Далее детский силуэт сменился чуть сгорбленной мужской фигурой, с покатыми плечами и поредевшими в силу возраста волосами на голове. Вера сразу узнала своего дядьку, которого в этом посёлке все называли «Митричем». Он сначала улыбался, потом поднял в туманном воздухе указательный палец и погрозил Вере. Но он не ругал ее, скорее, предупреждал, чтобы она не совершала каких-то необдуманных поступков.
«Митрич» медленно переместился к грязно-коричневой тумбочке, расположенной в той же комнате, где спала девушка. Он плавно приоткрыл дверцу и извлёк изнутри какой-то белый лист с текстом. Потом он снова погрозил Вере указательным пальцем, ничего при этом не произнося, посмотрел на неё своими добрыми, почти преданными, глазами и испарился точно так же, как это проделала Машенька.
Вера приоткрыла глаза, боясь пошевелиться и думая, что Машенька и «Митрич» действительно приходили к ней, и совсем не во сне. Но вокруг стояла ночная темнота и тишина. Только сверчки подвывали и подстрековывали в унисон этой тёмной ночи, которая была настолько тиха, что не было слышно ни единого дуновения ветерка в крыше.
Вера, несколько расслабившись, набросила на нижнюю половину лица тёплое одеяло и снова провалилась в сладкий сон, который ей так сейчас был необходим. Утро настало абсолютно неожиданно, словно резко накрыло своим ласковым теплом всё, что заснуло накануне. Вера проспала так долго и сладко, что даже не услышала пения петухов, которые были в каждом дворе и орали до хрипоты в горле, словно устраивая соревнования, кто кого перекричит.
Она, нехотя, вытащила ноги из-под тёплого одеяла, ощутив кожей прохладу коричневого пола. Потом взглянула на окно, сквозь чистое стекло которого пробивались ярко-жёлтые лучи приветливого солнышка и преломлялись на вычищенном вчера ею полу. Вера потянулась, ощутив все свои косточки и суставы, а потом улыбнулась, понимая, что сон в деревянном доме это абсолютно иной сон, нежели в бетонной коробочке.
Потом взгляд ее неожиданно упал на грязно-коричневую тумбочку, что виделась ей сегодня ночью, и Вера вспомнила сон, такой странный и такой загадочный, что даже не знала, как стоит на него реагировать. Она приподнялась с постели и приоткрыла дверцу, за которой пряталось несколько белых листов бумаги с набранным на них текстом. Сначала Вера удивилась тому обстоятельству, что в этой деревушке и тем более в доме её выпивающего до самой смерти дядьки нашлись такие идеально белые листы, да еще и с текстом, который явно был набран на компьютере. Она, не привыкшая копаться в чужих вещах, сначала хотела было вернуть свою находку на место, но потом всё же взглянула краем глаза на странные бумаги.
С первых же строк Вера поняла, что это завещание. Ей часто приходилось видеть подобные бумаги, пока она жила с Олегом, который периодически «брал работу» на дом. Далее Вера удивилась еще больше, заметив свои личные данные в составленном дядькой до своей смерти завещании. Вера взглотнула. Сердце нервно заколотилось даже не от того, что она вдруг неожиданно для самой же себя стала наследницей чего-то, а от того, что дядька, которого она видела в глубоком детстве, думал о ней в последние минуты своей жизни.
На глаза навернулись слёзы, так как её нахлынуло чувство несправедливости.
«Господи! Ну, почему я не приехала к нему раньше? Почему ни разу не позвонила за все эти годы и не спросила, как он себя чувствует?» – прыгало в ее голове, отдаваясь неприятной горечью в горле. Ознакомившись полностью с документом, в конце которого стояла подпись её дяди, число и печать нотариуса, Вера поняла, что дядька завещал ей единственное, чем он владел при жизни, – свой дом. Но это было сейчас для неё таким неожиданным и столь необходимым подарком, что Вера на секунду засомневалась в действительности происходивших с нею событий.
Кажется, впервые в жизни у нее появлялось собственное жильё, которое принадлежало бы только ей, в котором только она могла решать, что ей повесить на стену, когда лучше убраться и заправлять ли постель сегодня, так как днём, возможно, выдастся удобная и свободная минутка, чтобы поваляться под ватным одеялом.
– Спасибо, дядя, спасибо! Я этого никогда не забуду, – тихо произнесла Вера, и ей показалось, что «Митрич» непременно услышал ее обращение к нему.
Еще в течение нескольких минут она просидела на полу возле «драгоценной» тумбочки, приходя в себя и боясь верить в то, что жизнь ее, кажется, стала наконец-то налаживаться. Потом поднялась, умылась прохладной водой из умывальника и направилась во двор осматривать уже почти ставшие её собственностью владения. Теперь еще больше, чем вчера, ей захотелось навести не только в доме, но и во всех остальных постройках идеальную чистоту, а также подремонтировать то, что пришло в некоторое запустение, – забор, крыльцо, крышу на бане. Вера, конечно, понимала, что самой ей со всем этим не справиться, что здесь понадобится умелая мужская рука, но она тут же вспомнила о Люське и о ее муже, который, наверняка, согласился бы ей помочь в свободное время и за определённую плату.
Тщательно осмотрев все постройки за домом, Вера оказалась вполне довольна увиденным. Работы предстояло немного, тем более, что никакой живности дядька после себя не оставил. Да она и сама не знала, сколько времени проведёт в этом доме, устроится ли на работу, о которой они вчера разговаривали с Людмилой, какой период займёт решение тех вопросов, которые она для себя наметила.
Возможно, другой человек, уехавший из огромной Москвы в посёлок, уже через сутки почувствовал бы в себе невозможную тягу к этому мегаполису и к событиям, которые кипят в нём каждую секунду. Но Вера здесь ощущала себя свободной, словно здесь для нее было больше места, чем в самой Москве. Здесь не было рядом Олега, который буквально душил и унижал ее своими нареканиями и равнодушием. Здесь она была личностью и пока не хотела прощаться с этим статусом, превращаясь в серое пятнышко на одной из улиц Москвы.
Вера набрала побольше воды в вёдра и таз, запланировав практически весь день потратить на уборку в доме и во дворе. А вечером, когда наведёт кругом полный порядок, хотела зайти к Людмиле, чтобы рассказать ей о последних новостях в своей жизни, и посидеть с Егоркой, по которому уже успела соскучиться.
Девушка уже полностью погрузилась в уборку дома к тому моменту, как во дворе раздался еле уловимый скрип затворившейся калитки. Вера улыбнулась, подумав, что Люська сама пришла к ней в гости, и не поторопилась проверять, кто же там, в действительности к ней пожаловал. Через минуту на пороге дома показался незнакомый мужчина, в кепке, широкоплечий, с тёмными усами и неприятными глазами, в которых читалась явная неприязнь к женщине, что он застал в этом доме.
– Добрый день. А, что здесь, собственно, происходит? – грубовато спросил мужчина и впился в Веру своим пристальным взглядом, от которого ей захотелось провалиться сквозь землю.
– Добрый день, – запинаясь, ответила Вера. Я здесь убираюсь.
– Я вижу. Только не совсем понимаю, кто Вы и зачем прибираетесь в доме, который принадлежит не Вам, – пояснил неприятный мужчина.
– Меня зовут Вера. Я приехала к своему дяде на похороны. Правда, на них я попасть не успела, и дядю уже похоронили без меня. А в этом доме я остановилась. Нужно же мне было где-то переночевать.
– Если я правильно понял, Вы приехали на похороны «Митрича»? – задумчиво переспросил тип в кепке.
– Да, – воодушевилась Вера и заставила себя улыбнуться этому хамоватому человеку.
– Ну, насколько я владею информацией, у «Митрича» не было родственников. Он ни разу не говорил о том, что у него есть брат или сестра. Поэтому Вы никак не можете быть его племянницей, – запротестовал тип, словно Вера без спроса проникла в его собственный дом.
– Так, я двоюродная племянница. Если не верите, можете спросить у Татьяны, продавщицы, она помнит меня, и мы с ней в детстве дружили, когда я приезжала к дяде на летние каникулы. – Ну, допустим, – задумчиво произнёс он, словно решая в уме какой-то сложный ребус. – Дядю Вашего похоронили, Вы, видимо, уже сходили к нему на могилку и на днях, насколько я понимаю, планируете вернуться домой? – снова спросил странный мужчина, почти выгоняя Веру из начищенного ею дома. – Не совсем. У меня здесь появились важные дела, поэтому мне придётся задержаться на какое-то время, – возразила она. – А, почему Вас так интересуют мои планы? И кто Вы? Может, я могу Вам чем-то помочь? – вспомнила Вера и внимательно посмотрела на незваного гостя. – Да, боюсь, что Вам помощь нужна больше, чем мне, так как решать свои дела Вам придётся на расстоянии, – Вы не имеете права находиться в данном доме, так как он переходит в собственность и распоряжение администрации посёлка. А я и есть администрация. Я – председатель, точнее говоря, – неприятно проговорил мужчина таким тоном, что Вера занервничала, и ее уши стало закладывать, как в самолёте.
