Теперь великий друид Олвид не без удивления наблюдал за мальчишкой, что носился по широкому двору школы раза в два быстрее других, ловко пиная кожаный мяч. Каждый раз, когда мяч попадал между кольев, забитых в противоположных концах двора, с полсотни детских глоток издавали оглушительный крик: половина – торжествующий, вторая половина – оскорблённый. Сам ловкач что есть мочи орал: «Го-о-ол!», что отдалённо напоминало гельветское слово goеl или бриттское goal, обозначающее цель. Видимо, целью игры было забить мяч между кольями. Новенький в этой игре был несомненным лидером. Надо полагать, не только в игре.

– Ну что, брат Олвид, не желаешь ли взглянуть на мальчика поближе? – с хитрым прищуром осведомился глава школы.

– Желаю. Немедля.

Олгирд позвонил в колокольчик, который всегда носил в глубоком кармане своего просторного одеяния. Явился отрок лет семнадцати, с уже наметившимся пушком над верхней губой, получил указание сейчас же привести ученика Берда и стремглав кинулся исполнять.

– Прошу тебя, брат, не говори пока мальчику, кто я, – попросил Олвид, усаживаясь в жёсткое деревянное кресло с прямой спинкой, предложенное братом.

– Я вообще буду молчать, – пообещал Олгирд, грузно опускаясь на второй стул, попроще. – Сам с ним разговаривай, мудрейший…

Тут дверь комнаты отворилась. Войдя, Берд коротко поклонился и остановился в шаге от порога.

– Подойди ближе, отрок, – велел Олвид.

Мальчик повиновался. Сделал несколько быстрых шагов и снова застыл, теперь уже перед друидом. Держался он с должной почтительностью, но без страха. И даже с интересом разглядывал важного гостя, пока тот, в свою очередь, пристально разглядывал его.

А посмотреть обоим был на что. Старик выглядел впечатляюще. Мальчик тотчас отметил необыкновенное сходство между ним и главой школы, однако не удивился: эка невидаль, близнецы! Его больше заинтересовали различия. Высокая фигура Олгирда с годами оплыла и ссутулилась, а его брат оставался сухопарым, подтянутым, голову держал высоко, горделиво. У обоих были длинные волосы и бороды, ясные стальные глаза и довольно крупные черты лица. Только наставник глядел терпеливо-добродушно, а лицо гостя не выдавало никаких эмоций, словно было высечено из камня. Различались и одеяния братьев. Хотя священнослужители всех вероучений носили одежду похожего кроя, свободную и длинную, цвет и качество ткани всё же соответствовали положению в обществе и занимаемой должности. Балахон гостя был сшит из белёного льна, а плащ – из мягкой шерсти, выкрашенной в глубокий синий, цвет мудрости. Полы плаща у ворота скреплялись серебряной пряжкой, ободок из того же благородного металла блестел на высоком челе. В целом, старик мальчику понравился.

Мальчик же произвёл на гостя двоякое впечатление. Крепкий, рослый, отлично сложенный – рубашка из холстины, какие носили все ученики, была ему узковата в плечах, а штаны коротковаты. Волосы тёмные, волнистые, стянутые в короткий хвостик, лицо широкоскулое, открытое, умное, с ямочкой на подбородке – верным знаком упрямства, а большие карие глаза глядят с нескрываемым любопытством. Вид слишком вызывающий и, пожалуй, чересчур самодовольный для несчастного найдёныша без роду без племени. Однако именно эта уверенность в себе, граничащая с высокомерием, больше всего понравилась Олвиду. К тому же он неожиданно вспомнил, где и когда видел очень похожее лицо с таким же выражением. И это особенно его впечатлило.

«Прелюбопытный отрок», – подумал великий друид.

«Прикольный старикан», – заключил найдёныш.

– Как зовут тебя, дитя? – после долгой паузы вкрадчиво спросил Олвид.

– Кличут Бердом.

– А настоящее имя?

– Не помню, – пожал плечами мальчик.

– Сколько тебе лет?

– Не помню.

– Кто твои родители?

– Не помню, – последовал неизменный ответ.

Друид снова замолчал, буровя паренька взглядом. Олгирд, глава школы, тоже безмолвствовал, наблюдая за происходящим с добродушно-отрешённым видом. Мальчик подождал-подождал и не вытерпел.

– Если я удовлетворил твоё любопытство, мудрейший, – слегка поклонившись, обратился он к друиду, – можно мне вернуться к ребятам? Второй тайм без меня не начнут!

– Второй… что? – переспросил Олвид; казалось, незнакомое словечко озадачило его больше, чем дерзость мальчишки.

– Тайм, ну то есть половина основного времени матча.

– А матч, надо думать, это сама игра?

– Скорее, соревнование, – охотно пояснил Берт.

– А-а, от древнеанглийского макка, – буркнул про себя друид, затем снова обратился к мальчику, растягивая губы в приветливой улыбке: – Ответь мне, только честно, ещё на пару вопросов, и я тебя отпущу.

Берд с готовностью кивнул.

– Тебе нравится здесь, в школе? – губы Олвида продолжали улыбаться, но глаза смотрели пронзительно, цепко.

– Не очень, – чуть подумав, признался мальчик.

– А что так? – губы друида растянулись ещё шире: казалось, они жили отдельно от остального лица.

– Скучновато, по правде говоря, – Берд виновато покосился на главу школы.

Наставник заморгал в недоумении, а друид невозмутимо продолжил, словно именно такого ответа и ожидал:

– Ты хотел бы отправиться со мной?

Он нарочно не сказал, куда именно, однако парнишку это не испугало.

– Это уже третий вопрос, мудрейший… Но да, хотел бы: я люблю путешествовать!

– Вот и хорошо, – коротко кивнул Олвид. – Иди, заканчивай свой матч, и поедем.

Он махнул рукой, отпуская мальчишку, и того как ветром сдуло. Затихшие было крики за окном возобновились пуще прежнего.

Глава школы тоже ожил:

– И как тебе отрок?

– Сказать, что он странный – ничего не сказать, – задумчиво погладил серебристую бороду Олвид. – Вроде ещё ребёнок – ему ведь лет двенадцать-тринадцать, не больше? – а как точен в словах, как решителен в действиях! Не каждый взрослый муж может похвастаться такой твёрдостью духа.

– И то верно! – Олгирд встал, подошёл столу и наполнил две толстостенные кружки прозрачной жидкостью из глиняного кувшина; в воздухе запахло мёдом и пряными травами. – Отведай нашего сбитня, брат, подкрепи силы – поди, всю ночь не спал, и вот снова в дорогу… Значит, ты его забираешь?

– Непременно, – подтвердил Олвид, принимая кружку. – У мальчика налицо задатки прирождённого вождя. Ему нечего делать в твоей тихой обители, – по губам друида скользнула лёгкая усмешка. – Скучновато ему, как видишь!

– Берд рождён быть вождём, вне сомнений, – согласился наставник, возвращаясь на прежнее место. – Однако меня смущает плутовской огонёк в его глазах – не знаю, заметил ли ты…

– Заметил. Но это лишь свидетельствует о гибкости ума… и непредсказуемости нрава. Согласись, вождь с такими качествами имеет все шансы стать великим вождём!

Олгирд понимающе хмыкнул:

– Вижу, ты уже определил будущее мальчишки… Однако не спеши, брат! – добродушное лицо внезапно стало очень серьёзным. – Ты ещё не всё знаешь про нашего Берда, в смысле, из того, что известно мне.

– Так расскажи, – опустошив кружку, Олвид поставил её обратно на стол и выпрямился, приготовившись внимательно слушать.

Олгирд не заставил мудрейшего ждать. Наклонившись, он достал из стоявшего в углу сундука тугой свёрток и развернул его быстрым жестом потешника, развлекающего народ на улицах. Это были сильно потёртые синие штаны и рубаха на пуговицах.

– Я так понимаю, это одежда, в которой был наш мальчик, когда его нашли? – спросил друид, наклоняясь ближе. – Крой необычный… и швы зачем такие крепкие, он же ребёнок, не воин? Пуговицы странные, непонятно из какого сплава… А это зачем? – он ткнул пальцем ниже пояса штанов, в металлическую змейку, которая расходилась на две продольные половинки.

– Это вместо завязок, я уже разобрался. Хитрое приспособление, сложное в исполнении, но пользоваться очень удобно… Ты лучше на ткань внимание обрати, – подсказал Олгирд. Он стоял рядом, скрестив руки на груди.

Олвид послушно пощупал штаны, потом рубаху.