Когда они добрались до Свиньи, Белка не удивилась, обнаружив там Крокотуна. Он скакал перед печкой, расправив мокрые крылья.

– А вот и Белка! – Крокотун замер, словно смутившись своих скачек. – Ёжика ещё нет… Я вот думаю, изобрел бы кто-нибудь приспособление, чтобы можно было держать зонтик на лету. Как вы полагаете, такое возможно?

Белка пожала плечами. Свинья между тем закрыла за ней дверь и вернулась к уборке. В данный момент она расставляла тарелки на полках, одновременно загоняя ногой под шкаф какие-то мелкие побрякушки.

– …Да, кстати, Лося я предупредил. Он пообещал, что обстругает пару дощечек и сразу придёт. Конечно, я не стал объяснять нашему глубокоуважаемому Лосю все детали… Так когда, ты говоришь, он пришёл? – Крокотун повернулся к Свинье. – В девять?

«Это уже про Зайца», – догадалась Белка.

– В девять или в десять… Не помню… может…

– Здоро́во, Ужинский. – тихонько сказал Крокотун.

Уж лежал в куче тряпок, маскируясь под ремень. Но как только Свинья повернулась спиной, он дернул оттуда и скоро оказался на столе. Там Уж спрятался за огромной кастрюлей.

– …или в девять тридцать… Крокотун, это ты что-то сказал?

– Я говорю, здо́рово тут у тебя! – Крокотун подмигнул Белке. – Честное слово, который раз прихожу сюда, и каждый раз будто первый. Мне лично нравится сама атмосфера твоего жилища: этакое царство хаоса в миниатюре. Идеальное место для экскурсий, я бы даже…

– Да, да, – перебила его Свинья, не оборачиваясь, – мне тоже она нравится… как это… сфера… Белка! Ты, наверно, голодная?! Там на столе творог, положи сама, сколько нужно… Я просто не успеваю с этой уборкой!

Белка послушно направилась к столу. Свинья почему-то считает её самой голодной. Наверно потому что она слишком худая по меркам Свиньи (хотя тут всё дело в комплекции). Подняв крышку кастрюли, Белка пригляделась: на самом дне лежало что-то сероватое, с виду как будто творог. Белка понюхала это и решила не пробовать.

– К вечеру наготовлю еды… У-ух!.. – Свинья с размаху задвинула лишний стул за печку. – Кошмар какой-то! Ешьте пока то, что есть.

Белка устроилась на диване, замотавшись в покрывало – в доме было прохладно. Крокотун бродил перед очагом, время от времени поглядывая на часы, и говорил почти без умолку, а Свинья металась по комнате, пытаясь навести порядок (сводилось это в основном к перетаскиванию предметов с одного места на другое, так что в целом ничего не менялось).

– …и что вдвойне любопытно, ограбили тебя перед самой охотой, как будто кто-то специально подгадал. Неужели, кто-то хочет сорвать охоту? Запугать нас всех? Да… тут дело нечисто.

– Конечно нечисто! – с жаром отвечала Свинья. – Это ведь каково: собирать, собирать, а потом лишиться всего одним махом? И всё из-за чьей-то жадности! Красть чужое – это как можно-то?!

– Да, да, я понимаю, – кивал Крокотун, – всё это очень грустно… однако не фатально! Сама посуди, даже если затея Ёжика провалится и нам не удастся вернуть украденное, то за полгода вполне реально добыть столько же монет, а может и больше. Есть ещё птицы и звери, которые до сих пор хранят денежные запасы: что делать с ними – без понятия, выкидывать не хотят, а отдавать некому. Но по большей части, монеты просто валяются без дела, ржавеют потихоньку в сырой земле. Собирай, как говорится, не хочу…

– У тебя-то зрение хорошее, Крокотун! Ты их так много насобирал, почти целый мешок! Ох… – вздохнула Свинья. – мне и новых монет не надо, мне бы старые вернуть, так я к ним привыкла… А вдруг они еще найдутся?!

– Найдутся, конечно. – сказала Белка. – Ты, Свинья, главное не волнуйся! Ёжик вон по одному запаху сможет найти все, что угодно.

Крокотун громко и с сомнением кашлянул.

– Вот насчет этого я бы с Ёжиком поспорил, да… Нет, нет! – прервал он себя. – В целом я с ним согласен. Вора следует поймать и наказать, а украденную коллекцию вернуть Свинье. Однако, – заметил он, – на месте Ёжика я бы не стал делать каких-то преждевременных выводов. Если кто-то и украл монеты, то это скорее всего лиса. Сами посудите, ведь если это не лиса, то кто? Ты, Белка? Или может быть, я? Нет, – снова возразил себе Крокотун, – допустим, по запаху можно определить, была здесь лиса или нет. Но лиса могла принять это в расчёт и скрыть свой запах. Специально, чтобы Ёжик исключил её из игры. Да… а почему лиса выбрала именно монеты?

– И письма! – добавила Свинья. – Столько писем из деревни… их же тоже украли! Куда я без них?!

– Письма… Письма, конечно, представляют из себя ценность как информация. Однако, именно монеты были главным трофеем. Объясняю, – сказал Крокотун, – если бы лиса покусилась на письма, она бы и украла письма. Она бы не потащила на себе 20 килограмм монет в качестве придатка. Вы согласны с моей точкой зрения?

Никто не стал возражать, и Крокотун продолжил:

– На самом деле, всё довольно банально. Ведь что есть монеты? Монеты есть не что иное как железо. Медь, никель… Металл, одним словом, который можно пустить в переплавку. Однако, чтобы расплавить металл, требуется специальная печь для нагрева монет до температуры плавления. Проще говоря, для превращения их в жидкую массу.

– Мои монеты… – прошептала Свинья. – в жидкую массу?!

«Сейчас начнется», – донесся шелест Ужа из-за кастрюли. А Крокотун, увлекшись, даже не заметил как переменилась в лице Свинья.

– …да, в жидкое состояние. Потом из этой массы можно будет отлить ножи, ложки, ключи…

– ВАРВАРЫ!!! – Свинья затрясла копытами, а Крокотун испуганно отступил (хорошо, что он не стоял спиной к огню). – Я им вылью! Да я из них такую массу сделаю… У-У-УХ! Если они испортят хоть одну монеточку, я им…

Тут в дверь постучали.

Свинья замерла на полуслове. Опустив руки, она растерянно огляделась, словно вспоминая, что вообще происходит и кто она такая. Ещё раз угрожающе у-ухнув, Свинья потопала открывать.

Комната наполнилась шумом дождя, и в дом вошёл Лось, повернув голову, чтобы не зацепиться рогами за вешалку. Зонтик Лось заносить не стал, оставил на «крыльце» за дверью. Переступив порог, он хмуро оглядел Крокотуна, скользнул взглядом по Белке, и с совсем уж недоуменным видом уставился на Ужа.

– Добрый день. – Лось кивнул Свинье. – День добрый… – это он кивнул уже остальным гостям. – Такая непогода, льёт и льёт с утра, вы уж извините…

– Как в тропиках. – согласился Крокотун.

– Не самая лучшая погода для того, чтобы выходить из дома. Извините, я правильно понял, что у вас что-то потерялось? Какая-то вещь…

– Не потерялась. – сказала Свинья. – Украли! Монеты мои украли! Хотят сделать из них какие-то ложки, вилки… чёрт-те что! Я не знаю… Крокотун, объясни ему!

– Дело вот в чем, – увлечённо заговорил Крокотун, – кто-то ограбил нашу Свинью – украл коллекцию монет. Свинья, разумеется, в расстроенных чувствах. Мы пытаемся разобраться в чём дело, но пока безуспешно. Насколько я понял, скоро должен подойти Ёжик, и он-то как раз и ответит на все вопросы.

– Ты меня, конечно, извини, сосед, – сказал Лось, оглядывая Крокотуна: с кончиков крыльев у того до сих пор стекала вода, – но в такую погоду летать опасно. И непонятно, зачем понадобилось так срочно куда-то идти… вы уж меня простите… Извините, я не расслышал, что именно пропало?

– Моя коллекция монет, балда! – закричала Свинья.

– Монеты… А-а-ах, монеты! – Лось сморщился как от зубной боли. – Потерялись? А ты попытайся вспомнить, куда ты их положила последний раз.

– Да не трогала я их! Тебе, Лось, что в лоб, что по лбу! Их у меня украли, и, если ты мне не веришь, спроси у Ёжика.

Лось пожал плечами:

– Почему у Ёжика?

– Потому что он тоже хочет их отыскать… Он преследует это дело, понимаешь?! У него преследование, деке… дектетив, точнее.

– Это болезнь?

– Ох… вот неуч!.. – Свинья трагически схватилась за голову. – А ну, пошли за мной! – и взяв недоумевающего Лося за копыто, она потащила его показывать место исчезновения.