Йошики быстро понял, какой алмаз ему подкинула судьба. Хиде не только был необычайно ярким и талантливым сам по себе, он ещё и постоянно что-то выдумывал, фонтанировал невероятными идеями и подбивал лидера на смелые эксперименты, а Йошики умилялся и старался ни в чём не ограничивать такую творческую свободу. Хиде очень быстро полюбился почти всем участникам коллектива, даже сам лидер уже через пару недель оказался полностью им очарован. Но рассматривал ли Йошики его тогда как своего потенциального любовника? Нет, абсолютно. Лидер на тот момент уже несколько лет как встречался с Тайджи, они даже жили вместе, снимали квартиру на двоих. Йошики был вполне доволен этими обстоятельствами и не собирался ничего менять в своей личной жизни.

И уж точно Йошики тогда не думал, что буквально через несколько лет они с Хиде безумно влюбятся друг в друга. Настолько безумно, что Йошики не будет видеть без него жизни и даже решится на самоубийство, хотя всегда был противником подобного.

Йошики постучал пальцем по сигарете над пепельницей и поморщился. Да, Хиде полюбили все. Кроме Тайджи, который ревновал своего лидера ко всем подряд. К тому же, злопамятный Тайджи крепко запомнил ту драку и с самого начала был против затеи Йошики. Они даже чуть было не поругались перед тем, как Йошики встретился с Хиде в баре. И тот непривычно тёплый мартовский день тоже вспоминался ему более чем отчётливо.

— Тай, отвяжись уже… Мне пора вставать.

Йошики лениво приоткрыл глаза и слегка пошевелился, пытаясь выползти из-под спящего любовника, крепко прижавшего его своим телом к постели. Вечерело, тёплый оранжевый свет закатного солнца заливал спальню, в которой всё ещё было очень жарко. Разомлевшему Йошики и самому не хотелось не то что вставать, даже шевелиться лишний раз, но он понимал, что пора уже выныривать из этого безумия и приступать к работе. Только вот, похоже, по-доброму его отпускать никто не собирался…

Он предпринял ещё одну попытку выползти из-под Тайджи, на что басист недовольно, сонно заворчал и вжался носом в его шею. Горячий и расслабленный, он, казалось, буквально налип на Йошики всем телом, приварился к нему так, что отодрать получилось бы только с мясом.

— У-у-у… Хаяши, не шевелись, мне так удобно…

— Тебе удобно, а у меня всё тело затекло… Я тебе не подушка, — проворчал Йошики, запустив пальцы в его волосы и перебирая непослушные кудрявые пряди. Басист всё же приподнял голову и, сонно щурясь от света, боднул его носом в щёку, сжал ладонями узкие бёдра. И Йошики, убрав с его лба волосы, легонько поцеловал в губы. — Слезь с меня, пожалуйста.

Тайджи фыркнул и, прихватив его губы в ответ, сильнее вжался в него всем телом.

— Ни за что.

— Слушай… — Йошики устало вздохнул и погладил его по щеке. — Ну хватит, я не могу больше так валяться… Пора уже делами заняться.

— Это у тебя какие-то там дела, тайшо, — новый поцелуй огнём обжёг израненные губы, и Тайджи в отместку потянул лидера за длинные рыжие волосы, в беспорядке рассыпанные по подушкам, заставив Йошики скривиться, — а у меня законный выходной… Ты, кстати, тоже вполне можешь на всё забить и остаться со мной.

— Могу, но не хочу. Слезь с меня, сказал.

Приложив некоторое усилие, Йошики рывком сбросил его с себя набок и быстро сел, чтобы не дать опять придавить себя к простыням. Затёкшая спина тут же неприятно заныла.

Тайджи подпёр рукой голову, наблюдая, как Йошики встаёт с напоминающей поле боя постели и с громким стоном потягивается, абсолютно не смущаясь его пристального взгляда.

— Поедешь всё-таки? — он слегка сощурил глаза. — К этому парню?

— Угу. Возможно, удастся наконец заиметь ещё одного постоянного участника… Как меня достали эти тасовки, Тай, ты бы знал.

Йошики поправил волосы, отбрасывая их за спину, и глянул на басиста через плечо. И тут же слегка вскинул брови. Слишком уж разительной была перемена за эту минуту — Тайджи мгновенно напрягся, на его лицо наползло хмурое выражение, а пальцы принялись переминать простыню.

— В чём дело? Ты чем-то недоволен?

— Я тебе всё сказал по этому поводу.

Тайджи перевернулся на спину и закинул за голову украшенные татуировками руки.

— Ну-ну, — Йошики саркастично фыркнул. — А я тебе сказал, что дуйся сколько хочешь, я всё равно сделаю по-своему.

— Ну конечно. Ты же у нас тут главный, — язвительно протянул Тайджи, упорно глядя куда-то в потолок и явно не желая встречаться с ним взглядом.

Дуться он начал ещё со вчерашнего вечера, с того самого момента, как Йошики рассказал о готовящихся переговорах с бывшим лидером «SAVER TIGER». Ревновал, как обычно.

Йошики мотнул встрёпанной головой, повернулся и равнодушно бросил:

— Я в душ. А ты пока можешь остаться здесь и как следует подумать над моими словами.

Заперев на всякий случай дверь на щеколду — знал, что Тайджи вполне способен тихонько подползти сзади и зажать самым неприличным образом — Йошики, морщась, подставился под горячие водные струи. Нежное тело после стольких часов, проведённых в кровати, саднило и горело, множество засосов и царапин отзывались болью, невыносимо ломило спину. Каждый раз у них с Тайджи получалось одно и то же — пока они валялись в постели, им было хорошо, а стоило только из неё вылезти и начать что-то обсуждать, сразу же возникали всякие трения. Лидер и басист обладали слишком уж разными взглядами на вещи и зачастую просто не могли найти компромисс.

Замотавшись в полотенце, Йошики вернулся в комнату и, присев на край постели, потянулся за джинсами. Его тут же обняли за плечи, поглаживая, Тайджи прихватил губами мочку его уха, спустился поцелуями на шею, нарочно слегка прихватывая зубами кожу.

— Тай, — Йошики улыбнулся и, повернув голову, на секунду уткнулся губами ему в скулу. Их взгляды всё-таки встретились, и Тайджи прикусил губу, увидев игривый блеск в глазах лидера. — Ну тебе что, всё ещё мало? Ты с ночи только и делал, что долбил мою задницу. Оденься наконец.

Вместо ответа Тайджи мгновенно впился в приоткрытые губы почти болезненным поцелуем. Йошики не возражал, охотно отвечая ему и выгибая спину, пальцами поглаживая его руку. Только когда Тайджи потянулся к уже застёгнутому ремню, Йошики дёрнулся и всё же отлепился от него, а басист мигом крепко сжал руку на его талии и с придыханием шепнул:

— Хаяши, не отпущу одного.

— О чём ты? — Йошики недоуменно вскинул брови. — Мы же договорились, я сам с ним переговорю, а потом уже, если он согласится, будем знакомиться с остальными как следует…

Тайджи молча прижался к уголку его рта, явно не желая пояснять своих слов. Вспыхнувший в глазах демонический огонь без слов выдавал его эмоции. И Йошики разозлился:

— Слушай, я не могу вечно топтаться на одном месте из-за твоей дурацкой ревности. Я же не виноват, что ты в каждом столбе видишь соперника. Сейчас речь идёт о группе, нам нужен гитарист, а такой, как он — особенно, другого такого шанса не будет, ясно? Хватит уже быть таким эгоистичным.

— Это ещё кто из нас эгоистичный, — Тайджи вдруг перекривился, схватил его за плечи и с силой встряхнул, Йошики клацнул зубами. — Я от тебя только и слышу «группа, группа, группа». Ты вообще о чём-нибудь думаешь, кроме неё?

Пианист слегка поджал бледные, бескровные губы.

— Думаю, но она для меня всегда на первом месте. И ты прекрасно об этом знаешь. Чего ты взбесился?

— Ничего, — буркнул Тайджи и отвёл в сторону глаза, — просто не хочу, чтобы ты сгоряча наделал глупостей.

Его горячая, чуть шершавая ладонь чувствовалась на обнажённом животе; она поглаживала, слегка надавливая, пощупывала нежную кожу. Прикусив губу и чувствуя, что опять начинает заводиться от этих прикосновений, Йошики дрожащими пальцами перехватил тонкое запястье, слегка отводя руку в сторону.

— Ты так говоришь, будто я собрался с порога прыгать к нему на колени и лезть целоваться, — с усмешкой констатировал Йошики, удовлетворённо наблюдая, как любовник кривится. — Утихни уже, это обычные переговоры, не более того. Я даже не уверен, что Хиде-чан согласится, вчера по телефону мне показалось, что он не горит желанием связываться…