Там же обнаружились одноразовая зубная щетка и маленький тюбик зубной пасты. Кто знает, нужна ли моя чистота для каких-то корыстных целей или это можно считать заботой о подопечных, но в этот момент я была, насколько это возможно, счастлива.

Завернутая в мягкие полотенца, я буквально выпорхнула в комнату и тут же остановилась в недоумении. Сколько же я мылась, раз, пока я отсутствовала, пятна крови исчезли со стен, а постель была заправлена свежим бельем.

– Я рад, что проблема с водой решилась. – Игорь, оставив на столе новый поднос, слегка поклонился. – С добрым утром, мэм.

– Ну вот, снова я в неподобающем виде, это уже какая-то традиция, – пошутила я. Мне было радостно видеть человека, от которого я не ждала подлости или нападения. – Да, спасибо, что помогли решить эту проблему. После водных процедур мне стало так хорошо, что даже плата натурой, которую затребовал сантехник, не кажется мне слишком высокой, спасибо.

– Ох, мне нужно было прийти вместе с ним, проконтролировать, чтобы он не воспользовался вашим положением. – Мужчина стал заламывать руки и сокрушался настолько искренне, что мне стало неловко за то, что я пожаловалась ему.

– Спасибо, что так человечно ко мне относитесь, – мигом отреагировала я. – Понимаю, что словами мою благодарность не описать, но это большая удача, что в этом месте есть кто-то, кто еще не потерял самоуважение и помогает мне ровно в том же!

– Ну что вы, – засмущался Игорь. – Я делаю лишь то, что мне велит долг, мэм.

– Называйте меня Аня, – радостно предложила я. – Конечно, мы с моим женихом помолвлены, но «мэм» – это так непривычно и даже высокопарно для меня.

– Простите, – залился краской мой гость.

– А кто вы тут? – Я обвела глазами свои апартаменты. – Дворецкий?

– Да, пожалуй, что дворецкий. – Ответил он после короткого замешательства. – Знаете, мне не положено так делать, но после всех промахов, что я допустил, стоит рискнуть.

Он боязливо оглянулся на камеры и, вздохнув, достал из кармана маленький бумажный сверток.

– Там обезболивающее, выпейте, пожалуйста, чтобы вам было легче, а раны быстрее зажили.

– Я не могу ее принять, – испуганно зашептала я. – Не нужно рисковать из-за меня, я не хочу, чтобы такому замечательному человеку попало из-за меня.

Вообще-то, часть меня возмущенно кричала, что мой блеф тут неуместен. Вряд ли его жертвенность граничит с вопросами жизни и смерти, а вот мои раны меня с ума сведут. И все же, мое воспитание пока пересиливало даже базовые потребности.

– Очень прошу вас, примите, Анна, – умоляюще посмотрел он на меня. – За вами зайдут попозже. Приятного аппетита.

– Кто зайдет? – Настороженно спросила ему вслед, но он выскользнул за дверь. Пожав плечами, я приняла таблетку и принялась за еду. Если вдуматься, ко бы и зачем ко мне не зашел – смысла это уже не меняет. Я заперта, беспомощна, к тому же, в очень скверном месте.

После таблетки боль и правда почти прошла, кроме того, лоб перестал гореть огнем, а значит, температура спала. Я доела то, что осталось от моего завтрака и, уютно устроившись в чистой постели, сладко заснула. Казалось, прошла всего пара секунд, прежде чем надо мной послышался грубый голос Серого.

– Поднимайся, шалава, доктор пришел.

Я, испуганно натянув на себя одеяло, недоуменно посмотрела на него.

– Какой доктор? – ошарашенно спросила я хриплым голосом. Кажется, спала я все-таки порядочно.

Вопрос застал Серого врасплох.

– Обычный доктор, – ответил он. – За мной. Он двинулся к двери, и я немедленно подскочила. Наконец-то мне выпал шанс побывать снаружи!

Я схватила одеяло, чтобы сымпровизировать на себе тунику, но он скривился и велел оставить вещи тут.

Мы оказались в коридоре, где были чисто, без излишеств, но, безусловно, стильно. Ощущение, что я попала в небольшой элитный пансионат, по-прежнему не покидала меня. Мне хотелось получше рассмотреть каждую деталь тут, но я едва поспевала за Серым.

Этажом ниже, в небольшой рекреации, толпились красивые, голые девушки. Почти все активно переговаривались между собой, были спокойны и ничуть не стеснялись своего вида. Серый подтолкнул меня по направлению к девушкам и пошел, видимо, за следующими девушками.

– Здравствуйте, – пропищала я, смущенно протискиваясь в гущу оголенных тел. Темноволосая девушка с красивым, гордым профилем повернулась ко мне и поманила меня пальцем.

– Новенькая? – с любопытством спросила она, глядя на меня.

– Угу, – ответила я, завороженно глядя на ее клеймо на коже. Там был изображен камыш, очертания птички и солнце.

– Красивая, правда? – Спросила она, улыбнувшись мне. – Сейчас таких уже не ставят. Где-то потеряли штамп с солнцем. Не удивлюсь, если кто-то из этих идиотов – рабочих засунул их себе в задницу и не заметил.

Несмотря на то, что я была напугана и не знала, что меня ожидает, я прыснула.

– Меня зовут Аня, – представилась я.

– Я Эмма, – кивнула девушка. – Здорово тебя отделали, но мордашку поберегли, это хорошо.

– Где мы? – перешла я на шепот, озираясь.

– А на что похоже? – передразнивая меня, спросила моя новая знакомая.

Я пожала плечами:

– На бордель, на пансионат для сексуальных рабынь, на огромную пыточную камеру.

– Пожалуй, ты и сама во всем разобралась. – Улыбнулась Эмма. – Расслабься, ты сейчас как загнанный зверек. Доктор хороший, просто посмотрит тебя, задаст пару вопросов и отпустит.

– Зачем это?

Эмма пожала плечами. Судя по всему, для нее это было очевидно, однако она терпеливо взялась за объяснения.

– Место, где мы находимся – это бизнес для развлечения богачей, которые не стесняются своих желаний. В определенных кругах, посещение этого места – признак статусности, раскрепощенности и причастности к закрытому и элитному сообществу. На деле все немного прозаичней, мужчинам, а иногда и женщинам, чаще всего, просто хочется потрахаться с красоткой. Как ты понимаешь, в этом доме нет места больным и заразным девочкам.

– А что будет с больными? – Занервничала я.

– За тобой грешок имеется? – С любопытством спросила Эмма.

– Я была в порядке, но, с моей первой ночи здесь, со мной сношались, как минимум, четверо мужчин.

– Расслабься, их регулярно проверяют, да и трахают они местных девок, а те здоровы как кобылки. Но доктору пожалуйся, вообще-то им нельзя касаться непроверенных девчонок. Если у кого-то находят болячку, доктор считает, сколько времени и финансов займет ее выздоровление, а руководство принимает решение, лечить девочку или… Ну, пустить в расход.

– Боже, какой кошмар! – закрыла я лицо руками. – Эмма, где мы находимся? Почему я тут?

– Про это место, его посетителей и владельцев ходит много легенд, но, поверь, для всех нас, – она обвела рукой толпу коридоре, – Это просто байки, чтобы скоротать вечер. Поначалу будет сложно с этим смириться, захочется что-то выведать, подсмотреть или разузнать, но за любопытство здесь карают. Как бывалая, дам тебе совет: рано или поздно тебе придется смириться со своей участью, так что лучше сразу выполняй свою работу добросовестно и не привлекай к своей персоне внимания.

Я вдруг почувствовала, что внутри меня начинает нарастать раздражение. Конечно, я благодарна Эмме, что развлекла меня разговором и по-своему пыталась успокоить… Но она так и не дала мне ни одного конкретного ответа, обустроилась в этом гадюшнике и советует мне принять это как данность. Может, это вообще какой-то подставной казачок, который промывает мозги всем новичкам? Пока я силилась сдержать язык за зубами, Эмма невозмутимо продолжала.

– Потом тебя постепенно начнут социализировать, давать пообщаться с другими девочками вне работы. Но, пока сидишь в своей комнате одна, хочется на стенку лезть. Можешь поспрашивать у персонала, что тебя обслуживает, есть ли какая-то работа по дому или в саду, очень помогает отвлечься.

– Знаешь, – не выдержала я, – Возможно, тебя устраивает то, что ты сама напрашиваешься надраивать полы в доме, где ты рабыня, но не стоит навязывать это как панацею каждой новенькой девочке. Знаю, ты хочешь помочь, но от твоих слов только хуже.