Чарльз Олсон (1910–1970) La Préface[59] Пусть стенают знающие, что их нежность сродни лошадиной. Незнающие же пусть помолчат. «Мне не дожить до 1‐го апреля…» обрывается «Я вешу около 80 фунтов…» черта «Мое имя НЕТ РАСЫ» адрес Бухенвальд, новая Альтамирская пещера Ногтем они процарапали сцену охоты. Положить конец войне, войти внутрь. То был май, точная дата, 1940. Я набрал побольше воздуха в легкие. Он говорил, сооружая могилу палочка камни горсть земли. Время пришло повторить, я говорю о членах Большого человека он: смотри, линии! образуют многогранник. И там, среди депортированных – череп наверху пирамиды. Рождение в доме – это Одна из Палочек, женская промежность в их средостении. Нарисуй это так: () 1910 ( Ничего сложного. Мы – новорожденные, но цветов нет. Документ свидетельствует, что цветов нет и нет скобки. Это корень, исток, он и я, два тела Мы приложили руки к этим усопшим Закрытая скобка гласит: мертвые погребают мертвых и это не слишком увлекательно. Открой, там изображенье человека в дверях, его ужаса и исчез, обезумевший, о новый Осирис, ладья Одиссея. Он тоже положил туда тело – как те, кого он убил. Пометь эту руку. Она уже не оружие. Мы рождены не от погребенных, а от этих – непогребенных – мертвых крест из палочек, ведомые проволокой, Преисподняя Блейка 1946 Александр Скидан Зимородки 1 Одно неизменно / воля к самим измененьям Он проснулся в своей постели одетым. Помнил птиц, помнил одно – как, войдя в дом, шел по комнатам возвращая птиц в клетку, первой – зеленую, у которой с лапой было что-то не так, синюю – после, которая, надеялись, будет самцом В остальном? Ну, Фернан… что-то гнусавил об Ангкор-Ват & Альберсе. Он ушел с вечеринки, не проронив на прощанье ни слова. Не знаю, когда с места он поднялся, накинул пальто. Когда его я увидел, он стоял на пороге, но это не важно; потому что он пробирался уже вдоль стены ночи, исчезая в расщелине каких-то развалин. Должно быть, именно он произнес: «Зимородки! Кого волнует теперь их оперенье!» Последнее, что он сказал, было: «Пруд заилило слизью». Вдруг, оборвав разговоры, все уселись вокруг, наблюдая за тем, что как бы от них ускользало, не долетало до уха; они удивлялись, переглядываясь с усмешкой, внимая тому, что он повторял, и опять повторял, не в состоянии прорваться сквозь свою мысль: «Пруд полон перьями зимородков какое же это было богатство почему экспорт опять прекращен?» 2 Я думал о Е на камне, о том, что Мао сказал la lumière” но зимородок de l’ aurore” но зимородок на запад летел цвет груди впитал жар закатного солнца! Его свойства: хрупкость лапы (синдактилия четвертого и третьего пальцев), клюв зазубрен, порой отчетливо выражен, широкие, округлые крылья радужны в переливах, хвост не привлекает внимания. Все же дело не в этом. Не в птицах. Легенды суть лишь только легенды. Безжизненный, прозябающий в клетке, зимородок не отведет ныне молнию, он отнюдь не примета животворного ветра. И, гнездясь, не уймет на семь дней наступление вод в приход нового года. Действительно, ему надлежит вить гнездо в новогодних истоках, но отнюдь не на водах. Гнездится – в конце тоннеля, прорытого в береге собственным телом. Где в рыбьих костях, а не в глине холодной, шесть или восемь сияют яиц – в костях пережеванных, которые птицы роняют из клювов. В этих отбросах (по мере своего накопления они образуют чашеподобные формы) птенцы пробиваются к свету. И по мере их роста, кормления, это гнездо из истлевающей рыбы и экскрементов становится зловонной, илистой массой. Мао делает вывод: nous devons nous lever 3 Когда смещается фокус внимания / вторгаются джунгли даже если расколоты камни – они разрывают Либо вторгается этот другой – завоеватель, и в нем мы легко себя узнаем Однако Е вырубленное на довременном камне звучало не так слышалось по-иному, подобно тому, как в другую пору распоряжались сокровищами (и позже, много позднее, острый слух выдумал алый покров) «в зелени перьев лапы клювы глаза чистого золота «подобно животным сходным с улитками, «огромное колесо, золотое, в фигурках неведомых четвероногих украшенное пучками листвы весом в 3800 унций. «И вот, две птицы, из оперенья и пряжи, стволы перьев из золота, лапы из золота, две птицы опускаются на тростник золотой, – тростник растет из двух курганов – один расшит желтым белым – другой. «И с каждого тростника семь оперенных свисают кистей. Жрецы в этот миг (в холщовых и черных от грязи хитонах, от крови заскорузлые волосы дико разметаны по плечам) ринулись в толпы, призывая людей к защите их же богов А сейчас здесь повсюду война, где прежде цвел мир, царило нежное братство в возделывании плодородных полей вернутьсясвет / зари / перед нами (франц.) – строки относятся к речи Мао Цзэдуна на съезде китайской коммунистической партии в 1948 году, за год до образования КНР. Здесь и далее в данном тексте – примечания А. Т. Драгомощенко. вернутьсямы должны подняться / и действовать (франц.). |
