Но что это? Вдруг нить ослабела, и мухе удалось высвободить лапку, затем вторую, она смогла уже расправить одно крыло. Страшный паук отодвинулся чуть в сторону, с прищуром посмотрел на нее и сказал:

– Ну и долго ты еще ждать будешь? Я уже все нитки перерезал, выпутывайся и лети отсюда. Мне еще весь день паутину чинить из-за тебя. И не попадайся больше!

Конечно, ведь Мартин – паук-скакун, единственный в мире травоядный паук.

– Искусство медитации берет начало в даосизме Китая задолго до начала нашей эры. Славка, ты меня слушаешь?

Славка оторвал взгляд от Ленкиных коленок и старательно кивнул, – слушает, конечно. Как тут было не слушать, если из кухни пахло бабушкиными пирогами. А пироги у Ленкиной бабушки были знатные! Вся школа сбегалась, когда Петрова приносила обалденно пахнущий пакет в школу. Нежные, тающие во рту пироги с мясом, с картошкой, с зеленым луком, а еще сладкие с яблоками. Никто больше в поселке не пёк таких пирогов, как ее бабушка. Так что если даже они с Ленкой и не постигнут медитацию, то ради этих пирогов Славка был готов слушать про Китай до нашей эры.

– Итак, тонкое искусство медитации подразумевает познание своего внутреннего мира. Славка, вот ты знаешь свой внутренний мир?

Славка на секунду задумался, – знает, наверное. На биологии вон сколько всего рассказывали: сердце, печень, желудок. Что там еще? А, точно, селезенка. Селезенка очень важна для внутреннего мира. Чем именно она так важна, Славка, конечно, не помнил, но точно знал, что по своей важности с ней может конкурировать только аппендикс.

– Надо обратить свой взгляд в глубину. Воспарить над своим телом и с высоты полета орла увидеть самое важно в себе. Что у тебя внутри самое важное?

Пришлось сосредоточиться и направить свой взгляд в глубину. Самым важным представлялся ушастый запорожец. Отец обещал подарить, если одиннадцатый класс будет закончен без троек. Запорожец был нежно-голубого цвета, в отличной форме. Чуть пересобрать под капотом и вообще не отличишь от нового.

– Дальше надо представить ту часть твоего внутреннего я, которая питает тебя энергией, от чего на душе становится тепло и благостно.

Ну, это вообще не сложно: перед глазами сразу встали мамины пельмени. Все сорок штук, сваренные на обед. И чай с малиновым вареньем. Вот уж от чего внутри сразу тепло становится, так это малиновое варенье. Ну, или вишневое, если с косточкой. Хотя клубничное тоже ничего.

– Слава, вот на что у тебя похожа эта часть внутреннего мира? – энергично мотнула головой Лена.

Про пельмени говорить было неудобно, варенье тоже было сочтено недостаточно возвышенным. Славка углубился на следующий уровень осознанности, и оттуда всплыло съеденное после первого урока яблоко.

– На яблоко похоже.

– Как на яблоко? – удивилась Лена. – На какое еще яблоко?

– На большое такое, красное, а один бок с желтым пятнышком. И листочек еще неоторванный. И медом пахнет, вот. – Славка засмущался и подтянул под себя ноги.

– Везёт тебе, – вздохнула девушка, – а у меня одна ерунда в голову лезет, то платье новое, то вообще, стыдно сказать, бутерброд с колбасой. Пойдем, поедим, что ли.

Одухотворенные, они пошли укреплять свой внутренний мир бабушкиными пирогами.

Впервые Света столкнулась с ней утром, когда вбегала в метро. Несмотря на спешку, краем глаза девушка отметила такой же бежевый плащ и попробовала отодвинуться на метр в сторону. Не стоять же впритык друг к другу в вагоне в одинаковой одежде! В итоге женщина в вагон заскочила, а Света нет.

Второй раз она заметила ее в столовой бизнес-центра, когда та забрала последний кусок шоколадного торта с раздачи. Наша героиня печально вздохнула. Она мечтала об этом десерте последние два часа, пока дописывала отчет. В принципе, можно было уйти на обед на пять минут раньше, отложив вычитку документа на потом, но уж больно хотелось все доделать. И вот теперь она смотрела, как удивительно похожая на нее женщина доедает шоколадный торт, запивает его капучино и щурится от удовольствия. На сердце закипала обида на всю несправедливость этого дня, требуя выхода эмоциям. И Света позвонила Ирке.

Вечером две сестры сидели в маленьком уютном кафе с полосатыми скатертями и яркими фотографиями на стенах.

– Ира, мне кажется, я ее даже третий раз сегодня видела. Она выходила из троллейбуса на остановку раньше, только я на задней площадке ехала, а она ближе к началу салона. Я еще думала сама на остановку раньше выйти, пройтись, может, в магазин зайти поглазеть на новую коллекцию, пока время есть. А как ее увидела, так решила, что поеду дальше, – то ли жаловалась, то ли рассказывала Света, запивая свой рассказ мохито.

– И прямо так на тебя похожа? – Ира наклонила голову и пытливо посмотрела на сестру.

– Не то слово, только как-то, не знаю, как будто во всем чуть лучше, понимаешь. Я пока в столовой сидела, весь обед ее разглядывала. Волосы чуть длиннее, сама вроде как стройнее меня немного. Работает на третьем этаже, там у нас консалтинговая фирма, ну помнишь, я туда еще устроиться хотела, но у них в вакансии требовались пять лет опыта, а у меня только три тогда было. Еще и вышла у «Зары», как я хотела. Бесит, в общем. – Света подозвала официанта и заказала еще один десерт. – Веришь?

Ира сосредоточенно разглядывала висящую на стене фотографию, на которой маленькая девчушка с восторгом стояла около лужи, не решаясь перешагнуть через нее, а ее отражение в стеклянной витрине магазина со смехом перепрыгивало через нее.

– Света, ты только не смейся, но давай попробуем посмотреть с такого ракурса. Вот ты всегда хотела волосы до лопаток, а стрижка у тебя каре, почему? Потому что боишься, что тебе не пойдет. А она вот попробовала, отрастила, и ей идет. Работает в конторе, куда ты хотела попасть, но тебе не хватало опыта. Так тебе его когда не хватало? Четыре года назад. Сейчас у тебя уже больше пяти лет опыта, но ты пробовала к ним устроиться? Нет, даже не смотрела в ту сторону, сидишь в своем углу, перебираешь бумажки, а можешь ведь гораздо больше. Что там дальше? Она стройнее? Даже обсуждать смешно, ты сколько лет уже собираешься в зал пойти, но то нового года ждешь, то понедельника. Может, это знак? Сейчас ученые активно работают над исследованиями нелинейности времени, вроде как любой выбор, любое ответвление прошлого – несбывшееся будущее. Вот Вселенная тебе и показывает, какой ты могла бы стать, если бы действовала, пробовала?

Света проследила за взглядом сестры и нахмурилась.

– Думаешь? Я уже, честно говоря, начала прикидывать, не сошла ли я с ума. В знаки вселенной я, конечно, не верю, но, с другой стороны, почему бы не попробовать. – Света решительно отставила тарелку с десертом и достала телефон. – Длинные волосы давно не хочу, в последнее время мечтаю под мальчика постричься, но все не решаюсь. Вот прямо сейчас запишусь в салон! Ира, ты говорила, у тебя там на аэробике еще места есть в группе, забронируй мне, пожалуйста. И ты мне с резюме ведь поможешь?

Девушки склонились над столом, делая заметки в телефонах. Они не заметили, как швейцар удивленно закрутил головой в поисках девушки в бежевом плаще, которая входила в бар, но словно растаяла в двух шагах от порога, так и не успев зайти внутрь.

Вам случалось убивать? Так себе ощущение, не правда ли? И что теперь делать? Скорая уже не поможет, вызывать полицию? Без вариантов. Но сначала собрать вещи. Димкины. Кому его оставить? Бабушке? Она сразу помрёт, когда узнаёт, что ее любимая доченька мужа прибила. Тогда кому? Ирке? Точно!