– Не хочу, – неуверенно пробормотал я.
– Может, тебе родители запрещают? – переспросила Татьяна Петровна.
– Нет, не запрещают.
– Ты не понимаешь, это ведь общеклассное мероприятие! Все поедут, неважно ведь в какой музей!
– Почему неважно в какой? – удивился я.
– Потому что это общеклассное мероприятие. Сейчас выбрали музей военной техники, а в другой раз, может, физическую лабораторию выберут, – обнадёжила меня Татьяна Петровна.
– Так я в другой раз и поеду, – улыбнулся я, хотя уже понял, что отвертеться от военной техники будет не так просто.
– Может, всё-таки скажешь, почему не хочешь ехать?
– Не люблю военную технику, – покраснел я. – И всё, что про войну, не люблю!
– Наша страна победила, – строго сказала Татьяна Петровна. – Никто не любит войну, но мы гордимся победой и военной техникой гордимся! И потом, это ведь не музей войны, а музей техники!
– А зачем она тогда нужна? – спрашиваю и чувствую, как щёки горят. – Для войны ведь и нужна!
– Ну а если враг нападёт?
Я не знал, что ответить. Если нападёт враг, конечно, военная техника очень нужна. Но мне хотелось, чтобы военной техники не было и у врага. И чтобы дети в той стране, в которой у нас может быть враг, тоже не ходили смотреть военную технику. Потому что умные люди всегда могут договориться и без автоматов. Так папа говорит, и я ему верю. Папа у меня очень добрый. И я знаю: если бы началась война и напал бы враг, вот такие, как мой папа, первыми пошли бы защищать страну, а те, которые так любят военную технику, может, и уехали бы куда-нибудь далеко-далеко и сидели в безопасности. Но всего этого я Татьяне Петровне не сказал.
– Если враг нападёт – тогда да, – тихо проговорил я.
На моё счастье, прозвенел звонок и на классный час стали собираться ребята.
– Какой у нас дружный класс! Двадцать один человек из двадцати двух едет на первое классное мероприятие – на экскурсию! – с улыбкой провозгласила Татьяна Петровна и выразительно посмотрела на меня. Я с ужасом ждал, что кто-нибудь из одноклассников поинтересуется, кто же тот двадцать второй человек, из-за которого наш дружный класс дружен не на все сто процентов. Однако эта мысль никому в голову не пришла. Татьяна Петровна какое-то время рассказывала о том, какие вкусные пирожки продают в буфете музея военной техники и просила нас записать, что с собой нужно взять немного денег на этот буфет. А потом тема как-то сама собой заглохла и мы рисовали осенние пейзажи и говорили об осени.
И я подумал о том, что, если автобус бесплатный, это ещё не значит, что на нём обязательно нужно ехать.
Все сказки только про волка
– Волк! – требует Серёжка перед сном.
Это означает, что он хочет послушать сказку и непременно главная роль должна быть у волка. Таких сказок вообще-то почти нет, но и мама, и папа, и я исхитряемся угодить Серёжке. Первому эта мысль пришла в голову папе. Он рассказал Серёжке сказку про заячью избушку, только вместо зайца в папиной сказке был волк. Доброго волка хитрая лисица выжила из его собственного дома.
Братец был очень доволен.
На следующий день, как только папа пришёл с работы, Серёжка бросился к нему и снова потребовал:
– Волк!
– Давай я тебе про трёх поросят расскажу, – предложил папа.
– Нет, нет, нет! – замотал головой Серёжка. – Волк!
– Ну хорошо, слушай, – сказал папа и сел в кресло, а Серёжка устроился у него на коленях. – Жили-были три волка. Ниф-Ниф, Нуф-Нуф и Наф-Наф.
Я тоже решил послушать сказку, мне было интересно, как выкрутится папа, когда три волка встретят ещё одного.
– Наф-наф! – одобрительно закивал Серёжка и прижался к папе ещё крепче.
– Всё лето волки валяли дурака, а осенью задумались о новых квартирах, – продолжал папа. – Самый серьёзный волк, Наф-Наф, всё агитировал братьев начать строительство, но им было лень, и тогда он решил…
– Взять ипотеку, – вставила мама.
– Ни в коем случае! Он просто начал строить себе дом. И вот, когда совсем похолодало, два других волка быстренько настроили себе домов: один – из соломы, второй – из веток. А умный Наф-Наф к этому времени уже закончил свой огромный каменный дом и поселился там со всеми удобствами.
– Интересно, где он взял столько денег? – спросила мама.
– Вот будешь свою сказку рассказывать – уточнишь все детали, – отозвался папа. – Что там дальше было? В сказке? – обратился папа ко мне.
– Волк пришёл, – захихикал я.
– Ну да… Ещё один очень злой волк захотел… Ерунда получается, – огорчился папа.
– Да нет, почему, пришёл ещё один волк, все домики разметал, кроме домика Наф-Нафа. Ну и…
– Ну и что? Почему три волка вдруг испугались одного?
Мы начали спорить, и сказка так ничем и не кончилась.
– Малыш, давай я тебе другую сказку расскажу, – сказал папа.
– Сдался! – хмыкнула мама.
– Посадил дед…
– Волка! – Серёжку было не так просто сбить с панталыку.
– Ну-ну! Придумывай теперь, как дед волка из земли тащил, – издевался я над папой. – Или волк деда!
– Серёжка, давай тогда про колобка! Там в конце будет волк! – взмолился папа.
– Да! – Серёжка приготовился слушать.
– Жили-были дед да баба.
– Баба! – обрадовался Серёжка, вспомнив любимую сказку про курочку Рябу.
– Захотел дед поесть, а дома ничего нет, вот как у нас… – Папа с укоризной посмотрел на маму. Мама пожала плечами и уютнее расположилась в кресле с ноутбуком. – Вот и просит дед бабку: «Испеки мне, бабка, колобок». Это пирожок такой круглый.
– Булка! – уточнил Серёжка.
– Ну пусть будет булка. Бабка наскребла муки и выпекла булку.
– Баба била-била. – Серёжка скакал на папиных коленях, изображая, как баба била колобка.
– Серёжка! Это из другой сказки! Баба била яичко! И не разбила, между прочим! Ты вообще про волка будешь слушать?
– Да, волк! – Серёжка затих.
– Ну вот, испекла она эту булку, положила на окошко простынуть.
– Кхе-кхе, – закашлял Серёжка, услышав про «простынуть».
– Не простыть, а простынуть! Значит остывать, чтобы не была булка слишком горячей.
– Мы-ы-ы-ышка! – вспомнил Серёжка и показал, как мышка бежала и махнула хвостиком.
– Ты меня не путай! Мышки в этой сказке нет!
– Яи-и-и-и упа-а-а-ало! – Серёжка сделал грустное лицо и развёл руками.
– О чём это он? – удивился папа.
– Яичко упало и разбилось, – подсказал я.
– Не понимаю, почему он не хочет про колобка! Серёжка! Ты послушай немножко ещё, и будет волк!
Но Серёжка больше не хотел слушать сказку не про волка. Он махал руками и капризничал.
– Я думаю, сказки надо заранее придумывать. Так, чтобы волк прямо сразу появлялся и чтобы вся история была именно про него.
– Вот ты и займись! Ты же хочешь быть писателем, – вспомнила мама.
– И займусь! Мне на Серёжку времени не жалко.
Я работал почти всю ночь. Все известные мне сказки переписал по-новому. В первой девочка-волчица носила красную шапочку и повстречала волка в лесу, во второй сразу семь волков строили теремок, в третьей злая лиса уносила бедного волка за тёмные леса и за высокие горы. Пробовал переделывать и стихи, но тут дело пошло хуже. Поэты, к сожалению, не предусмотрели возможности менять героев одного на другого, не испортив рифму… Если бы я был детским поэтом, уж я бы был умнее, конечно. Только Самуил Яковлевич Маршак оказался молодец. Его «Сказка о глупом мышонке» легко переделывалась в «Сказку о глупом волчонке». Получился у меня целый сборник. Весь следующий день я с нетерпением ждал вечера, чтобы сесть с Серёжкой в кресло и почитать ему наконец-то именно те сказки, которые он хочет услышать.