Литмир - Электронная Библиотека

Вокруг царила тишина и холод. В этой местности всегда так — под ногами стелился туман, с неба капал мелкий дождь. Ещё темнота. Всё точь-в-точь, как душа семьи Малфой.

Мрачность дома приводила в уныние, а необходимость встретиться с Тёмным Лордом и доложить ему о проделанной работе угнетала. Долохов шёл впереди всех, всем своим видом показывая, что он главный.

Пожиратели смерти знали, что Долохову нельзя переходить дорогу ни делом, ни словом. Пожиратели смерти знали, что он один из самых жестоких соратников, обладающий холодным умом и абсолютным отсутствием сочувствия.

Они видели каждую его бессердечную пытку, что наполняла сырые стены подземелий последними сорванными криками.

Запыленной бутылке огденского было известно, как дробятся рёбра от криков его матери, что умирала под зверствами маглов. Лишь она знала металлический привкус крови из прокусанной губы, когда Антонин пытался забыть закатывающиеся от Круциатуса глаза сестры. Знала пробуждение в холодном поту среди ночи и эхом уносящуюся из сна ноту «ля» — последнее, что Антонин слышал в своей жизни от семьи.

Пожиратели смерти знали, что Долохову нельзя переходить дорогу ни делом, ни словом, потому что ему больше нечего было терять.

Разговор с Тёмным Лордом вымотал, но принёс долгожданное облегчение — на неопределённое время они свободны. Николь выдохнула, но тут же вспомнила, что ей предстоит разговор с родителями. Серьёзный разговор. Камень на душе ощутимо давил на хрупкую девушку. У неё было плохое предчувствие и оно не подвело — родители были злы. Мама плакала, а отец кричал. Николь чувствовала себя виноватой и готовой понести наказание. Родители, не долго думая, единогласно остановили свой выбор на домашнем аресте. Рейнер было запрещено покидать дом до конца каникул, то есть ещё месяц. Этот вид наказания пришёлся девушке не по душе, однако она не спорила. Домашний арест подразумевал постоянное сидение дома, однако служба Тёмному Лорду никак не располагала к этому.

Николь решила, что будет разбираться с проблемами по мере их поступления, а пока максимально старалась показать себя послушной девочкой.

========== Глава 19. Почему так больно? ==========

— Ты действительно переживёшь моё отсутствие? — осторожно уточнил я.

— Переживу, — она легкомысленно махнула рукой, — пережила же я твоё присутствие! Тоже не сахар, если задуматься!

Макс Фрай, «Волонтёры Вечности»

Большие уверенные шаги, надменный взгляд из под густых ресниц. Эта дамочка знала себе цену. Короткие, идеально прямые волосы аккуратно уложены. Девушка куда-то торопилась, громко стуча каблуками по горячему асфальту.

Поворот, ещё один, и вот Пэнси уже дома. Огромное поместье, выполненное в готическом стиле, и абсолютное отсутствие уюта. Она действительно не терпела свою родню. Это потому, должно быть, что мы не выносим людей с теми же недостатками, что и у нас.

Гостиная пустовала. Это могло означать лишь две вещи: либо мистер и миссис Паркинсон в своей спальне, либо в Мэноре на аудиенции у Тёмного Лорда. Впрочем, любой из этих вариантов устраивал Пэнси.

Девушка стянула с ног туфли на высоком каблуке и вздохнула с облегчением. Слизеринка босиком поднялась в свою комнату и замерла на пороге. Её лицо исказило недовольство. Пэнси надула накрашенные губы, а её идеальные брови свелись к переносице.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, заметив парня на своей кровати.

— Я соскучился, — широко улыбнулся Тео. — Но вижу, что ты не в настроении. Что случилось?

— Просто оставь меня, ладно? — выдохнула девушка, проходя внутрь.

Когда Пэнси было семь лет, она думала, что если закрыть глаза ладонями, то в темноте век она увидит целую вселенную.

Сейчас Пэнси семнадцать. Она изо всех сил старалась увидеть яркие звёзды и северное сияние под ладонями, но видела лишь тьму, в которой нет ничего. Чистого чёрного цвета не существует в природе, но для неё больше не было других оттенков.

— Не могу, — упрямо ответил Теодор. Он понимал, насколько ей тяжело, но Пэнси никогда не жаловалась. Казалось, что эта девушка могла стерпеть всё.

— Можешь.

— Тогда не хочу.

— Ох, прошу тебя, только без громких слов! Избавь меня от этого, — Паркинсон всплеснула руками и подошла к окну, всматриваясь вдаль.

— Сегодня явно не твой день, Пэнс, —Нотт подошёл к ней и обнял со спины. — Я люблю тебя.

— Мне не хватало тебя, — сказала девушка, повернувшись к парню лицом. — Это был ужасный день.

Слежка, пытки, два убийства. Да, это был ужасный день, и Тео это понял. Парень обхватил её предплечье и потянул за собой на кровать, сажая волшебницу на свои колени. Пэнси ахнула от неожиданности, оказываясь сверху, её волосы спали на лицо. Пальцами Нотт убрал её волосы и страстно поцеловал, сминая её губы, оттягивая их, покусывая. Его язык проник внутрь, когда девушка приоткрыла его. А когда Паркинсон сплела их языки, она услышала напряжённый вдох. Пэнси стянула с него футболку и руками провела по голой груди парня, ноготками задевая кожу. Ладони слизеринца переместились и сжали её ягодицы. Пэнси начала чувствовать возбуждение парня.

Влажные от поцелуя губы опустились на её шею. Слизеринка откинула голову назад, чтобы позволить Тео касаться её. Прокладывая дорожку из поцелуев к её ключицам, парень оттянул футболку девушки вниз и провёл языком по ложбинке между грудью, вызывая тихий стон.

Пэнси взяла в ладони лицо Нотта и поцеловала в лоб, в нос, в губы, стараясь насытиться близостью.

— Знаешь, мы умрём, — высказалась она, — но хочется верить, что они все сдохнут раньше.

— Хочешь поговорить об этом сейчас? — усмехнулся Теодор, упираясь лбом в её шею.

— Нет, сейчас я хочу заняться кое-чем другим, — девушка вернула ему ухмылку и сняла с себя футболку.

Нотт с диким рыком повалил её на спину, начиная целовать страстнее и вспоминая, что ещё несколько месяцев назад мог только мечтать об этом.

— И я люблю тебя, — прошептала Пэнси в ответ, полностью отдаваясь своим чувствам. Прошептала и поразилась, насколько легко дались ей эти слова. Кто знал, что их отношения, начавшиеся с банального желания сделать что-то назло Драко, могли привести к таким чувствам? Пэнси точно нет. Но сейчас, занимаясь с Тео любовью, она поняла, что действительно полюбила его. — Я люблю тебя… — прошептала она ещё раз, чувствуя, как эти слова разливались теплом у неё в груди.

Можно, они побудут счастливыми ещё немного? Попробуют надурить судьбу, хватаясь за эту жизнь руками и ногами. Можно, они просто будут любить друг друга, не думая о войне и необходимости выжить?

***

Николь с трудом разлепила глаза и уставилась в потолок. Сидеть дома надоело на третий день. Все фильмы были просмотрены, а книги прочитаны. Музыка надоела, а попытки развлечь себя чем-то другим с треском провалились. Бесцельно слоняться по дому надоело. Все комнаты уже были вычищены до блеска, а новых занятий так и не появилось. Было скучно.

Девушка отправила несколько писем Араксии и Камилле, получила их ответы и написала ещё. Все контакты в телефоне были набраны минимум по три раза, но всё ещё оставалось полно времени. Дни сменялись со скоростью улитки.

Когда мама сказала, что к Николь пришла гостья, её счастью не было предела. Хоть какое-то развлечение! Когтевранка быстро спустилась в гостиную и крепко обняла подругу детства. Клэр была грустная, но всё же обняла девушку в ответ. Николь провела её в свою комнату и закрыла за собой дверь. Она не видела подругу года два, но их дружба не прекращалась, даже когда Клэр уехала учиться в Лондон. Они часто виделись на каникулах, оставались с ночёвкой друг у друга и делились секретами. Николь не могла поделиться только одним секретом, поэтому приходилось лгать. Лгать, что каждую осень она уезжает в Кэмбридж, потому что сказать, что она учится в Хогвартсе, девушка не могла. Клэр была маглой и ничего не знала о существовании магии. Сейчас Николь понимала, что это к лучшему.

Рейнер предложила подруге чай, но та отказалась, через силу выдавив улыбку. Это было подозрительно, но волшебница ничего не сказала. Клэр передала пожирательнице небольшой подарок в честь её недавнего дня рождения, который также пришлось провести дома, находясь под арестом. Николь поблагодарила ровесницу и начала что-то весело щебетать, рассказывая о своей жизни, избегая упоминания магии и служения Тёмному Лорду. Рейнер говорила без умолку, словно хотела наговориться на несколько дней вперёд, которые ей предстоит провести в одиночестве. Клэр слушала, изредка кивая, но Николь чувствовала, что подруга витала в облаках. С ней явно было что-то не то, и волшебница не выдержала.

81
{"b":"789257","o":1}