Аня вздохнула, поставила миску с собранными конфетами на стол и села на табурет:

– Не могу понять, как он работает. Уже третью ночь одно и тоже. Я засыпаю и во сне не могу вспомнить, как он выглядит.

– Спрайты всё еще стоят?

– Стоят, но они изменились. Они поблёкли и местами словно бы стёрлись, – Аня передёрнула плечами. – Жутковатое зрелище.

– А дверь как?

– Дверь постоянно перемещается. Мне каждый раз приходится её искать. И коридор меняется, – Аня надкусила конфету. – Картинок на стенах почти не осталось и ещё мне кажется, что он становится уже. Если я вытягиваю руки, то могу дотянуться до обеих стен одновременно. Кстати! – Аня принесла из коридора сумку, достала коробочку и протянула её Марине. – Может, у тебя появятся какие-нибудь идеи?

Марина взяла ключик двумя пальцами:

– Такой крохотный, как им вообще можно что-то открыть?

– Это же сон, – улыбнулась Аня. – Там всё можно.

– Но ты не можешь, – Марина изогнула брови.

– Странно не это, – Аня не отрывала взгляда от ключа. – Странно то, что я вообще ничего не могу сделать. Как будто это не мои сны.

– А чьи же ещё? Ты сновидец. Да и кому, кроме тебя может снится твоя сестра и твои воспоминания?

– Ты права, но, – Аня взяла у Марины ключ. Свет лампы отразился от его поверхности и прыгнул на стену. – Но я чувствую, что здесь что-то не так. Надо открыть эту дверь.

***

Аня поймала себя на мысли, что придумывает всё новые и новые дела, чтобы не ложиться спать. Она как-то незаметно для себя помыла полы, пропылесосила, протёрла пыль даже на подоконниках, почистила плиту, засунула одежду в стиральную машинку. Пора остановиться.

Аня подошла к окну. С улицы доносилось щебетание невидимых ночных птиц. На бархатно-чёрном небе сквозь туманные полоски просвечивала луна.

Поначалу, когда сны только вернулись, Аня с нетерпением ждала момента, чтобы вечером лечь спать и встретиться с Яной. Пусть она и была всего лишь спрайтом. Но надо признать, довольно искусным.

Но сегодня Аню пугала перспектива уснуть и снова попасть в поблёкший коридор с тремя неподвижными фигурами. Опять найти дверь с круглой ручкой и не найти способа её открыть. Ещё больше Аню пугало то, что она не могла контролировать то, что происходит в её сновидениях. В детстве-то она могла поменять, что и как угодно. А сейчас только этот опостылевший коридор и чёртова дверь.

И ещё кое-что.

Вчера, когда Аня ковырялась с замком, ей показалось, что она услышала голос Яны. Это определённо был её тембр и интонации. Младшенькая что-то сказала, но Аня не разобрала ни слова. Когда она обернулась к спрайтам, они всё так же неподвижно стояли в тех же позах, что и остальные дни.

Маленькие Аня и Яна потекли – такое ощущение, что на них, нарисованных красками, попала вода и их цвета стекали на пол.

Аня передёрнулась, потёрла локти, прогоняя мурашки, и отошла от окна. Достала из коробочки ключик и положила его на раскрытую ладонь. Маленький, не больше фаланги пальца, с фигурной головкой и дырочкой посредине.

А что, если…? Так она ещё не делала.

Аня сняла через голову амулет-солнце, расстегнула замочек и поменяла кулон на ключ. Цепочка идеально вошла в дырочку, несмотря на то, что казалась чересчур маленькой. Аня надела украшение обратно и подержала ключик в кулаке, нагревая металл.

Сегодня она должна открыть эту дверь. Коридор сужался, а что случится, когда его стены сомкнутся – она даже думать об этом не хотела.

Аня вытянула руки в разные стороны и дотронулась до правой и левой стен согнутыми в локтях руками. Надо же, как быстро она уснула. В последнее время с этим вообще не было проблем. Аня даже перестала пить снотворное: оно, забытое, стояло в шкафчике в ванной комнате.

Вместо весёленьких рисунков на стенках грязью серели подтёки. Аня пошла вперёд, стараясь не касаться их руками.

Она остановилась у трёх фигур…того, что раньше было фигурами, а ещё раньше – Яной-подростком и маленькими Аней и Яной. Краски с них окончательно слезли, бурыми лужами растёкшись на полу, и остались три бесформенные серые кучи, напоминающие людей лишь смутными очертаниями. Аня протянула руку к тому месту, где должно было быть лицо Яны. Едва она прикоснулась к нему – куча рассыпалась в пыль с лёгким «пффф» и облаком закружилась вокруг неё.

Аня прыгнула вперёд, схватилась за солнце. Нет, это не солнце. Она опустила глаза. Ключ! Только не крохотный, как в реальности, а самого нормального размера. Как раз для двери. Осталось только найти её.

Аня подавила порыв побежать. Она внимательно всматривалась в каждую дверь. Та, которая ей нужна – непростая. Она умеет маскироваться и делаться незаметной для её глаз. Пару раз Аня даже проходила мимо неё. Но в конце концов она всегда её находила по круглой ручке. Как сейчас. На этот раз чёрная дверь оказалась с правой стороны за тремя другими перед поворотом.

Аня остановилась перед ней:

– Вот ты и попалась.

Сегодня никаких пугающих завываний и звуков не было. Наоборот, стояла такая тишина, будто Аня была где-то глубоко под водой – там, куда звуки боятся спускаться.

Аня сняла цепочку с шеи и взяла ключ в правую руку. Налетел ветер. Он трепал её волосы и, казалось, отталкивал от двери.

– Не открывай! – голос ударил в уши сразу отовсюду.

Аня замерла:

– Яна? – она оглянулась на то место, где чуть раньше рассыпалась куча, бывшая когда-то спрайтом её сестры. Маленькие Аня и Яна

/серые тени/

ещё стояли, но ветер быстро рассеивал их в пыль, которую разносил в воздухе.

– Открывай же! – низкий голос показался смутно знакомым, но Аня не могла вспомнить, где его слышала.

Ветер усилился и завыл, словно сломал барьер тишины. Ане даже пришлось пригнуться, чтобы устоять на ногах. Он хлопал её пижамой, вырывал цепочку с ключом из пальцев.

И вдруг всё стихло. Коридор наполнился уже привычным шуршанием, гудением ламп на потолке, но добавилось ещё что-то. Медленный шорох. Аня прислушалась и увидела, что стены начали двигаться. Но не так, как раньше. Они быстро надвигались на неё с двух сторон, потрескивая и словно переговариваясь друг с другом. Её охватила паника. Она бросилась было назад. Надо срочно проснуться, иначе её раздавит. Но если стены сомкнутся, она точно не сможет открыть дверь и никогда не узнает, что за ней прячется.

Аня несколько раз глубоко вдохнула, успокаивая себя и заставляя руки не трястись. Вставила ключ в замочную скважину. Сейчас он застрянет, и она не успеет проснуться.

Ключ вошёл в узкое отверстие, будто в мягкое масло и повернулся с двумя громкими щелчками.

Стены задвигались быстрее. Ещё секунда и они превратят её в лепёшку. Аня толкнула дверь – на её счастье она открывалась наружу, а не вовнутрь, – и шагнула в образовавшийся проём. Стены за ней грохнули.

Аня шумно со всхлипом выдохнула и огляделась.

Она стояла в коридоре с множеством дверей справа и слева. Он отличался от предыдущего: был шире и его стены не двигались, по крайней мере на первый взгляд. Аня расставила всё ещё дрожащие руки, замеряя расстояние от одной стены до другой. От каждой ладони было ещё по полруки.

Ковровой дорожки на полу не было, только чёрная плитка, кое-где выщербленная. Гулявший сквозняк гонял туда-сюда сухо шуршащие листья и бумажки. Лампочки на потолке в некоторых местах перегорели и целые куски коридора тонули в темноте. Кое-где они мигали, выхватывая в свет тяжёлые деревянные двери – мрачные и негостеприимные.

Коридор казался знакомым. Но Аня раньше точно в нём не бывала – она бы запомнила, если бы ей приснилось такое место. И уже тем более, если бы она была здесь, когда бодрствовала.

Аня сделала пару шагов, и они гулким эхом отразились от стен. Чувство дежавю навалилось на неё с удвоенной силой.

Волосы на руках встали дыбом, спину полыхнуло огнём. Аня обернулась.

В нескольких шагах от неё стояла Яна. Минуту сёстры смотрели друг другу в глаза. Младшенькая улыбнулась, без прищура, повернулась к Ане спиной и пошла вперёд. Она словно и не шла, а скользила над чёрной плиткой.