И вот настал момент истины. Сидя с Горелым во дворе общежития, врач взял свой старый телефон с Большой земли, который худо-бедно ловил сигнал на границе Зоны, набрал номер, и…
«Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети…»
– Твою ж… – ругнулся Горелый. – Вот и поговорили.
– И что будем делать? – угрюмо спросил врач.
– А что поделаешь… склеился пацан, – вздохнул сталкер.
– Да ну тебя! Давай я буду его прозванивать каждый день? Вдруг? Так… совесть очистить.
Тот покосился на приятеля.
– Никак вину чувствуешь?
– Да, – признался Терапевт. – А ты?
Горелый в ответ промолчал.
Лето выдалось адски жарким. Нет, в принципе, в архиве всегда было прохладно, но Павел совсем не завидовал тем, кому приходилось целыми днями в черной форме торчать в пулеметных гнездах или на постах под открытым небом. Плюс ко всему прямо посреди лагеря, между двумя приземистыми одноэтажными казармами, бывшими некогда четырехквартирными колхозными домами, после очередной Перезагрузки Зоны появилась термическая аномалия, называемая местными «горелкой». В общем и целом, если ее не тревожить (а об этом позаботились в первый же день, выставив вокруг ограждение и охрану), аномалия была тихой и безвредной, но со временем начала просто немилосердно излучать жар. В конце концов дело дошло до того, что обе казармы расселили, так как внутри стояла духота, будто в каждой круглосуточно изо всех сил топили печь, а пост у аномалии стал чем-то вроде гауптвахты, туда ссылали за всякие провинности. При этом находились те, кто предпочитал отсидеть пару суток в карцере, но не плавиться на дежурстве несколько часов подряд. Из казарм паладинов отправили жить в школу, втиснув в два класса почти сорок человек с кроватями и вещами. Забегая вперед, несмотря на их молитвы о том, чтобы аномалия осталась греть их до зимы, со спадом жары через пару Ребутов пропала и она, оставив протлевшие едва ли не насквозь стены, которые бедолагам пришлось в срочном порядке чинить.
На то время казарма, где жил Павел, оставалась единственной обитаемой, так как стояла чуть в стороне от первых двух. Внутри все было аскетично: большое помещение с кроватями в центре, от него – два коридора к выходам из здания. Соседи были разными, в основном – серьезными и молчаливыми. За время пребывания у «Братства» Павел, разумеется, успел познакомиться со всеми ними, но старался ни с кем особо не сходиться, чтобы не сболтнуть лишнего, и к тому же попросту никому здесь не доверял. Учитывая то, что держали его в крепости насильно, все вокруг казались какими-то отталкивающими, враждебными, да и общих интересов особо ни с кем не нашлось. Вместо общения Павел думал над тем, что сумел найти в архивах за прошедшие дни, и занимался физкультурой. После побега от Полыни он решил, что не будет терять форму и при первой же возможности вернется к тренировкам, и это ему удалось, благо спортивная площадка у паладинов была одним из самых лучших и ухоженных объектов во всей крепости.
Питались все в общей столовой, отдельно стоящем, нарядном по местным меркам здании, выкрашенном зеленой краской и сохранившем на окнах резные наличники. Рацион, как заметил Павел, был весьма небогат: в основном растительная пища и немного мяса. В жару кормили щавелем и окрошкой, поили, соответственно, квасом, что доводило Павла, с детства не любившего ни квас, ни окрошку, до белого каления. Тем не менее есть было нужно, и ему приходилось становиться не столь разборчивым, тем более голод и физические тренировки хорошо помогали не зацикливаться на том, что конкретно ты поглощаешь. Его соседи по казарме поговаривали, что все немногое имевшееся мясо, изредка появляющееся в составе первых и вторых блюд, было добыто в окрестностях крепости. Одним из повседневных занятий паладинов была охота, но при этом много добывать не позволялось: после некоего случая, о котором никто не говорил, Архибрат запретил охотиться сверх меры, и каждый охотник должен был брать от Зоны только самое необходимое. Павел долго пытался разузнать, какое происшествие заставило главу «Братства» ввести подобное правило, но в большинстве своем паладины замолкали, стоило ему только подвести к этому тему. Лишь обитающий на соседней койке дородный бородатый брат Петро (именно Петро, брат Петр в крепости тоже имелся, и Петро жутко не любил, когда их имена путали) сказал, что все молчат из страха. История была связана с каким-то позором для группировки, и Архибрат на полном серьезе пообещал убить любого, кто вспомнит о ней вслух, а учитывая количество ушей вокруг, никто не решался рисковать.
Кроме охоты «Братство» занималось какой-то несистематизированной деятельностью: паладины бродили по Зоне и выясняли, как можно уничтожить ее, искали какие-то новые документы, вроде как присматривали за порядком и гоняли бандитов, но последнее, как понял Павел, было вызвано скорее нехваткой денег, нежели желанием.
– Мы должны порядок в Зоне поддерживать как полиция на Большой земле! Для этого сюда шли! – сетовал вечерами брат Петро, состоявший в группировке едва ли не с самого ее основания. – А главный, фанатик, не дает группировке ничего делать, для него «Братство» – личная республика, а не боевая группа.
– А что мешает поменять главного? – тихо, чтобы никто больше не услышал, вопрошал Павел.
– Поменяешь его… Он мозги хорошо промывает, как и все фанатики. И сторонников у него куча!
– А чего он хочет добиться? Я ни разу не слыхал, чтобы у «Братства» была какая-то тактика и ее придерживались…
– Он строит деревню под защитой средневекового замка, а не современный укрепленный научный центр, и считает, что благодаря Саду и близости границ здесь безопасно, но это не так. Ты же видишь, аномалии после Ребутов все равно появляются. Парадокс в том, что он, будучи в Зоне, пытается жить так, будто Зоны нет. Не победить ее, а как бы не замечать!
В целом паладины производили на Павла не лучшее впечатление. Нет, конечно, брат Петро, местный медик и еще несколько человек оказались довольно приятными в общении, но в целом все они были либо фанатично преданы идее уничтожения Зоны, либо по заветам Архибрата старались жить так, будто ее и вовсе нет, при этом изображая жутко важную деятельность. Феноменально сочетать в себе обе эти крайности удавалось как минимум одному из паладинов, брату Семену, архивисту и непосредственному начальнику Павла.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
