– Извини, я не знал, – виновато моргнул я, совсем убирая пачку с опасным печеньем со стола.

– Да всё нормально, – отмахнулся парень, – Просто, важно, чтобы вы знали об этом. У меня могут начаться судороги, вплоть до потери сознания.

– А у меня никтофобия и немного клаустрофобия, – совершенно неожиданно признался Макс и, увидев непонимание на наших лицах, решил пояснить, – Это боязнь темноты и замкнутых пространств. Я моментально впадаю в панику. Просто тоже решил вам об этом сказать, раз уж у нас такой разговор вышел.

– Ясно, – серьезно проговорил Дэн и внимательно посмотрел на Алекса с Максом, а потом перевел свой взгляд на меня, – А у тебя какие-нибудь фобии есть? Какая-нибудь аллергия, или приступы тоже случаются?

Я серьезно задумался. Вроде бы ничего такого существенного не припоминал.

– Да нет, ничего такого, кроме…, – внезапно замешкался я, не зная как сказать, – Короче, я не могу выносить звука разбиваемого стекла, – решил признаться я.

Все с недоумением уставились теперь на меня. Я же со смущенным видом посмотрел на парней и пояснил:

– Это старая психологическая травма, мне неприятно об этом говорить, но если кратко, то у меня происходит полная потеря ориентации в пространстве и во времени. По-простому говоря, приступ паники и полная растерянность. В таком состоянии я не способен ни думать, ни говорить, ни что-либо делать.

– Понятно, ещё что-нибудь? – серьёзно спросил Дэн.

Я снова задумался, стоит ли говорить, но всё же решился:

– Вы будете смеяться, поэтому сразу прошу не ржать надо мной, но я, кажется, иногда хожу во сне.

Четыре пары глаз в удивлении вытаращились на меня, а затем все в голос заржали, словно табун лошадей.

– Ну вот, – мрачно подытожил я, – Я же просил не смеяться, а вы… – махнул я рукой на утирающих от смеха слезы, парней.

– Не обижайся, малыш, – приобнял меня за плечи Дэн, – У всех свои особенности, – кивнул он в сторону Алекса с Максом и добавил, – Даже у нас с Никитой.

– Серьёзно? И какие же? – перевел я заинтересованный взгляд с него на блондина, у которого медленно сползла с лица улыбка, и который предостерегающе покачал Дэну головой.

Брюнет покрутил в руке темную керамическую именную кружку с яркой надписью «Денис»:

– Я не терплю, когда трогают мои вещи, особенно личные или, например, посуду, поэтому пью исключительно из своей чашки. Ну а Нику лучше не употреблять алк…

Но договорить брюнету не дал упомянутый Никита:

– А я не терплю глупые вопросы и сплетни о себе, – резко перебил он Дениса.

Первая совместная ночь в новом доме прошла… странно.

Наверное, мои прошлые привычки, выработанные годами, давали о себе знать, к тому же я оказался совершенно не готов жить в одной комнате ещё с кем-то, особенно, если этот кто-то одержимым компьютерными играми.

Около двух часов я добросовестно разбирал и раскладывал свои вещи в гардеробной, затем ванные принадлежности в душевой. А в это время, Алекс был занят не своей одеждой, как я, нет. Он с благоговением и трепетом распаковывал свою игровую консоль и всё то, что предназначено для полного погружения в мир цифровых игр.

Капец, подумал я, да этот парень просто одержим игрой.

К слову, свои вещи он так и не распаковал, а когда в полночь сработал его будильник, он, не обращая внимания на мой удивлённый взгляд, уселся перед монитором и подключился к сети. Всё, с этого момента мой сосед по комнате не замечал ничего вокруг.

Я честно пытался заснуть. Но впечатления дня, и постоянно мигающий яркий свет монитора, не давали мне этого сделать. В итоге, заснуть я смог только в четвертом часу ночи, когда этот игровой наркоман получил свою дозу драйва от прохождения МК-шки и ещё чего-то очень фентезийного, я мало разбирался в этом.

Когда же ровно в 07.00 прозвучал громкий звуковой сигнал, непонятно откуда разносившийся. Мы с Алексом в прямом смысле подпрыгнули в кроватях.

– Откуда этот чёртов звук, – закрыл уши парень, завертев глазами в поисках источника раздражителя.

– Вон динамик, – указал я рукой в угол под потолком, где аккуратно разместилась небольшая колонка.

Не выспавшиеся и довольно помятые, мы вывалились из комнат и сразу наткнулись на нескольких операторов. Боже, неужели нас должны снимать постоянно?

Судя по перешептыванию команды стаффа, лица у нас были крайне недовольные. У Дэна с Ником видок был не лучше, когда они появились в общей гостиной вслед за нами. Как ни странно Макс отсутствовал.

На правах старшего, Дэн деликатно постучал в дверь комнаты парня. Лишь тишина была нам ответом. Ещё пару раз постучавшись для приличия, Денис открыл дверь и застыл на месте. В это самое время Максим с объемными студийными наушниками на голове застилал постель. Помимо этого электронного аксессуара на нём не было ничего, то есть абсолютно.

– Эй! – возмущенно воскликнул Макс, обернувшись и увидев нас всех в проёме своей двери, – Какого хрена?

– Мы стучали, ты не отзывался, – растерянно выдавил из себя Дэн, отворачиваясь к двери, – Пора на пробежку.

– Буду через минуту, – ответил шатен, с непринужденным видом продефилировавший, в чем мать родила, мимо удивленного Дениса.

Закрыв за собой дверь, Денис задумчиво произнес:

– Видимо клаустрофобия не единственная его особенность.

Утренняя пробежка хорошенько так нас всех взбодрила, сонливость улетучилась, возвращая в наши тела заряд бодрости, легкости и хорошего настроения. Вслед за нами бежала и наша съемочная группа. Бедолаги, как же им, наверное, было тяжело и неудобно. Но поснимав для приличия первые десть минут, команда стаффа отстала и успокоилась, ожидая нас с пробежки уже у дома.

После пробежки вместе с организмом проснулся и аппетит молодого растущего тела.

– Ребят, кто-нибудь сможет приготовить завтрак? – поинтересовался Алекс, – Я сразу говорю, что ни хрена не умею готовить, но не против попробовать и научиться. Но не гарантирую, что после этого все будут здоровы.

– Я могу, – просто сказал Денис, – Не обещаю изысков, но вполне приличный омлет организовать могу.

Да, одним из условий проживания в доме было как раз то, что мы должны были готовить себе сами. Продукты и всё остальное предоставлял нам продюсерский центр, а дальше мы должны были побеспокоиться о себе сами.

На завтрак, как и обещал Денис, был омлет с овощами, кофе и тосты с джемом. Никто не жаловался, все с благодарностью ели то, что было предложено.

Обед же однозначно вгонял нас всех в панику. Решили, что готовить первый наш общий обед будем все вместе под четким руководством Дэна и Ника, ну и ютуба. По рассказам Дениса, Никита, оказывается, тоже умел готовить, и вполне прилично.

Короче, двое старших решили негласно взять шефство над младшими. И это стало проявляться сразу после завтрака, а именно когда серьезный Никита начал отчитывать нас с Алексом по поводу немытой посуды и разбросанных вещей после пробежки.

– Если увижу в гостиной или кухне ваши брошенные вещи – выкину всё в мусор. Не терплю бардак.

Мы хмуро провожали строгого блондина виноватыми взглядами.

– Эй, да что это с ним? – недоуменно спросил Алекс у Дэна.

– Привычка, малыш, – потрепал Денис Алекса по голове, – Многолетняя выработанная привычка. Он же с 15 лет в модельном бизнесе, помотался по миру, дай бог каждому. Постоянные кастинги, переезды, отели, квартиры, комнаты в агентствах. По две фотосессии в день, а вечером ещё и показ на подиуме. Тут не то чтобы поесть, тут поспать некогда было. Поэтому хаос и бардак в таком ритме жизни просто не допустим. Если сразу не приучишься к самоорганизации и порядку, то всё, пиши пропало.

– Ему же всего двадцать один год, – ошеломленно выдохнул я, – А ведет себя словно…

– Да, – жестко прервал мою мысль Дэн, – В модельном бизнесе, особенно в том агентстве, где он был, любят молоденьких мальчиков. И чем дольше ты можешь сохранить ту юношескую непосредственность, тем лучше. Но как только из милого смазливого мальчика превратишься в мужчину, а это уже не их формат, то всё – это конец, ищи новое агентство. Видимо поэтому Ник и решил сменить сферу деятельности, тут его и заметил Сэм и CR-I. Я вылетел гораздо раньше, мне было всего девятнадцать. Я быстрее стал неформатом для агентства. Вот так.