Тоже самое относится и к нашему телу. Миллиард подростков плачет о том, что их лицо обсыпано прыщами, не стараясь проникнуться проблематикой этой патологии. Куда удобнее просто пускать слёзы, сопли, и никак не прикладывать усилия по устранению источника проблем.

Другой миллиард плачет о лишнем весе, не понимая, нет… Не желая понимать очевиднейший трюизм: меньше ешь – меньше весишь. И та проблема, и другая решаются банальным чтением литературы по питанию. Прыщи сыпятся, в основной своей массе, ввиду высокой концентрации молочных и сахарных продуктов в рационе. Лишний вес балансируется меньшим потреблением пищи, занятием физкультурой, или обычной продолжительной ходьбой, что будет компенсировать наеденные калории. Также и с теми, кто считает себя юродивым идиотом. Очевидно, нужно больше потреблять полезной информации, взамен на бесконечные просмотры «Тиктоков», смешных картиночек из «ВКонтакте», или подобный по содержанию контент.

На полчаса я выпал из реальности. Возвращение в мир настоящий мне дала моя подруга Алиса, которая мне позвонила и позвала в гости. На это предложение я ответил отказом, потому что хотел поспать эту ночь дома. Алиса расстроилась, но с пониманием отнеслась ко мне. В отличии от Лизы, она всегда проявляла снисходительность ко мне, может потому, что была влюблена в меня, может по другой причине. Именно она меня всегда понимала, поддерживала, не знаю почему я был не с ней. Быть может я просто заложник влюблённости в красивую оболочку, плюющий на внутренний мир человека? Не знаю. Знаю лишь, что я лёг подремать после разговора с ней, не продолжив читать книжку дальше. Во сне я увидел кадры фильма, снятого мною, с помощью моих глаз. Проще говоря, отрывки детства.

Утро. Мне четыре года. В квартире полумрак, лишь мерцания передачи «Необъяснимо, но факт», постоянно показываемую в утреннее время во время моего детства, которую любил смотреть мой отец, подавали мне знак, что пора вставать, и делать это самостоятельно, до начала ора создания, который зачал меня. Мочеиспускался я после сна в подобном же полумраке, что был в комнате, но уже в туалете, освещаемом лишь лампочкой в коридоре. Чистил зубы я иногда маминой зубной щёткой, ведь папа, когда готовил её под мои утренние процедуры, путал мою с маминой, говоря что-то в стиле «Какая разница?!». В это время он протирал полы мокрой тряпкой. Хоть он и был тираном своего рода, в его копилке достоинств всё же находились прикольные вещи, например, та же чистоплотность, проявляющаяся в каждодневном протирании полов в квартире и ненавистью к неопрятным людям. Ведь даже приходя абсолютно пьяным животным, в ненормальную слякоть, дождь и грязь, его обувь всегда оставалась идеально чистой. Чудо? Или нет?

Также он был заботливый и внимательный, ведь не стал бы он каждый день мне с братом, живущими летом с ним в деревне, готовить бутерброд с маслом и сахаром, вместе с пусть уже остывшим, но заваренным чаем. Не уверен, передалось ли мне хоть что-то хорошее от него, ведь в остальном, его алкоголизм и грубиянство нивелировали эти пару хороших качеств.

Этот сон развил во мне дикую печаль, из-за чего я проснулся. Отцовскую любовь я не получил, только материнскую. Я нисколько не обесцениваю маму, но в любом случае, отцовская поддержка, любовь для мальчика абсолютно точно нужна. Было желание в детстве, чтобы мной он гордился, чтобы радовался моим победам, но такого никогда не было, лишь сплошные оскорбления летели в меня, иногда рукоприкладство, воспитавшее во мне чувство неполноценности, недостатка внимания, желание не иметь детей, ведь я в любой момент могу, будучи травмированным в детстве, резко превратиться в подобного.

Печаль, фундаментом которой были воспоминания о папе, подкреплялись мыслями о том, что друзья театра не способны уделить мне немного времени, а моя пассия находится невесть где, невесть с кем, невесть под чем. Оставаться один на один со своими мыслями, способных сломать меня в любой момент, абсолютно точно не вариант. Именно поэтому я позвонил Алисе и, извинившись за отклонение приглашения в гости, я напросился уже самостоятельно к ней, на что она любезно согласилась.

Я снова закрыл глаза, слушая композицию «Wicca» «Аксиус Линка», после прослушивания которой, думал начать собираться к ней. Полежав и прослушав полторы минуты песни, я услышал звонок в дверь. Открыв глаза, я подошёл к двери и посмотрел в глазок, за которым были друзья. Видеть у себя в квартире в тот момент я не хотел, однако они ворвались, будто это в норме вещей приходить большой компанией к кому-либо, абсолютно не предупредив, тем более ко мне, ведь я ненавижу большие компании у себя дома. Немного поругавшись о спонтанности идеи прийти ко мне, я их прогнал и стал собираться к Алисе. Одевшись, ничего не взяв с собой, я направился к ней. Обычно я надеваю наушники и преодолеваю путь своими ногами, гуляя по городу, глядя в лица людей в машинах, общественном транспорте, или идущих мне навстречу. В этот раз я сел в маршрутку и поехал, чтобы быстрее увидеть и обнять её, ведь состояние внутри было невыносимым.

Придя к её дому, я написал ей, что подхожу и попросил номер домофона, так как давно у неё уже не был. Встав у подъезда, я стал дожидаться ответа, ведь моё сообщение было прочитанным, однако его не последовало. Никак не мог понять в чём дело, пока не услышал скоробежное шорканье тапочек по бетону подъезда – это была она. Отойдя от двери, я стал дожидаться её открытия, в котором бы вышла Алиса. Непроизвольно натянув улыбку на лице и закрыв глаза, я попал в объятия Алисы, обняв её в ответ. На улице полумрак, лишь мерзкий свет фонарей освещал этот романтический нуар. Признаться честно, ни с кем и никогда я не испытывал подобные ощущения близости человека. Будто наши души были изначально пазлами. Всё больше в голове зрел вопрос, что же я забыл в отношения с Лизой.

Мы поднялись к Алисе на этаж. Я снимал верхнюю одежду, кроссовки, пока она, сняв тапочки с ног, ждала меня, чтобы пойти вместе в комнату. В комнате горели светодиодные ленты, на белом кухонном столе стояли нарочито пафосные бокалы под шампанское, в которые будет налит сидр через пару минут. Алиса взяла меня за руку, чтобы приступить к употреблению алкоголя, но я дал понять, что пока мне это не нужно. Мне нужно лишь упасть в объятия близкого человека, отчего уже я взял её руку, развернул её лицо, посмотрел ей в глаза, и после неловкой паузы, в продолжение которой обычно должен идти поцелуй, я оковал её в объятия и поволок в воздухе в неконтролируемое падение на кровать. Мы обнимались и комфортно молчали, иногда посматривая и улыбаясь друг другу в глаза. После пятнадцати минут объятий Алиса решила уже выпить, на что я не был против присоединиться.

Выпив пару полных бокалов, моя уставшая голова пошла в разбой мыслей. Я взял её руку, потом выбросив, решил обнять и сесть к стене. Мысли начали самостоятельно струиться словами из моего рта.

– Знаешь, девочки любят, когда мальчики их веселят, заводят, заставляют смеяться. Когда-то и я был таким, говорю как-будто мне уже лет тридцать, ахах. Ну года два назад был заводилой. Терпеть не могу серьёзных снаружи людей, пустых внутри. Я поэтому стал странным: делаю, что хочу, ну, не задевая других людей, говорю, что думаю и не боюсь осуждения. Да… Это странно для людей. Я хотел, знаешь, иметь много друзей, чтобы постоянно веселиться, дохера подруг, для ежедневного секса, какой-то статус, но, как оказалось, это несовместимо со свободой мысли и поведения, которую я выбрал. Вот эта вот свобода, о которой все говорят в фильмах, вебинарах, в видосах на «Ютубе» – всего лишь выдумка непонятно для кого, потому что даже те, кто это говорит – боится быть отвергнутым обществом.