Драко обнял её руками за мягкие ягодицы, несильно сжимая их, а она ухватилась за его сильные плечи и крепко сдавила их пальцами. Языки буквально сплелись воедино, а их обладатели не могли оторваться друг от друга в течение нескольких минут. Затем парень аккуратно поднял девушку на руки и повалил её на кровать, продолжая любовные ласки. Он стал покрывать поцелуями лицо и шею девушки.

Прикасаться к Николь Рейнер — не что иное, как зависимость. Влюблённое вожделение в её карих глазах всегда может утолить его жажду внимания. Пальчики Николь выводили круги по плечам, шее, любому участку упругой кожи парня, до которого она дотягивалась. Вырвавшийся из её уст стон — музыка для ушей Драко.

Она отдавалась страсти. Быстро, полностью, окунаясь в омут с головой. Терялась в ней. Нет, легкомыслие и ветреность совсем не были ей близки. Наоборот, Николь чётко отдавала себе отчёт в том, что делала. Снова делала. Опять.

Его губы спустились к её шее, заставив девушку издать лёгкий стон, от которого Драко ухмыльнулся. Он медленно опустился на её тело и слегка приподнял рубашку Николь, чтобы поцеловать её живот. Бедром Николь могла почувствовать желание Драко. Парень потянулся чуть выше подола её нижнего белья, оставляя лёгкий поцелуй.

— Стой, ты пьян, — язык не слушался девушку.

— Ты тоже, — Драко обдал её горячим дыханием.

— Точно. Тогда продолжай.

Малфой усмехнулся и начал расстёгивать пуговицы на её рубашке. Девушка сама сняла её с себя, отбросив в сторону. Николь протянула руки к футболке парня, стягивая её и оголяя торс Драко.

Они оба нуждались друг в друге, но медлили, чтобы разжечь интерес, подразнить друг друга и растянуть удовольствие. Вот только растягивать было уже некуда, внизу живота невыносимо горело, всё тело дрожало от нетерпения.

Покусывая свои алые губки, Рейнер бесстыдно нырнула пальчиками под ремень его брюк, а затем вовсе принялась его расстёгивать. С бренчанием он упал на пол, после чего был отодвинут ногой слизеринца, который уже с некой жадностью осыпал её тело обжигающими поцелуями, пока руки требовательно снимали брюки девушки. Нижнее бельё полетело следом.

Драко чувствовал пальцами каждое рёбрышко под тонкой кожей. И бешеное сердцебиение. Такое же, как у него. Его ладони накрыли её грудь. От удовольствия Николь запрокинула голову и стала дышать чаще и глубже, добровольно вручая себя ему. Тяжёлое дыхание передалось и Драко.

Малфой придвинул её чуть ближе к краю кровати и осторожно вошёл. Их синхронное дыхание и лёгкие стоны усиливались.

С каждой секундой в комнате становилось всё жарче из-за повышающейся температуры их тел и горячего дыхания волшебников. Но этим вечером магия была совсем другой. Она была в прикосновениях, во влажных поцелуях и даже в скрипе кровати. Ничего не имело значения. Лишь он, лишь она.

С каждым движением Драко Николь сжималась всё сильнее, предчувствуя горячую судорогу. Она сконцентрировалась на этом необъяснимом ощущении подъёма, как вдруг раздался стук в дверь. Глаза девушки расширились от ужаса, а Драко зажал её рот рукой, не прекращая движения.

— Драко, с тобой всё в порядке? — послышался женский голос из-за двери.

— Да, мам, всё хорошо, — парень продолжал двигаться, понимая, что близится разрядка, и он не может остановиться прямо сейчас. Адреналин заставил мгновенно протрезветь и начать судорожно думать, что сказать.

— Я слышала какой-то шум, — голос Нарциссы был взволнован. Николь сжимала простыни в кулаки и кусала ладонь Драко от избытка чувств. Она поражалась его спокойствию.

— Я просто делаю небольшую перестановку. Не волнуйся, мам, — дыхание Драко выдавало его с потрохами, но он надеялся, что мать спишет это на банальную одышку из-за усталости.

— Хорошо. Если понадоблюсь, я буду в своей комнате.

— Угу, — Драко облегчённо вздохнул, услышав стук каблуков, удаляющийся от его комнаты, и убрал руку с губ Николь.

— Ты не наложил заглушающее?! — недовольный шёпот тут же разнёсся по комнате.

— Я забыл, — ответил Драко, делая последние толчки и падая на кровать рядом с Николь.

Несколько минут было слышно только хриплые вдохи и бешеный стук сердец.

— Мерлин, Драко! О чём ты только думал?! — Рейнер тяжело дышала. Её грудь вздымалась вверх, а рука прижалась к сердцу, всё ещё испытывая нереальное чувство страха и стыда.

— О тебе вообще-то! — Драко зарылся рукой в свои платиновые волосы, рассматривая потолок. Он забывал с ней себя, всё ещё зачем-то помня и собственную фамилию, и предназначение, и слепую веру в то, что никакие грязные пятна и чёрные метки не меняют ход истории. Она смотрела лишь ласково-нежно. Гладила его по щекам и давала эту грёбаную веру.

Веру в то, что ему ничего доказывать или менять не нужно.

— Думаешь, она поверила?

— Надеюсь. Нужно будет действительно что-нибудь передвинуть, вдруг мама решит зайти.

— Да… Мерлин… А с тобой не соскучишься, — засмеялась Николь, поворачиваясь лицом к Драко. Парень улыбнулся и обнял её тело рукой, прикрывая глаза. Девушка провела пальцем по его носу, нежно касаясь и наблюдая, как улыбка на лице слизеринца становится ещё шире от её прикосновений, а потом аккуратно приподнялась, убирая руку Малфоя. — Я пойду к себе.

— Останься здесь, — просто сказал Драко, не придавая большого значения своим словам.

— Я ведь могу согласиться, — для Николь это было странно. Они ещё никогда не просыпались вместе после совместно проведённой ночи.

— Вот и соглашайся.

— Ладно, — улыбнулась Рейнер. На душе вдруг стало так хорошо. — Мне нужно в душ.

— Возьми любое полотенце в шкафу. Они все чистые.

Николь достала полотенце и вошла в душевую, а Драко продолжил лежать на кровати и глупо улыбаться.

Трудно было поверить, что люди не являются произведениями чьего-то искусства, особенно когда он смотрел на Николь. Ведь её явно кто-то создал, продумав до мелочей, во многих из которых смысла больше, чем в некоторых полноценных образах. Черты её лица не случайно внушали авансом доверие, как будто именно это лицо не могло принадлежать плохому человеку. Голос её, неестественно глубокий, топил в себе длинные гласные звуки так, что не хотелось верить в способность этого же голоса вынести приговор. И жесты её так спокойны и плавны, словно ею кто-то изящно управлял, как марионеткой, в то время как все, кто виновен в чьих-то несчастьях, вели себя спешно и суетливо.

ㅤㅤ ㅤ

И если что-то действительно выдавало в ней угрозу, то лишь одна деталь: едва скрываемые одеждой следы на теле. Незаживающие борозды на её коже, оставленные битвами или Волан-де-Мортом.

ㅤㅤ ㅤ

Кто бы ни задумал эту девушку, он не предполагал на ней обличающие шрамы. И она сама корректировала чужие взгляды на себя, надевая одежду с длинными рукавами безо всякого опасения, что кто-то может заподозрить её в служении Тёмному Лорду.

ㅤㅤ

Ещё в начале войны Драко понял, что в людях нужно видеть лишь тело, боевые способности и долю смелости и безрассудства пойти на верную смерть ради убеждений.

Почему в Николь он видел нечто другое?

Блестящую ведьму, её безграничные амбиции и любовь к знаниям? Видел её радость от сдачи экзаменов на «превосходно», мрачность от того, что её способности не дотягивали до его уровня, но вместе с тем он видел благоговение и восхищение в бездне карих глаз.

Почему он волновался, когда её отправляли на особо опасные задания?

Почему в его груди эхом отдавалось, когда она с нескрываемым преданным восхищением смотрела на него?

Так почему же он видел в ней человека?

Звук открывающейся двери отвлёк его от раздумий. Драко поднял голову и увидел Николь, обмотавшую полотенце вокруг своего тела. Капельки воды стекали с её волос, неприкрытые полотенцем стройные ноги привлекали внимание, а засосы, оставленные им в порыве страсти, приковывали к себе взгляд, принося Драко сладостное удовольствие.

Николь искала взглядом свою одежду, хотя и понимала, что спать в брюках будет неудобно. Драко, видимо, тоже понял это. Он молча встал и открыл шкаф, копаясь в нём. Наконец, он достал свою чёрную футболку и протянул девушке.