохранителя? Даже в наше время нельзя быть полностью спокойным за свою жизнь, — Ютака тяжело вздохнул. — Скорее всего, этот парнишка уже покойник.
— Почему ты сразу думаешь о самом плохом? — тревожно спросил Койю.
— А хорошим мыслям тут неоткуда взяться, — Ютака повёл плечами. — Понимаешь, обычно, если человека похищают с целью получить выкуп от родственников, похититель объявляется в течение нескольких часов, а тут больше трёх лет прошло, и, судя по всему, ни гу-гу. И потом, будь я преступником, такой омега оказался бы последним, на кого я бы обратил внимание. Родители небогатые, ну сколько они за него смогут дать? Сомневаюсь, что миллионы. Ей-богу, у нас в городе полно всяких глуповатых богатых деточек, за которых родные могут чемоданы денег отвалить…
Койю поджал губы.
— У богатых людей служба безопасности обычно имеется, и уж вряд ли они на поводу у преступника пойдут. Только тот объявится, тут же стукнут своим охранникам, и они от похитителя мокрого места не оставят. Не говоря уж о том, что за такими, как ты сказал, деточками обычно бродит сразу несколько телохранителей, которые сначала прихлопнут косо глянувшего на деточку подозрительного типа, а потом только подумают, надо ли было в него стрелять.
— Твоя правда, — признал Ютака. — Но всё равно сомнительно, что этого омегу с целью получения выкупа похитили. Думаю, он просто попал в руки к насильнику, эти несчастные обычно погибают в первые же несколько часов.
— А фотографии его есть? — слегка дрожащим голосом поинтересовался Койю.
Ютака щёлкнул кнопкой. На экране появилось слегка размытое изображение, взятое, похоже, прямиком из школьного выпускного альбома. Койю прищурился. Со старого снимка на него смотрело утончённое лицо омеги-подростка, лет пятнадцати, не больше. Он выглядел угрюмым, каким-то даже обиженным, и в камеру глядел словно исподлобья, недобро; но даже при этом можно было понять, что он очень хорош собой. Острый подбородок, высокий лоб, капризно изогнутые губы, слишком крупные для мелкого личика, большие тёмные глаза миндалевидного разреза, разлетающиеся уголками к вискам, почти чёрные синяки под ними. Длинная тёмно-каштановая чёлка свешивалась ему на лицо, оттеняя нездорово бледную, синюшную кожу, несколько прядей спереди оказались выкрашены в синий цвет. Очень худенький, болезненный омега, он явно страдал от недосыпа и не очень-то хорошо питался.
— Хорошенький, — оценил Ютака. — Подростки частенько те ещё гадкие утята, я вот в свои пятнадцать был даже скорее жабёнком отвратительным, а этот просто прелесть. Как фарфоровая куколка. Бледный только очень, прямо прозрачный… И, кстати, правда чем-то похож на тебя. Весьма сильно, я бы сказал… Даже удивительно.
Койю нахмурился. Он уже и сам видел схожие с собственным лицом черты; если представить, что этот омега подрос, слегка иначе причесать его, превратить из шатена в блондина и вставить в глаза жёлтые линзы, это сходство станет пугающим.
— Ютака, а посмотри, там написано, кто подал заявление о его поисках?
Ютака свернул фотографию и уставился в текст.
— Некто Акира, назвался его очень близким другом.
— Он альфа? — Койю дёрнулся, разом припомнив сумасшедшего из клиники.
— Нет, омега, — тут же разбил его теорию Ютака. — Здесь есть запись его рассказа полицейским. По его словам, они давно дружили, снимали вместе квартиру и были в курсе дел друг друга, потому-то Акира и заволновался, когда Уруха не вернулся домой. Выждал несколько дней, перепугался окончательно и рванул в полицию. А на вопрос полицейского, почему заявление подаёт не родственник, он ответил, что Уруха с родителями разругался вдрызг чёрт знает когда, и они слышать и знать о нём ничего не хотят.
— Понятно, — Койю вздохнул. — Знакомая ситуация. Меня родители тоже бы не хватились, если бы я пропал. Небось давно уже обо мне забыли. Хм… А можешь ещё посмотреть, есть ли какая-нибудь информация про этого Акиру?
— Сейчас, момент.
Ютака опять застучал пальцами по клавиатуре. На экране быстро-быстро замелькали различные страницы из архивов.
— Так-так, что у нас тут… Ну, в отличие от приятеля, полностью положительный гражданин, пометок о привлечении к ответственности нет. Омега, двадцать два года, незамужний, прописан всё в том же Арт-квартале, у родителей, видимо, своей норкой ещё не обзавёлся, отучился в какой-то местной музыкальной школе по классу гитары, работает, судя по всему, кочующим музыкантом.
— Это как? — не понял Койю.
— Ну, это я так их называю. Это такие музыканты, которых временно берут в коллективы. Запасной вариант, так сказать. Например, нанимают их на концерт для лучшего звучания, или в качестве подмены заболевшего члена группы держат. То есть, формально они в коллективах не числятся, — оттарабанил Ютака, — постоянного пристанища не имеют, переползают из группы в группу, перебиваются случайными заработками.
— А, понял, в модельных агентствах тоже такие бывают, — сообразил Койю. — Не очень-то хорошо этим ребятам живётся, они обычно так и остаются вечными подменами, пока не выйдут в тираж, редко у кого получается пробиться в основной состав.
— Думаю, такие везде найдутся, — кивнул Ютака. — Вот Акира, похоже, и есть такой кочующий гитарист. Ну… И всё, собственно, больше никаких данных о нём нет.
