Кассандра

В зверином обличие терялось чувство времени и осознанности. Я просто бежала вперед, пробираясь по густой чаще, повинуясь инстинктам. Пейзаж вокруг не менялся, и лес казался нескончаемым, но поворачивать назад не собиралась. Если остановлюсь хоть на мгновение, еще больше отдалюсь от каравана пилигримов. Я надеялась, что они двигаются размеренно, и моя животная скорость поможет их нагнать.

Хорошо, что в образе лисицы можно дольше терпеть чувство голода. Будь я человеком, давно бы упала в обморок от утомленности. Постаралась отключить разум, чтобы не погружаться в размышления, двигаясь на автомате. Однако усталость, видимо, притупила рефлексы, и я не почуяла приближения собачей своры. Два охотничьих пса пустились за мной вдогонку, разгоряченные возможностью выслужиться перед хозяином и принести хорошую добычу.

Мое тело, даже в зверином облике, было истощено, и собакам не составило труда меня догнать. Они начали нападать, задевая острыми зубами. Я пыталась сражаться, но, в конце концов, они меня одолели. Собаки знали, что им запрещено раздирать жертву на куски, и желательно сохранить шкуру в потребном виде, чтобы хозяин мог ее выгоднее продать. Поэтому псы нанесли не смертельные раны и стали громко лаять, призывая охотника.

Я не могла двигаться и лишь кашляла кровью. Глаза закрывались, организм намеревался отправить меня в сон, чтобы хоть немного восстановиться. Веки слипались, и последнее, что я увидела, – огромные грязные ботинки. Под довольное собачье скуление и раскатистый мужской смех я потеряла сознание.

Очнулась в темноте. В нос ударил чудовищный запах, какая-то мерзкая смесь из крови, гнили и затхлости. Меня вырвало желчью, потому что я несколько дней ничего не ела, и из-за этого желудок прорезала колкая боль. Хотелось завопить, но нельзя подавать признаков жизни: скорее всего, собаки караулят снаружи сарая и сразу поднимут вой.

Впервые за последнее время ко мне вернулась способность здраво мыслить, и первое, что осознала, – какая я безмозглая. Не понимаю, что мной двигает каждый раз, когда совершаю такие безрассудные поступки. Правильно сказала Лулу про мою импульсивность, которая в конечном итоге привела меня к могиле.

Никто не знает, где я нахожусь, не могу подать никакого магического сигнала. Сил не хватает даже на то, чтобы принять человеческий облик. Да и будет ли в образе девушки безопаснее? Никто не знает что у охотника на уме.

Я никогда не размышляла о смерти подробно, но хотелось бы умереть на поле боя или принести себя в жертву во имя общего блага. Но, видимо, такой бестолковой ведьме уготована жалкая участь. Нужно было хоть на секунду задуматься, что глупая гонка по лесам не принесет никаких плодов.

С улицы донеслись звуки шагов, дверь открылась, и на пороге появился охотник, бородатый великан с безумными глазами, рядом с ним под стать ему стояла дородная женщина. Взглянув на меня, она захлопала в ладоши:

– Какой красивый мех!

– Нравится? Сегодня сниму с нее шкуру, и будет тебе воротник! – рассмеялся мой палач.

Потемки моей камеры озарились проблеском уличного света. Он лился из-за двери, и мой животный инстинкт зашептал: «Вот она, свобода!». Собрав последние силы на рывок, я отупело понеслась к свету, но стремление быстро оборвали, впечатав носок огромного ботинка в мой бок. Я взвизгнула и отлетала обратно, ударившись о стену и шмякнувшись на голый пол.

– Еще чего вздумала, гадина! Должна радоваться, что не подохнешь, скитаясь в лесу, а станешь украшением! – и охотник снова загоготал, довольный своей шуткой.

Мне ничего не оставалось, как бренность судьбы. Я была готова ответить за собственную глупость, но жалела, что не успела ни с кем попрощаться, особенно с родителями. Мы только обрели друг друга, но не успели толком познакомиться вновь, разделенные обстоятельствами.

Незаметно для себя, стала погружаться в умиротворенную дрему, последнее наслаждение перед смертью. Милосердное воображение решило согреть счастливыми образами, чтобы окончательно прогнать страх перед неизбежным. Мы с Лулу резвились в лавандовом поле, этот успокаивающий аромат всегда напоминал о маме. Я взяла в руки корзинку, чтобы собрать цветы, и вдруг увидела… Ривера? С какого перепуга он явился в мой райский сон? Поганец усмехнулся и превратился в ворона, громко закаркав.

Неожиданно я вернулась в реальность и поняла, что каркающие звуки настоящие. За дверью что-то происходило. Карканье перемешалось с собачьим лаем и сопровождало, судя по всему, борьбу. Затем кто-то отворил дверной засов, и дверь распахнулась. Я увидела ворона размером с орла, это был главный питомец Ривера, с которым он редко расставался. Кажется, его звали Хару, я узнала его по ошейнику с металлическими розами.

До конца не понимая, происходит ли все взаправду, или больной мозг послал видение, я все же вскочила на лапы и выбежала на улицу. Хару моментально подхватил меня, вцепившись когтями за шкирку. Мы вознеслись над землей, оставляя далеко внизу моих похитителей. Несмотря на пережитые муки, не стала лишать себя удовольствия и наслаждалась полетом, любуясь на волшебный мир с высоты.

Спустя некоторое время Хару начал снижаться. Я заметила поляну с раскинутыми палатками и догадалась, что это лагерь пилигримов. Ворон опустил меня на землю и сразу же взмыл обратно в небо, я даже не успела его поблагодарить. Или благодарить нужно его хозяина? Как Ривер узнал мое местоположение? Получается, отправил ворона следить за мной? Видимо, не хотел упускать врага из виду, и это спасло мне жизнь. Занятная насмешка судьбы!

До лагеря было рукой подать, но предстать перед пилигримами лучше в человеческом облике. Я нашла куст малины и немного подкрепилась, восстанавливая силы хотя бы на одно превращение. К счастью, у меня это получилось. Выглядела, конечно, неважно: одно рваное платье чего стоит, не хочу даже думать, что творится на лице.

Оказавшись около палаток, почувствовала аромат сочного варева, и желудок заурчал, требуя покормить его нормальной пищей, а не ягодами. По телу разлилось приятное тепло в предвкушении сытного обеда, но неожиданно путь мне перегородили.

– Стой на месте! – раздался приказ караульного, и он направил на меня арбалет. Я уже была в такой ситуации в прошлом и знала, что делать.

– Позовите, пожалуйста, Каэля, – попросила я.

– Каэля сейчас нет, – отрезал стражник, – кто ты такая и что тебе нужно?

– Тогда можно мне поговорить с Ирисом?

Караульный продолжал подозрительно на меня смотреть, но все же крикнул своему напарнику, чтобы тот позвал Ириса. Значит, я все же пришла по адресу. На душе стало светлее. А, когда увидела приближающегося Ириса, сердце и вовсе возликовало. Юноша был одет в походную форму темно-серого цвета, как у всех пилигримов, с коричневой туникой. Он обстриг волосы, теперь они едва доходили до плеч, и из-за прядей отчетливо прорисовывались заостренные кончики ушей.

– Ирис! – облегченно выдохнула я и протянула к нему руки.

Полуэльф взглянул на них, как на что-то инородное, затем обескураженно посмотрел на меня.

– Простите, мы знакомы? – недоуменно спросил Ирис.

Блэр

– Нет, нет! Вы не посмеете убить его! – закричала я, прорываясь из дремы сновидений в реальность.

В очередной раз приснилось, как стая огров во главе с Нумибусом захватывают в плен друзей и сдирают с них кожу живьем. Кошмары теперь преследовали меня повсюду: одни – главенствовали во снах, вторые – правили явью.

Хорошо, что осталось немного светлого в моей жизни, – это забота Луция. Он ласково коснулся моей щеки мягкой шерстью, которая служила утешением от всех бед. Воплощение белого тигра до сих пор являлось тюрьмой для любимого анимага. Я потратила все силы, чтобы изменить сложившуюся ситуацию, но к своему стыду, эта ноша оказалась непосильной для меня.