-- Я здесь главный и я решаю, всё вы осмотрели или же нет. Когда я скажу всё, вот тогда и остановитесь! Ищите!

   Когда в разум протиснулось осознание того, что сундуки с золотом пропали, и что они не появляются на своих местах, даже если потереть глаза, неожиданно раздался голос:

   -- Как-то раз я услышал одну интересную мысль - наш мир многослоен. И если это правда, то мы оказались почти в самом низу. Есть в этом и утешение - если можно спуститься, то можно и подняться. Высокая фигура в чёрном плаще стояла на входе. Мужчина с лицом тряпичной куклы и глазами, скрытыми за круглыми стеклами, напоминающими пуговицы, поправив свой головной убор, вошёл в хранилище.

   -- Господин Фель?! Как хорошо, что вы здесь! Я только собирался отправить за вами, -- почти задыхаясь, выдавил себя размякший Бургомистр.

   -- Отправить за мной? Как интересно вы излагаете свои мысли. Уж не думаете ли вы... будто я ваш слуга, которого можно вот так просто привести, -- подметил мужчина, прикоснувшись к своей шляпе с круглыми полями.

   -- Я совсем не это имел в виду Господин Официальный Представитель Министерства, -- после этих слов глава город растаял как снежинка на руке.

   -- Ну, разумеется, -- улыбнувшись, сказал ГОПМ. -- Да расслабьтесь вы. Я просто шучу. Понимаете, я столько всего здесь увидел и вот решил уравновесить своё душевное состояние невинной шуткой.

   -- Да? -- проскрипел Бургомистр и затем истощённо рассмеялся. -- Хорошая шутка Господин Фель, мои аплодисменты. Вы как всегда на высоте!

   -- Благодарю, но не будем об этом, ибо я чистый, -- Фель, уколов раздутую хитрость главы города, сказал, -- Ну рассказывайте.

   -- Ночью неизвестные приникли в усадьбу и зверски убили всю семью Ванригтен. Кроме старшего наследника. Его поиски сейчас ведутся, и мы его обязательно найдём.

   -- Жёлтое - это жёлтое, а соль - солёная. Я отдаю должное вашей наблюдательности. А есть что-то, что мне нужно знать в первую очередь?

   -- Ключи хранил главный лакей и личная охрана вот тут, лежит, -- запинаясь, прокряхтел Бургомистр.

   -- Какая настойчивость. Ладно, ваши извивания меня вдоволь позабавили. Кажется, я знаю, что украли из хранилища, -- закончив говорить, шагнул в сторону вермундов.

   -- Мы найдём грабителей, я обещаю вам, -- почти хромая подскочил к Представителю Министерства.

   -- Обещание? А вы не подумали... что будет если я его приму, -- спросил ГОПМ и, сделав паузу, шёпотом приоткрыл занавеску окна в будущее. -- В этом случае расскажу вам о вашей судьбе. Вы отправите всех на поиски, но сами не пойдёте. Предположим, кому-то удастся найти золото, а что они будут делать с теми, кто его украл? И тут я позволю себе ответить - ничего не смогут им сделать, потому что просто не смогут. А дальше, потерпев неудачу, вы просто сбежите глубокой ночью и заберёте с собой свои побрякушки, и, может пару девок. Затем вас поймают и если не забьют как собаку, то меньшее на что сможете надеяться - это на полную утрату своей кожи, будучи ещё живым. А я буду сидеть напротив вас и не спеша пить чай из праздничного фарфора. Ну, так что? Мне принять обещание или безымянный предмет уберётся с моего пути?

   Глава города стал похож на варёную рыбу и медленно отошёл в сторону, выпучив свои глаза. Казалось, он забыл о кошмарной ночи в усадьбе. Опустив свой взгляд, вспоминал слова про утрату кожи и больше ни о чём не мог думать. В его голове вероятное будущее происходило прямо сейчас. Бургомистр прокручивал, по его представлениям, все варианты того что с ним могут сделать, и этот бушующий водоворот мыслей привёл с собой оцепенение.

   Фель подошёл к вермундам и со спокойным видом полюбопытствовал: -- Ну, что скажите? Есть версии? Что произошло в этом роскошном гнёздышке?

   -- Всё видимое выглядит как что-то невозможное. А невозможное не просто так назвали - невозможным. Такого просто не могло случиться. И это наводит на определённые мысли, -- поделился вермунд, водя пальцем по чёрной ткани на своей шее.

   -- Кто-то выставил всё как проделку чего-то потустороннего, чтобы запутать или вообще отпугнуть руку правосудия. По крайней мере, на констеблей... это уже сработало. Так и получается, обычный налёт, совершённый с вполне обычной целью, стал нечто подобным. А все эти слухи про Хора и воронов лишь подогревают соблазн укрыть свои преступления за какими-нибудь страшилками, --  продолжил второй.

   -- Хорошо, очень хорошо, -- одобрительно и с некой похвалой сказал Фель. -- -- Только, боюсь, такое определение как "невозможно" очень податливо, и никто не знает в какую сторону оно сдвинется завтра. Когда-то и пересечение морей было невозможным, -- задумчиво произнёс ГОПМ. -- И что же у нас получается? Грабители либо опьянены смелостью или же глупостью. Ведь самозванцы, которые выдавали себя за чёрных птиц, в итоге бесследно исчезали, -- строго подметив, подошёл к улыбающемуся стражнику в кресле.

   Господин Фель, стоя рядом с мертвецом, скинул руку с плеча, сжимавшую рукоять неизвестного инструмента, обёрнутого самой чёрной тканью; настолько чёрной, что она способна выделиться в неосвещённом помещении в безлунную ночь. С грохотом поставил свою ношу на пол рядом с собой и, осмотрев лицо мертвеца, заметил, что одного глаза не хватает. Его просто вырвали, как какой-то сорняк.

   Фель посмотрел в оставленный глаз и после обратил внимание на маленькую плетеную куклу в хладных руках. Убитый в чудовищных муках, осторожно держал её как подарок. Игрушка рассмешила Феля, и не просто рассмешила, а словно пробудила в нём что-то и он возбуждённо сказал: -- Могу допустить, самозванцы не вырвали игрушечный глаз. Но это. Это совсем другое! -- радостно сказал человек с лицом тряпичной куклы, не отводя своего внимания от плетеного человечка.

   -- Бургомистр. Вы любите поручения. Тогда вот вам новое. Запоминайте. Отправляйтесь к "Широкой глотке". Пусть он донесёт до ушей оренктонцев, что семья Ванригтен в полном составе отправилась за море, скажем, на дипломатическую миссию. Запоминаете?

   -- Да я запоминаю, господин Фель, только пока не понимаю вашего плана, -- с потерянным видом прохрипел он.

   -- Вам и не нужно этого понимать. Вам следует просто исполнять, -- ГОПМ посмотрел на главу городу, как на обычный табурет. -- И вообще нужно радоваться, ведь тут такая возможность появилась, чтобы исправить ошибку.