— Что ты делаешь? — прошептал он, а рука Астория переместилась на его щеку.

— А ты? — тихо выдохнула слизеринка. Близость парня и его пристальный взгляд отвлекали.

Губы Блейза коснулись её. Забини целовал пылко, властно, забирая всю её душу, словно дементор. Голова кружилась, а тело немело. Астория обвила руками его шею, привстав на цыпочках, чтобы дотянуться. Ей было мало этого мгновения, хотелось, чтобы всё длилось бесконечно долго, не выпуская их двоих в реальный мир.

Астория тяжело вздохнула. Это было волшебно, но она совершенно запуталась. Блейз, Драко, Драко, Блейз… Жених и… друг? Они же всё ещё друзья, так? Этот поцелуй был случайностью.

Когда Астория была совсем юной, маленькой девочкой, её часто водили на светские мероприятия в разные семьи. Будь то Лестрейнджи, Блэки, Нотты, Паркинсоны — неважно кто. Она не пропустила ни единое мероприятие, в особенности у одной семьи.

Гринграсс обожала вечера у Малфоев.

Это были единственные вечера, на которых ей разрешалось побыть вдали от своих родственников, так отчаянно пытающихся держать всю её жизнь под контролем. Она могла вырваться на волю, вдохнуть чистый воздух свободы и при этом знать, что ей ничего за это не будет.

Это были единственные вечера, в которые она могла видеться с Драко. Белобрысый мальчик, засевший в её сердце. Он тоже отличался от своей семьи. С ней он был чутким, искренним, открытым, и ей прельщал тот факт, что таким его видела лишь она одна. Юный Малфой доверял ей, разве это не было прекрасно? Разве это не было поводом раз за разом приходить к ним на праздники, или просто на званые ужины? Определённо было.

Но время шло. Они росли, они менялись, они всё больше открывались друг другу. Казалось бы, счастливая сказка, счастливый конец, счастливы все. Но нет, абсолютно нет. Переломный момент в их отношениях случился на шестом курсе.

Малфой стал отдаляться от неё. Они всё реже виделись, всё реже становились их вечера, посиделки, прогулки. Тори было больно, невыносимо больно, и как бы она не старалась вернуть всё назад, вернуть прежнего Малфоя, или хотя бы узнать, что конкретно произошло — всё шло прахом, разрушалось на глазах. Разрушалась она.

К концу шестого курса она разбилась окончательно. В ней не осталось ни-че-го. В самом деле, буквально ничего, что могло бы пробудить былые эмоции. Она остыла. Может быть.

Но быть рядом с Драко уже стало привычкой. Такой дурной и неправильной, определённо вредной, но выработанной годами. Всё должно было идти размеренно. А тут вдруг бах! И поцелуй с Блейзом.

Стало очень стыдно перед Драко. Она не должна была так поступать с ним. Нужно было просто оттолкнуть Забини. Но… Ей ведь было так хорошо с ним. С Малфоем нет такого спокойствия и уюта.

Всё сложно.

Что теперь делать?

***

Драко с самого утра решил, что на занятия сегодня не пойдёт. Завтраком парень тоже не стал себя утруждать, лишь занёс тарелку с омлетом в выручай-комнату, где тихо сопела Николь. Стараясь не разбудить девушку, Малфой поставил еду на стол и поправил одеяло, оставив лёгкий поцелуй на лбу когтевранки. Такая забота была для него в новинку, но Драко не чувствовал себя униженным из-за этого.

Говорят, что любовь это пламя.

Горячее. Обжигающее. Необратимое.

Но с чего вы решили, что когда любишь, то кипишь от неземной температуры?

Что, если всё наоборот: твоё сердце замерзает и становится будто бесцветным?

А мороз лишь украшает его холодными зимними абстракциями, как на утренних окошках в январские месяцы.

Только поистине ледяное сердце может быть кристально красивое.

Николь зашевелилась во сне, и Драко поспешил покинуть комнату, потому что знал — если она проснётся и попросит его остаться — он останется, а сейчас у них совершенно нет на это времени.

В его плане было огромное количество изъянов, но другого варианта не было, поэтому Малфой решил отправиться в Хогсмид, чтобы оттуда трансгрессировать в Мэнор и отыскать древние фолианты, способные помочь вылечить Никки.

Один из пунктов плана — выбраться из Хогвартса незамеченным — с треском провалился, стоило Драко спуститься на первый этаж. Навстречу шла Астория, и слизеринец понял, что разговора избежать не удастся. Брак с Асторией вобьёт последний гвоздь в крышку гроба истории Драко и Николь.

Гринграсс остановилась возле парня, слегка улыбаясь. Всю ночь она думала, что ей делать дальше, и решила, что должна обо всём рассказать Драко. Это будет честно.

— Привет, — тихо сказала девушка, нервно загибая пальцы.

— Тори, — кивнул ей Драко и по привычке прижался своими губами к её. Он делал так всегда при встрече, хотя раньше инициатором поцелуя всегда была именно Астория. Сейчас же она была на удивление тихой. — Всё в порядке?

— Да… — неуверенно выдохнула Гринграсс. — Я должна тебе кое о чем рассказать. Это важно, Драко, поэтому выслушай меня сейчас, а потом уже иди по своим делам, коих у тебя всегда полно. Настолько много, что на меня времени не хватает. Возможно, именно поэтому я так и поступила… Мерлин, выглядит так, словно я оправдываюсь, — опустила глаза Астория, но тут же подняла их снова и посмотрела в серые, немного растерянные глаза. — Вчера, когда я была в Хогсмиде с Блейзом, мы поцеловались. Это было неожиданностью для меня, но всё же я ответила на поцелуй. Прости меня. Я не должна была так поступать с тобой. Этого больше не повторится.

Астория закончила свою речь и ждала реакции Драко. Но парень молчал, не сводя с неё глаз. Он не знал, что говорить.

«Целуйся с кем хочешь, мне всё равно»?

«Не переживай, я вообще сплю с Рейнер»?

«Блейз — хороший парень, рад за тебя»?

Бред. Она явно ждёт не этого.

— Тори, послушай, — начал Драко, ещё не до конца осознавая, что именно он хочет сказать. — Пока мы официально не помолвлены, я не возражаю против того, чтобы ты была с кем-то другим. Я понимаю, как ужасно это звучит, но я действительно буду рад, если ты будешь счастлива. Если сейчас такой тебя делает Блейз, я не буду вам мешать. Я не тот человек, который может сделать тебя хотя бы капельку радостнее.

— Но…

— Подожди, я не закончил. Тот факт, что ты рассказала мне об этом, многое значит для меня. Но давай посмотрим правде в глаза. Ты несчастна рядом со мной. Мой ход жизни отличается от твоего. Я знаю, что ты уже распланировала наше будущее, в котором мы с тобой счастливы, воспитываем детей и выгуливаем собаку, но я не могу обещать тебе всего этого. Я не уверен, что переживу этот год, не то чтобы говорить о более далёком будущем.

Драко перевёл дыхание и опустил глаза. Он не мог говорить ей об этом и смотреть прямо. Что-то внутри мешало. Наверное, люди называют это совестью.

— Ты заслуживаешь лучшего, Тори. И я буду только рад, если это лучшее тебе сможет дать Блейз. Поэтому, если ты решишь быть с ним, я разорву помолвку и возьму всю вину на себя.

Астория опешила. Разорвёт помолвку? Нет, она не может этого допустить!

— Ты не понимаешь, Драко! Я хочу быть с тобой. То, что произошло с Блейзом — ошибка.

— Если не Блейз, то кто-нибудь другой обязательно будет смотреть на тебя так, словно ты весь его мир. Мне жаль, Тори, но это не я. Всё, что я могу дать тебе — деньги, и то не мои, а отца. Со мной ты в опасности.

И он просто говорил ей, что искренне счастлив за тех, кого она ещё встретит на свободе и с кем вместе сможет пойти навстречу своему будущему.

ㅤㅤ ㅤ

«Счастлив» и «Малфой» — нечто контрастное и близкое к фантастическому оксюморону, причём не самому удачному. В точных и ярких метафорах им двоим никогда не было равных, а вот это сочетание — что-то, по их меркам, совсем не талантливо сложенное. Никогда в жизни не произносил Драко слов о том, что был, есть или будет счастлив. Он удачлив — не сейчас явно, но всё-таки был не единожды таковым. Он обеспечен, а полная копилка превосходства — это обязательное условие для того, чтобы он оставался собой. Он доволен или самодоволен — на одних сиюминутных и эфемерных идеях и держится это довольство, но всё-таки держится.