— Сильно? — поднимаю взгляд на мужчину.

— Пока сложно сказать, — пожимает он плечами в ответ. — Сотрясение мозга, небольшая гематома, а так…

Закончить он не успевает, так как открывается дверь. И в кабинет влетает Гордей — глаза горят, ноздри раздуваются, как у дракона, да и весь он какой-то слишком уж напряженный.

— Доктор, что с ней? — останавливается рядом с мужчиной, по очереди переводя взгляд с врача на меня.

— Жить будет, не переживайте, — умничает эскулап, хотя мне кажется, что глупые шутки сейчас неуместны.

Но у врачей своя специфика общения — их порой сложно понять.

— Я вижу, — кивает Гордей, на что врач усмехается.

— А раз видите, зачем глупые вопросы задаете? Кстати, — переводит взгляд на Гордея. — Вы кто?

— Я… — тянет парень, глядя на меня, как будто я сейчас могу ему чем-то помочь.

У самой в голове сумбур полнейший. Вот и пусть этот умник самостоятельно придумывает, что доктору соврать.

— Вы, — прерывает мужчина затягивающуюся молчаливую паузу. — Вы кем приходитесь Рыбкиной Полине, молодой человек?

Интересно, а что сейчас Гордей ответит? Родственник? Знакомый? Или…

— Они живут вместе, — влезает Яна, которая все это время стояла в сторонке.

— Да? — врач приподнимает обе брови вверх.

— Да, — отвечаем мы с Гордеем синхронно.

— Странно, — слегка кривится мужчина, пожимая плечами. — Почему я не в курсе? Скрываешь от меня своего жениха, Полина? — улыбается, а я вдобавок ко всем своим бедам еще и дар речи теряю.

Если бы не голова, то возмущению моему не было бы предела, а так приходится молчать. Да пусть думает, что хочет — мне сейчас все равно на чужое мнение.

— Стальной Гордей Матвеевич, — мой вроде как «жених» протягивает врачу руку, а тот пожимает ее в ответ. — Я присмотрю за ней, — кивает в мою сторону.

— Уж будьте так любезны, — ехидничает эскулап и снова переводит взгляд на меня. — По большому счету, ее бы дня три у нас подержать, но вряд ли она захочет, да, Полина?

— Не захочу, — пытаюсь помотать головой из стороны в сторону, но вырывается лишь стон от дикой боли.

— Завтра сбежит, поэтому везите-ка, Гордей Матвеевич, ее домой, — дает указания тоном, не требующим возражений. — И поменьше физических нагрузок, а то я ее знаю.

— Не переживайте, у меня не забалуешь, — кивает этот негодяй, не отводя пристального взгляда от моей физиономии. — Дней пять не вылезет из постели. Обещаю!

Даже Яна округляет глаза и смотрит на Гордея, так как фраза уж очень двусмысленная.

Наверное, я все-таки сильно стукнулась головой о бордюр, так как мысли сейчас лезут в голову одна другой витиеватее.

Мы вдвоем. В одном доме. Я даже уверена, что в одной комнате — этот негодяй точно поселится в моей спальне. Постель еще…

«М-мм!» — это я пока стону мысленно, но очень хочется вслух произнести что-нибудь ехидное.

А еще больше хочется заснуть и как можно дольше не просыпаться. И не думать ни о чем — забыть о сегодняшнем дне, как о страшном сне.

Только вот машина мне не померещилась. Да и случайностью это сложно назвать.

Тогда кто это сделал? И зачем ему это надо?

Голова-то уже работать начинает, и даже боль постепенно отступает. А если не шевелиться, то вообще не болит.

И я, кажется, догадываюсь, кому понадобилось устраивать весь этот цирк…

— Тогда не стану вас задерживать, молодые люди, — врач улыбается и хлопает Гордея по плечу. — Назначение на обследование, а так же список лекарств возьмете у медсестры. И дайте ей успокоительное на ночь, чтобы спала, как младенец.

— Я спокойна, — перебиваю мужчину, но он игнорирует мое тихое возмущение, продолжая обращаться к Гордею:

— И я вас умоляю — никакого спорта!

— Вы уже говорили, — бухчу себе под нос, но врач даже не поворачивается в мою сторону.

— Надеюсь, Гордей Матвеевич, вы меня услышали.

— Услышал, услышал, — кивает мой «женишок», не отводя пристального взгляда. — Все сделаем в лучшем виде, не переживайте.

Мужчина в белом халате покидает комнату, а мне сейчас дико хочется остаться одной. И вырубиться, желательно на сутки. Лишь бы никто не трогал.

И не приставал со своими вопросами. Порой даже дурацкими и совсем неуместными, но куда ж без них-то.

Я уже пришла в себя, только голова по-прежнему раскалывается на две части. Но это пройдет, и не с таким справлялись.

Остается одна проблема — Гордей. Хоть действительно забирай с собой Яну, чтобы парень не доставал. И так тошно, еще сейчас этот уникум начнет допрос с пристрастием.

— А ну, расскажи, как все произошло, — все так же пристально смотрит мне в глаза, а у меня в голове лишь одно слово:

«Началось!»

— Зачем? — тихо интересуюсь, стараясь не шевелиться, чтобы голова снова не начала трещать по швам.

— Следователь в коридоре интересные вещи рассказывал, — ухмыляется Гордей, пытаясь все же одним только взглядом просканировать меня насквозь. — Вот думаю, верить ему или нет.

Не пойму, зачем он мне об этом рассказывает. Кстати, а что в коридоре делает следователь? Неужели еще один допрос? Ладно Гордей, но людей в форме я сейчас просто не выдержу.

— Я думаю, он преувеличивает масштабы трагедии, — печально вздыхаю, но у парня, по ходу, «чешется» в одном месте.

По глазам вижу — не отстанет. Как пиявка, начнет пожирать меня изнутри. Пока душу наизнанку не вывернет, поток вопросов не закончится.

И моя головная боль, как оказывается, не помеха.

— Руки-ноги целы, — Гордей скорее констатирует факт, чем задает вопрос, игнорируя мое последнее утверждение, а мне приходится лишь негромко согласиться:

— Да.

— А головой ты ударилась о бордюр, — продолжает настаивать парень, а я снова тихонечко произношу:

— О бордюр.

— Но машина тебя не задела, — он смотрит мне в глаза, а я уже даже понимаю, куда Гордей клонит. — Хотя от бордюра до дороги, где ты шла, расстояние приличное.

Очень хочется соврать. Или закрыться в комнате и никого туда не пускать. А еще сильнее — послать куда подальше.

Но я не решаюсь, честно отвечая:

— Не задела.

— Слушай, чего ты к ней пристал? — влезает Яна, но парень и ее игнорирует, все так же не сводя с меня своего пристального взгляда.

— Может, объяснишь, как так получилось?

— Да отстань ты от нее! — снова фыркает моя подруга, но этого несносного жениха ничего не интересует, кроме моей скромной персоны.

Вбил себе какую-то чушь в голову и все так же ни на что не реагирует.

— Погоди, у меня пока пазл не складывается, — отмахивается Гордей от девушки, как от назойливой мухи. — Что-то вы мне, красавицы, не договариваете.

— Он что, не в курсе? — Янина приподнимает одну бровь, обращаясь теперь уже ко мне.

— Не в курсе чего? — Гордей по очереди смотрит то на мою подругу, то на меня, а я лишь негромко вздыхаю.

Хочется головой помотать из стороны в сторону, вроде как отвечая на вопрос девушки, но боль мешает. Немного полегче стало, да и чувствую я себя намного лучше, только вот к откровениям пока не готова.

Особенно сейчас, когда две пары глаз пристально меня сканируют.

— Отвези меня домой, — обращаюсь к парню и пытаюсь встать с кушетки, только вот получается с трудом.

Благо, Гордей понятливый — ему два раза повторять не надо.

Два шага, и он берет меня под руку, помогает подняться на ноги, а после ведет к выходу. Слегка прихрамываю на левую ногу, но это не смертельно. Даже практически не больно — сколько на моем веку этих травм-то было. А сейчас…это даже не травма, а детский лепет.

Видимо, не совсем удачно приземлилась, но все равно целым рукам и ногам я благодарна большому спорту. Сгруппировалась, быстро среагировала и осталась жива.

— Тебя подвезти? — интересуется мой спутник у Яны, когда усаживает меня в свой внедорожник.

— Я на машине, — вздыхает подруга и походит ко мне. — Если что, звони, — целует меня в щеку, а после кричит Гордею: — Не ведись на ее уговоры! Никакой физухи!