– Присаживайся. Можешь назвать меня тётей. Мы здесь одни и мы можем поговорить не как ученик и учитель, а как близкие люди. А у близких людей не может быть друг от друга секретов. Так ведь?

– Да, тётушка. – Майя села на краешек стула, руки девушки выдавали волнение, охватившее её. Они беспокойно разглаживали складки на юбке, перебирали колечки пояса.

– Не волнуйся, дитя, я не съем тебя, – наконец изрекла директриса. – Но я очень хочу знать, для чего ты ходила на берег, и советую мне не врать, ведь помимо перспективы быть съеденной есть ещё много разных вариантов.

Майя судорожно сглотнула.

– Мадам, я не знаю, о чём Вы говорите.

– Хочешь, чтоб я просветила тебя, моя дорогая племянница? Не вопрос, – фейри щёлкнула пальцами, и полотнища синего шёлка на одной из стен зашевелились. Они разошлись в стороны, открывая взгляду девушки дверь, сплошь покрытую серебряным узором.

– Видишь ли, Майя, мы с тобой в комнате Выбора. Это что-то вроде Вашего былинного камня. Ну, такого, с надписью: «Налево пойдешь – коня потеряешь, направо пойдешь – жизнь потеряешь, прямо пойдешь – счастье найдешь и жив будешь, да себя позабудешь». Здесь тоже есть выбор. Между чем и чем, поверь тебе лучше не знать. Просто скажи, что ты делала на берегу и тебе не придётся выбирать. – Мелюзина склонилась к девушке, пристально вглядываясь в глаза. Зрачки фейри расширились и, казалось, совсем загипнотизировали свою жертву. Но водяница сморгнула и вновь ответила.

– Я не знаю, о чём Вы говорите, Мадам.

– Ну, тогда ступай и посмотри поближе. Иди, иди. Это только одна дверь. Это пока не выбор. Но запомни, когда ты увидишь их все, то другого пути из этой комнаты больше не будет. Ты сможешь выйти лишь в одну из них.

– Майя встала и на негнущихся ногах подошла ближе к двери. Сквозь рисунок на ней она увидела толщу морской воды. Силуэты каких-то крупных рыб мелькали где-то вдали. Двери были стеклянными, но ничего страшного в них и за ними не наблюдалось. Майя оглянулась на морскую ведьму.

– Не спеши, – усмехнулась та, – подойди ближе, дай им увидеть тебя.

Майя сделала ещё один шаг. Переплетенье узора сместилось, он, словно ожил, и в его очертаньях берегиня увидела вдруг до боли знакомые черты лица. Рыжий парень с раскосыми зелеными глазами падал в невероятно глубокий колодец. Он летел вниз, тщетно пытаясь ухватиться за стены руками, обламывая ногти и срывая кожу на пальцах. Падение длилось всего мгновение, но водяница увидела всё это до мельчайших деталей, ощутила ужас и безысходность, охватившие парня. Губы девушки задрожали, из глаз брызнули градины слез.

– Вы не сделаете этого! – закричала она, – Не сделаете!

– Чего не сделаю? – с интересом спросила Мадам. – Видишь ли, варианты выбора видит только тот, кому он адресован. Так что это не я, это ты сделаешь, выбрав этот путь. Только от тебя будет зависеть судьба тех, кого ты там видишь.

Майя задышала ровнее. Мелюзина тихо встала и прошептала у неё за спиной.

– Ну, что посмотрим следующую дверь?

– Нет! Я не буду смотреть! Я не буду делать этот Ваш дурацкий выбор, тётушка! – Майя бросилась к входной двери и заколотила в неё что есть сил. – Выпустите меня сейчас же! Выпустите! Вы слышите меня?

Мелюзина с огорчением покачала головой.

– Очень жаль милая, но здесь это так не работает. Если ты не станешь делать выбор, то его сделаю я и уйду. Одна. А ты останешься. Это ведь тоже выбор.

– Вы не сделаете этого. Дедушка не позволит Вам запереть меня здесь. Он, он…

– Он просил меня сделать так, чтобы ты стала хорошей колдуньей. Водяная магия – страшная сила, и овладеть ею можно лишь пройдя через страшные испытания. Так что мои педагогические методы и приёмы могут быть весьма необычны. Думаю, что сумею убедить твоих близких в целесообразности твоего испытания Выбором. Сколько ты здесь протянешь? День, два, месяц? Может быть год, или десять. Рано или поздно ты сделаешь выбор.

Директриса щёлкнула пальцами. Занавес на второй стене тоже распахнулся, обнажая ещё одни двери.

– Подождите, пожалуйста, подождите, – взмолилась берегиня. – Ну, зачем Вам знать, что я делала на берегу? Я ходила туда просто потому, что я не могу больше жить без внешнего мира, прятаться в этих Ваших подводных пещерах, зашнуровывать все эти ботинки и корсеты?! Отпустите меня просто домой, тётя Мелюзина. Ну не выйдет из меня сильной колдуньи. Вам-то что из этого?

– Мне? – глаза Мелюзины расширились и опять потемнели. Низким рокочущим, как прибой голосом она проговорила, – За восемь столетий я воспитала сотни тысяч строптивых и не очень девиц. И ни одна моя выпускница не оказалась плохой колдуньей. И ни ты, ни твои подружки не замарают репутации моей школы. Так что для меня важно знать, что ты и когда делаешь, тем паче, что ты не проявляешь особенных успехов в учёбе, а, следовательно, думаешь о чём-то другом. Вот я и хочу знать о чём.

– Я хочу домой, – Майя насупилась и скрестила руки на груди.

– Иными словами, ты пыталась убежать из школы? А зачем тогда вернулась? – Мелюзина иронично вздернула бровь.

– Я не пыталась убежать, – начала было оправдываться Майя и осеклась.

– Нет? – Улыбка Мелюзины стала ещё презрительней, – Но тогда зачем ты ходила на берег?

– Я Вам не скажу.

– Очень жаль. В юности мы все порой бываем такими упрямыми. С годами ты поймёшь, что вела себя глупо. Хотя в твоём случае ты, пожалуй, поймёшь это гораздо раньше. Осталось открыть одну дверь. Подумай, Майя, хорошо подумай.

В комнате повисла тишина. Затишье перед бурей. Мёртвый штиль. И только мысли скачут в голове, словно полоумные зайцы. Скачут и никак не находят выхода.

– Если я скажу Вам, зачем ходила, Вы откроете обычную дверь?

– Нет. Но я сделаю Выбор сама и выведу тебя отсюда другим путём. Это будет мой Выбор, он отразится в моей судьбе, а ты будешь жить как жила, не жертвуя ничем из того, что тебе так дорого.

– Я хочу увидеть все двери.

Мелюзина развела руками и сделала приглашающий жест.

– Подходи, смотри.

Майя медленно приблизилась к стене. Берегиня почти не дышала, пристально вглядываясь в узорчатые створки. Серебристо-зелёные, изгибающиеся, словно водоросли, линии вдруг потемнели и стали похожи на спутанные корни деревьев. От двери потянуло сырой землёй, затхлым воздухом, гнилью. Кто-то тихо и жалобно плакал за ней. Кто-то очень знакомый. Майя пристально вглядывалась в рисунок, но он становился всё темнее и непрогляднее. Внутренне содрогнувшись, девушка подошла к третьей стене. В наступившей тишине послышался звонкий щелчок пальцами. Синий шёлк шевельнулся, медленно и неотвратимо открывая последний путь из комнаты. Раздался хриплый кашель, больше похожий на карканье.

– Кхар-р-р! Кхар, кхарр… Ну, зачем ты пришла? – Средь болезненно бурых камышей колыхалась Чернушкинская топь. – Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Яга19 смотрела на водяницу жалобно и укоризненно.

– Ты же знала, что так будет. Чем я смогу помочь? Они все ушли. Их больше нет. Ты же видишь, – и Яга протянула руку, указывая куда-то в сторону. Взгляду девушки открылись безжизненные, заболоченные берега реки, пепелища костров, кучи мусора. Заходящее солнце окрашивало воду в какой-то ржаво-красный цвет.

Майя опустилась на колени и закрыла лицо руками.

– Так не может быть, так не может быть… – всхлипывала она. – Это наваждение. Это всё морок…

– Хочешь, проверь.

– Не хочу.

– А придётся. Теперь я уже не смогу вывести тебя отсюда, – голос Мелюзины звучал тускло и устало. – Я была здесь пять раз. Пять раз за семь столетий, что стою на посту директрисы пансиона Змеи. И ты первая, кто пойдёт по дороге сама. Ты упрямая, глупая. Но если хочешь, я могу пойти с тобой. Я помогу тебе в пути, однако, отменить твое пророчество я не в силах.

Майя съёжилась на полу. Обхватив колени руками и уткнувшись в них лбом, она плакала. Слёзы солёные, как и море вокруг, обжигали щёки, щипали искусанные в кровь губы девушки. Мелюзина подошла и потрепала её по голове.