– Вот значит, как, – я задумался. Откуда старик вообще узнал, что в княжеском доме довольно экзотичные гости появились? Или он все же всех японцев, гостивший в доме его дочери так ласково обобщил? И чего я тогда на лисицу сейчас наехал. Сам сначала не разобрался. Только после этого можно было смело отлучать его от правящего дома, такой япононенавистик быстро бы развязал войну, сказав нечто подобное, например, Маэда, даже не тряхнув своей тупой седой башкой. Мотнув головой, я решил не заморачиваться. Пускай своим неадекватным папашей княгиня занимается, мне он вообще до фонаря. Все равно я решил здесь слишком не задерживаться. – Как ужин?

– А ты знаешь, довольно неплохо, – Фудзико подошла ко мне и остановилась очень близко, практически касаясь меня. – Мы зря переживали. Я вообще сначала тряслась, думала, в обморок упаду, все же не каждый день приходится ужинать вместе с правящим кланом. И не важно в какой стране. Но все обошлось. На столе присутствовало много японских блюд, видимо, повара были предупреждены, что ожидаются гости, вроде нас. Всем присутствующим, включая князя, было любопытно, нас всем представила княжна Софья, а потом все были представлены нам. Нас никто не оскорблял, не пытался унизить, и практически не спрашивали про наши взаимоотношения. Почти не спрашивали. До сих пор не укладывается в голове такая разница культур соседствующих Империй. Мы же останемся здесь? Я так давно не чувствовала себя человеком, – прошептала она, глядя пристально мне в глаза.

– И что же вы ответили про наши взаимоотношения? – я проигнорировал ее вопрос. Не хотелось сейчас думать о том, куда мы отправимся дальше, особенно сейчас. Двигаться мне было некуда, а лиса стояла так близко. К тому же, после моего ранения мы не занимались сексом, и сейчас я почувствовал, что вполне готов потерпеть возможную боль. Впрочем, я это еще до ужина понял, когда уговаривал себя сам, что ухлестывание за Сонькой – это маленько сильно неправильно.

– Как положено, Марико – неофициальная наложница, – Фудзико улыбнулась, придвинувшись еще ближе. – Мужчины выглядели о-о-о-чень заинтересованными, знаешь ли, – последнюю фразу она произнесла шепотом и легонько прикусила мочку моего уха. По телу пробежала дрожь, я подхватил лису на руки, быстро донес ее до широкой кровати и просто швырнул на нее, навалившись сверху. Она откинула голову и тихонько засмеялась, но очень скоро смех прервался, уступив место тихому стону.

Уже глубокой ночью, я откинулся на спину, ощущая себя вымотанным, но полностью удовлетворенным. У лисы не было запретных тем, так что я оторвался по полной. Фудзико прильнула к моему боку и положила голову на грудь, тихо посапывая. Как бы не хотелось остаться здесь до утра и вообще не шевелиться, нужно было вставать и двигаться к себе. Все же мы находимся в Российской Империи и нужно соблюдать традиции дома, который нас приютил.

Я отодвинул девушку и сел на кровати, разглядывая обнажённую лисицу, которая слегка прикрыла тело шелковой тканью.

– А ты кем мне приходишься? – продолжил я разговор, начиная неспешно одеваться.

– Про меня никто не спрашивал, – она тихо рассмеялась и вызывающе потянулась.

– И что, ты даже не нашла никого на званном ужине в качестве жертвы, прости, кавалера на долгую безбедную жизнь? – я оделся и выдвинулся в сторону двери.

– А я и не искала. Ёси, – она остановила меня, когда я уже практически вышел за дверь. Обернувшись, я пристально посмотрел на вдруг ставшую полностью серьезной лису, которая села на кровати, прижимая к груди шелковое покрывало, вцепившись в него, будто это было последнее, что могло ее от чего-то защитить.

– Что? – молчание затягивалось, а Фудзико явно хотела что-то мне сказать. Ненавижу эти все недопонимания и недоговоренности, тем более, что буквально десять минут назад она была вполне раскрепощена и всем довольна.

– Я не знаю, как ты к этому отнесешься…

– Да говори уже, – практически прорычал я, захлопывая дверь и прислонясь к двери спиной.

– Я беременна.

Кивнув и не сказав ни слова, я вышел за дверь, аккуратно прикрыв за собой дверь. Сказать, что меня лиса огорошила, это не сказать ничего. Только вот готов ли я был к такой новости? Нет. И еще раз нет. Нужно спокойно все обдумать, на трезвую не больную голову. Пока не стоит. Потому что эта новость совершенно не вписывалась в мои далеко идущие, да даже ближайшие планы. Хочу ли я стать отцом? Да мне всего девятнадцать и за мной охотится вся верхушка Японии, не говоря уже о неопределённом будущем. Думаю, я буду не самым лучшим папой, тем более, оседать где-то надолго не хотелось бы. Вот мало было проблем, так еще лиса подкинула. Несмотря на все мое состояние отрицания, химитсу, кажется, был доволен. Я даже удивился подобному, но потом понял, что это один из его основных инстинктов: продолжение рода.

Полностью погруженный в свои мысли, в которых было много противоречивых больше даже эмоций, нежели размышлений по существу, я даже не заметил, как оказался возле своей комнаты. Внезапно я увидел, что на периферии зрения как будто что-то промелькнуло, я даже остановился, до боли в глазах вглядываясь в полумрак коридора, но так ничего и не увидел, наверное, все-таки действительно показалось.

Уже у себя я принял душ, и позволил себе совершенно обнаженным растянуться на простынях, полностью выбрасывая из головы посторонние мысли. Как же я давно ничего подобного не испытывал. Оказывается, даже забыть успел, какой можно испытывать кайф, просто ложась на хорошую кровать с удобным матрасом, застеленную довольно дорогим бельем. Конечно, в гостевых спальнях качество всего перечисленного уступала тому, которое можно найти в спальнях у хозяев, но я так долго был лишен даже малого… Кого ты обманываешь? В то время, когда ты жил в этом доме, ты никогда не обращал внимания на такие мелочи, как матрасы и мягкость простыней, для тебя это было обыденностью… Да насрать, честное слово. Главное не забыть начать прямо с утра потихоньку узнавать все про Громова. А потом прийти к лисе и все обговорить. Каким бы я не был отрешенным от реального мира ублюдком, бросать ее я не собирался, только если она сама этого не захочет. Да, именно так все и сделаю. Глаза закрылись, и почувствовал, что проваливаюсь в сон, но даже и не думал как-то помешать ему.

– Ой, вы голый! – я распахнул глаза и подскочил, держа в руке вакидзаси. – Господи, Боже мой, – Софья, которая за каким-то хером приперлась в мою комнату ни свет, ни заря, вместо того, чтобы отвернуться, с каким-то нездоровым любопытством разглядывала мое тело.

Коротко рыкнув, я схватил тонкое одеяло и обмотал вокруг бедер, закрывая от ее взгляда самое дорогое.

– Что вы здесь делаете? – я кинул меч на кровать и попытался завязать узел, но одеяло никак не хотело завязываться, и в итоге я плюнул, и просто придерживал его рукой. – Вас не учили не врываться в комнаты к мужчинам? Насколько мне известно, княгиня Рокова – женщина довольно консервативных взглядов.

– Я постучала, но вы мне не ответили, – сейчас взгляд Софьи блуждал по моей груди, причем осматривала она меня без какого-либо намека на смущение.

– И вы не придумали ничего лучшего, чем войти? – я сжал зубы.

– А вдруг вы не отвечали, потому что с вами что-то случилось? – она лукаво стрельнула глазами.

– А вы не думали, что что-нибудь могло случиться с вами, если бы я слегка затерялся в стране грез и не сразу полностью проснулся? – все-таки Сонька – капризная и избалованная, чем она вообще думала, идиотка, когда вела себя так провокационно?

– Вы хотите сказать, что воспользовались бы своим… хм… мечом? – это прозвучало настолько пошло, что у меня челюсть отпала, а когда я вернул ее на место, то сумел лишь сглотнуть подступивший к горлу комок. Как же много я о тебе, родная сестрица, не знал, оказывается.

– Вы не могли бы выйти, госпожа, чтобы я уже смог одеться? – я взял себя в руки, отвечая настолько холодно, насколько вообще был на это способен. Все же не понимаю, почему Софья так отчаянно флиртует с совершенно незнакомым парнем, да еще и азиатом? Или у тебя голову снесло, когда Николеньку рядом с тобой убили? Вот знал же, что нужно сперва с этим разобраться, а потом уже обо всем остальном думать.