Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Именно русские этнографы XIX века разработали программу полевых исследований родинных обрядов. Скажем, знаменитая анкета В. Н. Харузиной включала 256 вопросов и содержала сбор сведений по восьми разделам: бесплодие и отношение к незаконнорожденным, беременность, родины, присутствующие на родах лица, уход за младенцем, смерть младенца или матери, имянаречение и крещение, «чудесные рождения». Этнограф стремилась «отыскать корни обряда»[95]: понять выбор родинного места, ритуала кувады как сопереживания, смысл манипуляций с плацентой, возможностей применения на родах тех или иных растений, истоки различных табу и процедуры «правки» ребенка.

Трудно переоценить первичные выводы тех пионеров этнологической науки, выявивших общее и особенное в обычаях родовспоможения в различных культурах и обществах, их смелость в обращении к таким табуированным темам, как представление о «нечистоте» родильницы, культивируемом религиями мира, или, напротив, о пользе для психосоматического состояния женщины магических практик (ведь это шло вразрез с укреплявшейся в своих позициях профессиональной медициной)[96]. С высоты сегодняшнего дня можно точно сказать, что подход В. Н. Харузиной был новаторским. Полтора столетия назад она писала о том, как важно «проникнуть во внутренний мир исследуемой группы», – тема, рожденная мировой социологией столетием позже[97]. Она была убеждена в перспективах исследовательской работы именно женщин-этнографов (на это же указывала О. П. Семенова-Тян-Шанская, долгое время изучавшая быт крестьян Рязанской губернии[98]) – и тем опережала массу выводов и призывов современной западной гендерной антропологии. И В. Н. Харузина, и О. П. Семенова-Тян-Шанская прямо подчеркивали, что женщинам-исследовательницам, ввиду их половой принадлежности, легче получить «доступ к интимной стороне жизни женщины», а мужчины-этнографы в силу невозможности получить нужную информацию просто опустят ee в своих описаниях. В работах этих первых российских женщин-ученых, увлекавшихся этнографическими описаниями, можно найти немало указаний на то, как осуществлять практики, ныне именуемые включенным наблюдением, глубинным интервьюированием, обе они писали о необходимости не сухого и абстрагированного сбора материала, a о сопереживании респонденткам, необходимости «соучастия» и эмпатии со стороны исследователя[99].

В начале ХХ века российская наука пополнилась публикациями по истории профессионального акушерства, причем подготовлены они были представителями медицинского сообщества[100]. Они изучали деятельность родильных отделений, приютов, клиник, акушерских кафедр, скрупулезно накапливали источниковый материал (отчеты различных учреждений, делопроизводственную документацию, фотодокументы). Автором первого «Краткого очерка по истории акушерства и гинекологии в России» стал врач В. С. Груздев. Как практикующий специалист, он немало помог складыванию институциональной истории родовспоможения, выделил в ней периоды и этапы от «нарождения русского акушерства» в конце XVIII века и периода доминирования иностранцев до середины XIX века, завершая возникновением «ясной национальной окраски» российского родовспоможения в начале XX века, когда «полное развитие» акушерской науки стало сопоставимо с западноевропейским. Под «интенсивным ростом» он понимал увеличение числа пациенток, улучшение медподготовки врачей, расширение их знаний[101].

Общим направлением исследований стало противопоставление клинического акушерства в повивальных институтах и родильных приютах при воспитательных домах примитивным домашним практикам. Лишь в труде известного акушера-гинеколога Д. О. Отта не было подтекста превосходства: скрупулезно описав развитие профессиональных знаний русской акушерской науки, он сумел найти способ довести научные знания до практикующих акушерок с большим опытом работы[102]. Российские врачи, хорошо знакомые с западноевропейской научной литературой, активно опирались на сравнительный подход, убежденные, однако, в преимуществах развития акушерской науки в России[103].

Несмотря на существование условной границы между историко-медицинскими и этнографическими исследованиями и очевидное противостояние научного и народного акушерства, врачи обращали внимание на роды у крестьян. И если первый русский профессор «бабичьего дела» Н. М. Амбодик-Максимович в конце XVIII века призывал придать забвению опыт деревенских повитух, считая его опасным[104], то через столетие доктор медицины Г. Е. Рейн, напротив, указывал на возможность извлечения полезных сведений из опыта народных врачей[105]. Земские врачи-акушеры, далекие от городских больниц, оказывавшие услуги на дому и потому знакомые с интимными подробностями крестьянской жизни, часто становились собирателями этнографического материала[106]. В научных работах им удавалось совмещать как официальные статистические источники, так и этнографические сведения. Таковы труды психолога, педиатра, педагога и благотворителя Е. А. Покровского[107]. Он создал направление историко-антропологических исследований, нацеленных на адаптацию крестьянского опыта в родовспоможении и микропедиатрии. Эти подходы, забытые в советское время, объединили тех, кто активно привлекал полевой материал этнографов. Сам Е. А. Покровский опирался на рассказы священников, которые охотно описывали ему практики крестьян своего прихода, да и сам он собирал (в прорисях) материально-вещной мир народного родовспоможения, первым описал практики крестьянок, связанные с вынашиванием плода и сохранением женского здоровья. В сельской России тогда доминировало народное акушерство, к роддомам относились предубежденно, доверяли повитухам[108]. Иное дело – город. С начала ХХ века медико-антропологические исследования стали проводиться и там. Авторы заметили перемены в репродуктивном поведении горожанок: их раннее половое созревание, сокращение рождаемости, детности семей, бо́льшую свободу в применении медицинских способов контроля рождаемости[109].

Исследовательская ситуация 1920–1990‐х годов: демографическая и социологическая перспективы

Пертурбационные факторы, влияющие на рост населения (Первая мировая и Гражданская войны и революция) повлияли на рост числа исследований, анализирующих способы повышения рождаемости. Вектор их резко изменился: этнографическое изучение родовспоможения не просто отошло на второй план, но было отринуто, сама тема переброшена из сферы историко-культурной в исключительно медицинскую. Робкую связь медицины и гуманитарного знания стали обеспечивать (и то не сразу) социодемографические и социологические работы, нацеленные на фиксацию тенденций в приросте населения в связи с изменениями социальной и семейной политики.

Особое значение приобрела институциональная история советского родовспоможения, призванная обосновывать успехи советской системы здравоохранения и противопоставлять «ужасное прошлое» «прекрасному настоящему». О родовспоможении отныне говорили только в контексте охраны материнства и младенчества. Авторами работ были исключительно врачи, считавшие, что объективную историю медицинских учреждений может написать только врач. Подход этот, наметившийся еще в дореволюционной историографии, на десятилетия сформировал дисциплинарные рамки: историко-медицинские темы, в том числе и тема родовспоможения, были изъяты из истории культуры, быта и традиций.

вернуться

95

Там же. С. 139.

вернуться

96

Редько А. Нечистая сила в судьбах женщины-матери // Этнографическое обозрение. 1899. № 1–2. Кн. XL–XLI. С. 54–131.

вернуться

97

Харузина В. Н. Программа для собирания сведений о родильных и крестильных обрядах у русских крестьян и инородцев. С. 139.

вернуться

98

Семенова-Тян-Шанская О. П. Жизнь «Ивана» // Записки Императорского РГО по отд. этнографии. Т. 39.

вернуться

99

Oakley A. The Captured Womb.

вернуться

100

Тарновский И. М. Исторический очерк деятельности родовспомогательного заведения со времени его основания. СПб.: Тип. С. Н. Худекова, 1893; Двадцать пять лет деятельности Мариинского родовспомогательного дома, состоящего под высочайшим покровительством Марии Федоровны (1870–1895). СПб.: Губ. тип., 1895; Михайлов В. Средние русские акушерские итоги за 50 лет. По материалам печатных отчетов родовспомогательных учреждений (1840–1890): Дис. д-ра мед. Новгород: Тип. И. И. Игнатовского, 1895; Захарьевский А. И. История Казанского городского родильного приюта. Казань: Тип. И. Н. Харитонова, 1898; Рейн Г. Е. Родовспоможение в России: Сб. докладов на IX Пироговском съезде. СПб.: Тип. Мин. путей сообщ., 1906; Груздев В. С. Краткий очерк истории акушерства и гинекологии в России // Акушерско-гинекологические учреждения России. СПб.: Гос. тип., 1910; Груздев В. С. Исторический очерк кафедры акушерства и женских болезней Императорской военно-медицинской академии и соединенною с нею академическою акушерско-гинекологической клиники. СПб.: Тип. П. П. Сойкина, 1898.

вернуться

101

Груздев В. С. Краткий очерк истории акушерства и гинекологии в России // Акушерско-гинекологические учреждения России. С. 5.

вернуться

102

Отт Д. Сто лет деятельности Императорского клинического повивального института (1797–1897): Ист. – мед. очерк. СПб.: Гос. тип., 1898.

вернуться

103

Котовщиков А. И. О смертности рожениц и родильниц. Сравнительная разработка данных западноевропейских государств и некоторых губерний России. СПб.: Тип. Имп. Академии наук, 1880.

вернуться

104

Мицюк Н. А., Пушкарева Н. Л. У истоков медикализации: основы российской социальной политики в сфере репродуктивного здоровья (1760–1860 гг.) // Журнал исследований социальной политики. 2017. № 4. С. 515.

вернуться

105

Рейн Г. Е. О русском народном акушерстве. Речь, произнесенная в торжественном заседании III съезда врачей 6 января 1889. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1889.

вернуться

106

Григорьев И. О половой деятельности женщин Мышкинского уезда Ярославской губ. // Врачебные ведомости. 1883. № 21–23; Олихов С. К вопросу о плодовитости крестьянок Кинешемского уезда // Земский врач. 1890. № 52. С. 849–868; Жбанков Д. Н. К вопросу о плодовитости замужних женщин // Врач. 1889. № 13; Жбанков Д. Н. Бабья сторона: Статистико-этнографический очерк. Кострома: Губ. тип., 1891.

вернуться

107

Покровский Е. А. Физическое воспитание детей у разных народов, преимущественно России: Материалы для медико-антропологического исследования. М.: Тип. А. А. Карцева, 1884.

вернуться

108

Артемьев А. П. Краткий очерк развития бабичьего дела в России и проект по его упорядочению. Тифлис, 1894; Архангельская А. Г. К истории развития родовспоможения в земских губерниях (оттиск // Журнал акушерства и женских болезней. Т. XII. Апрель, 1898). СПб.: Губ. тип., 1898; Парышев Д. А. Родовспоможение в России по данным всероссийской гигиенической выставки 1913 г. в Санкт-Петербурге. СПб., 1914.

вернуться

109

Бензенгер В. Н. К антропологии женского населения Москвы. М.: Тип. М. Н. Лаврова, 1879.

10
{"b":"788677","o":1}