— Хочу убедиться, что все нормально. Ты так побелела, что мы подумали у тебя припадок какой-то…

— Э… да нет, все хорошо, — неубедительно лепетала она, присаживаясь на прежнее место. Но Кристи очень спокойно и невозмутимо продолжила.

— Обычно, ты за свои короткие визиты к нам, удаляешься в ванную около 7 раз и смыливаешь по пол мыла…

— Прости, я откуплю…- смутилась Мия.

Это была правда, тоже самое происходило и по вечерам в душе, когда она наконец запирала спортзал и была предоставлена сама себе. Она могла проводить под водой немеренно времени, намыливая и смывая с себя, видимую лишь для нее, грязь раз за разом.

— Да плевать мне на мыло! Я же вижу, что происходит. Ты замкнута, тебе обычно некуда пойти, когда ты не на работе. Плюс избегаешь расспросов о себе… Ты имеешь полное право промолчать, но я все же спрошу. Тебя домогается тот старый хрен, владелец спортзала?

— Что? Мистер Мелс? Нет, конечно нет, — выдохнула Мия. — Наоборот, он так добр ко мне…

— Пф… Ты же пашешь за копейки вместо троих работников, — резко заявила Кристи. — Тогда в чем дело? Ты прости, но у меня глаз наметан. Я писала статью о сексуальном рабстве и знаю… В общем, если нужна помощь или еще что…

— Ничего не надо, — перебила ее Мия. — Все уже нормально.

— Уже? Значить было НЕНОРМАЛЬНО … Кто-то из твоей «святой» деревни? — допрашивала она.

И девушка, не выдержав напора, еле заметно кивнула.

— Я надеюсь, он хоть сел?

И вновь вместо ответа Мия лишь отрицательно качнула головой.

— Тааак, — протянула афроамериканка. — А почему? Ты обращалась в полицию?

У девушки больно сдавило грудь, она не хотела вести этот разговор и злилась на саму себя, что позволила ему вообще состояться. Пальцы начали теребить рукава, а глаза невыносимо щипать. Переступая через свое отвращение, она сухо выдавила из себя:

— Он откупился.

— От полиции? — удивилась подруга.

— Нет, от моей семьи, — уточнила она.

Кристи понимала, как девушке сложно вести этот диалог, и потому постаралась его быстрее завершить:

— Мне жаль… Это ужасно. Но убегать и прятаться это неправильно. Пусть он прячется… я могу это устроить. Если ты, конечно, согласишься.

— Что ты имеешь ввиду? — удивленно уточнила Мия.

— Я могу написать статью о том, что произошло. Разумеется, твое имя можем изменить в целях конфиденциальности.

— Статью? В твоей газете?

— Ну газета не моя, а городская. И тем не менее… А бонусом еще и в интернет зальем… Пускай подонок понервничает.

Мия опять застыла. Но на этот раз не от страха. Эта идея хоть и была абсолютно безумной, но дала девушке странную надежду на хоть какую-то моральную сатисфакцию. Кристи, видя, что та задумалась, продолжила убеждать ее.

— Тебе будет полезно рассказать о том, что произошло. Невозможно держать все в себе и проживать раз за разом этот ужас при любом случайном касании чужого человека. К тому же, возможно, твоя история убережет кого-то другого от беды.

То ли ее слова были такими убедительными, то ли прозвучали в правильный момент, но девушка неожиданно для себя, согласилась на эту авантюру. В тот момент она еще не подозревала, чем это все сможет обернуться.

Наше время, Филадельфия

Всю субботу девушка провела в номере. Казалось, силы покинули ее. Она не хотела есть, пить, а иногда казалось, что и существовать. Отдаленно она чувствовала, как Тревор еще дважды проходя мимо ее номера, настороженно останавливался, но вести с ним или с кем-то еще диалог, она не хотела. Телефон безнадежно сел, и она не трудилась его заряжать. Конечно, девушка помнила свое обещание Виктору — он должен был получать от нее ежедневно не только сообщения, но и видеоотчеты. Но какой сейчас в этом смысл? Что она могла поведать ему еще и в таком состоянии? Все ее переживания сузились к одной мысли — дождаться пока она регенерирует. Тогда она сможет покинуть эти чертовы стены и наметить новый план. Теряясь между сном и явью, очередной раз пробуждаясь от дремоты, она не могла определить, который сейчас час: плотные и темные занавески превратили все для нее в одну сплошную ночь. Вдруг, словно оглушительный гром, в дверь забарабанили. Это было совсем не похоже на деликатный стук Тревора, хотя девушка явно улавливала волчью энергетику. Она покрепче запахнула халат, но открывать не торопилась, ведь никого не ждала.

— Мия! Если ты не откроешь, я выломаю дверь! — пригрозил немного хриплый голос.

— Макс? — удивилась она. Что он здесь забыл?

Девушка сползла с кровати и подошла к двери. Парень затаился по ту сторону, ожидая пока она отворит. Как только ее рука опустила ручку, он дернул дверь на себя, ослепляя ее светом из коридора.

— Матерь Божья… — изумился волк, осматривая ее с ног до головы.

— Да нет, всего лифь я, — шепеляво ответила она.

К этому моменту щека так напухла, что свободно говорить стало настоящей проблемой.

— Герой, что с тобой? — оборотень быстро зашел внутрь и зажёг маленькую лампу в прихожей, снимая напряжение с ее глаз от яркого коридорного освещения.

— Поранилась…

— Что опять упала? И на этот раз на чей-то нож? — остро поддел Макс.

— Ага…

— Ван Арт не удосужился сообщить, как и где нашел тебя. Так, что там произошло?

Мия тяжело вздохнула и, спекулируя ранением, показала жестом, что ей трудно говорить.

— Так, собирайся! Мы уезжаем.

— Куга?

— А ты, как думаешь? Разумеется, к врачу! Ты как из фильма ужаса, — бросил парень, но девушка неожиданно для себя улыбнулась.

Вернее, улыбнулась БЫ, если бы не гигантский отек. Конечно, она не планировала куда-то ехать, еще и с Максом. Но осознание того, что альтернативой этому станет второй косячок покоившийся на прикроватной тумбе, поняла — надо слушаться и ехать с ним. Вещей у нее было немного, и почти все они так и лежали в чемодане. Потому она лишь быстро переоделась и, расчесав белокурые волосы, собрала их в низкий хвост. Выйдя с ванной, ее встретил ехидный взгляд волка, причину которого девушка поняла, посмотрев на его руки. Он перекатывал в пальцах злосчастный невыкуренный косяк.

— Пофалуста, фторую сцену я не пережефу, — взмолилась Мия.

— Вторую? Кто же меня опередил? Муж? — догадался оборотень. Но улыбка его быстро погасла, увидев грустный взгляд подруги.

Предполагая ссору супругов, но не подозревая о ее сути, он решил не развивать эту тему. Девушка забрала косяк себе в косметичку, игнорируя его удивления, и констатировала:

— Я гофова. Поедем кафдый на своей мафине?

— Нет, конечно. За руль я тебя не пущу, — возразил Макс. — Поедем на твоей, а свою я потом заберу. Все взяла? Что это за записки валяются? Твое или выбросить?

Мия чуть не обомлела, волк поднял со стола скомканное письмо Престона. Она ломанулась за ним вампирским шагом, но было поздно — цепкие глаза волка уже увидели его содержание. Сил на истерику у нее уже просто не осталось. Потому она устало опустила руки и процедила:

— Тебя не учили, фто читать чуфие письма некрафиво?

— Возможно, но как я погляжу, весьма полезно. Так вот, в чем дело?

— Отчафти…

— Ладно, — перебил ее оборотень. — Расскажешь все, когда рану осмотрит врач, а то тебя больно слушать. Девушка скупо кивнула.

Пока возвращались в Нью-Йорк, Мия всячески пыталась избегать его взгляда. Она всматривалась в темную ночь, считая придорожные фонари. Нелепая обида и стыд - все еще царапали душу. Ну беда с этими мужчинами: везде суют свой нос - что один, что второй. И тем не менее, злость девушки мягко начала трансформироваться в принятие. Может, и вправду, хватит бежать и избегать прошлого? Именно из-за этого она оказалась уязвима и повелась на манипуляцию недоброжелателей. Пора осознать и смириться, что той Мии уже давно нет. Она погибла у продуктового магазина еще два года назад. Ей даровали новую жизнь, с новыми людьми, заботами и ответственностью. И сейчас она может попросту все потерять из-за этой ребяческой блажи отрицания. Отталкивая друзей, близких, любимых она лишь возводит стену, оставаясь наедине с врагами. А прописная истина гласит — если ты один, ты не представляешь опасности*. Что ж, она проделала работу над ошибками. Машина свернула с трассы к городу, возвращая ее в реальность, к которой она, наконец-то, была готова.