– Фокусник, конечно, шарлатан, но у Феди на лице такой восторг был! Настоящий, понимаешь! Давно я детей не фотографировал! Если так подумать, то рекламы сейчас так много стало, что я почти забыл, что такое настоящие эмоции!

Руслан улыбается и кивает, будто впервые слыша, как Жан произносит предложения длиннее четырех слов, а потом, остановившись на светофоре, смотрит на него по-новому и говорит:

– Знаешь, чем больше ты делаешь вид, что ничего не происходит, тем больше мне хочется тебя узнавать.

– Не надо меня узнавать, – почти испуганно отвечает Жан.

– А я осторожно.

– Все равно не надо.

– А я так не думаю.

Руслан заезжает во двор обычного спального района и останавливается у дома, адрес которого назвал Жан, еще когда выезжали от Карины. Вокруг уже темно и тихо, лишь пятно света у подъезда, Жан сопит тоже в темноте, только подсветка в салоне горит синим неоном, привычным в другое время, но сейчас – слишком ярким на фоне красных огоньков на приборной панели, и в воздухе расползается ощущение предвкушения чего-то особенного. Словно не может Руслан вот так взять и отпустить этот пугливый молодняк на свободу без своего клейма. Поэтому он, прихватив Жана за подбородок пальцами, легко, почти невинно, как целуют барышень при родителях, касается его губ своими, и хотя очень хочется не останавливаться, сразу же сдвигается назад.

– Спасибо, что подвез! – произносит Жан высоким напряженным голосом, берет свой фотоаппарат в сумке и выскакивает из машины. Хлопает дверцей, защемив шарф, шагает вперед, едва не падает на землю, снова открывает дверь, выдергивает шарф, смотрит на Руслана гневно, словно он во всем виноват, и только после этого идет к подъезду. Забавный экземпляр. С ним точно еще будет весело. И точно – еще будет.

В подъезд Жан влетает как пробка от шампанского в глаз дяди Геворка на юбилее тети Ерануш – резко, шумно и неожиданно для соседки, которая из подъезда выходит. Поспешно извинившись, он бежит к лифту и за те короткие минуты, что поднимается, успевает вогнать себя в состояние, от которого хочется выть от досады.

Если бы знал, что вечер обернется таким позором, он вообще б из дома не вышел, сидел бы вязал крючком «поджопники» на стулья вместе с бабушкой. Несмотря на множество мелких открытий, первым его серьезно огорошил сегодня Федя, когда Руслан вышел за «попить» и Жан высказал назревший вопрос:

– И часто вы с папой катаетесь по вечерам?

– Мы с моим папой не катаемся.

– Почему это? – опешил Жан, мгновенно придумав синонимов пять к слову «кататься», раз уж оно так не понравилось Феде.

– Потому что он умер.

Сразу после легкого мистического испуга Жану полегчало: детей у Руслана нет. А значит, Карина не его бывшая и никаких отношений, которым бы тот отдавал себя, нет. Следом ему вдруг сделалось так тяжело на душе, что захотелось тут же выйти из Руслановой машины, вызвать себе такси и больше никогда не соприкасаться с чужими семейными историями. Ведь теперь назревший вопрос о родственной связи Феди с Русланом, кажется, стал только больше. Жан и так поначалу не знал, как к этому подступиться, если вдруг зайдет подобный разговор. С женатиками он никогда не встречался, хотя в хорнете каждый второй так и ищет встреч втайне не потому, что боится каминг-аута, а потому, что глубоко женат и просто любит иногда разнообразить свою гетеросексуальную жизнь крепеньким членом. Жана такое не привлекает: каждый, конечно, сам для себя решает, какой ярлык носить, но любые отношения изначально должны строиться на доверии, этот урок он выучил на отлично. Хотя вот Руслан, само собой, ничего ему не обещал и не должен, отчего на душе стало еще беспокойнее, Жан даже не нашелся, что ответить Феде, и остаток обратного пути до его дома провел молча, только в окно смотрел. Но потом все же взял себя в руки – а почему это вообще должно его, Жана, волновать?

И потом, и о себе стоит подумать. Как же стыдно! Мало того что он и так ведет себя по-кретински рядом с Русланом, так сегодня умудрился превзойти себя самого косплеем на Айседору Дункан – чуть шарфом не удавился. Это хорошо, что еще не растянулся в луже на асфальте, шарф же и спас. Видел бы Коля – подстебывал бы до окончания века. И уж насколько Коля Жану в свое время нравился, и то такой фигни не происходило. А тут одно за одним, как назло, так со стороны на Жана посмотреть – ну шут гороховый! Ладно, смешным он никогда не был и себя считал максимум забавным. Но и от этого не легче – вот тот же Коля, например, секс в чистом виде, его только Рудиком и разбавлять, чтоб внутри все себе не спалить, да и Рудик довольно брутальный, когда перестает косплеить быдло-электрика. Про вайбы шуга дэдди Руслана и заикаться нечего, а Жан – забавный. Все вокруг сексуальные, брутальные, а Жан забавный. И что вот этот Руслан привязался? Вот что ему может быть надо от такого, как Жан? Так если об их чудесной жаркой ночи после свадьбы у Руслана остались воспоминания как о чем-то феерическом, и он хочет повторить, то Жану тем более лучше держаться подальше, чтоб не портить впечатление. Ведь то, что он делал, раскрепощенный «Араратом» и вечным недотрахом, в трезвом уме повторить не сможет. Тупо неловко будет пробовать после всего. И еще шарф этот…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.