– Это можно, это даже надо, это, в общем-то, традиция. Побурханим, товарищи, задобрим духов реки, чтобы всё сложилось успешно.

– Ты, Михаил, истинный хранитель традиций. Пять минут, мы с Олей намечем на стол.

…В маленьком кубрике разместились, как говорится, впритык. Но было чудесно тепло от такой прекрасной компании, оттого, что впереди столько интересных дней, что хорошая погода, да и вообще жизнь прекрасна и удивительна.

Когда уже, по местному выражению, «побурханили», когда во славу капитана и его корабля был поднят тост и все принялись за чай, наступила пауза.

– Коля! А Оля сказала, что ты большой знаток знаменитых мечей, диплом будешь писать, – вспомнила Селина.

Коля был высоким и худым. Длинные русые волосы, обрамлявшие лицо, придавали ему вид человека, который только что слез с очередной модной диеты. Нос картошкой, светлые глаза, пушистые светлые же реснички выказывали в нём добрейшего человека. Впрочем, таким он и был на самом деле.

Коля возвышался над всеми за столом и больше молчал, потому что в этой компании он был новенький и ему было сложно поддерживать разговор на равных. Селина ему старалась помочь, подбрасывая тему, в которой он хорошо разбирался.

– Я пока ещё изучаю вопрос. В Англии и Японии не был – с их хранилищами доспехов не работал.

– Какие ваши годы, Николя! Я, положим, тоже не в Америке юриспруденцию изучала. Но работодатель мной премного доволен. Вигдор Борисович, вы довольные?

– А то как же. Очень-очень…

– Не поняла, это юмор или весь словарный запас остался на берегу? – Селина явно обиделась.

– Истинная правда, очень доволен. А в Америке побываешь ещё. И Коля объездит все музеи и все доспехи осмотрит. Коля, а правда, давай про мечи!

Коля посмотрел на Германа и Михаила. Те, потягивая чаёк вприкуску, согласно кивнули, а Герман Германович, который был научным руководителем диплома, ещё и выдохнул: «Жги».

– Я про все не буду, слишком долго, устанете ещё. Остановлюсь на двенадцати. Но, прежде чем начать, хочу отметить, во все времена меч был не просто оружием. Вы же видели, как в фильмах полководцы и рыцари, принимая меч, целуют ножны, в которых меч хранится, а, к примеру, тюрки ещё и прикладываются к ним головой. Они даже за трапезу садились с мечом на поясе. Это оружие можно сравнить с партнёром по жизни и сражению, боевым конём, который – ближайший друг. Большое горе, когда в сражениях конь падёт под тобой, а если ты теряешь меч – это большой позор.

Меч всегда обладал таинственным ореолом и волшебными свойствами. Великие полководцы часто давали клятвы именно на своих мечах. Вы, конечно, слышали о знаменитом мече короля Артура.

– Даже я знаю, – выпалила Селина. – Смотрела отличный сериал про рыцарей Круглого стола.

– Так вот именно король Артур воткнул свой меч, обладающий волшебной силой, в камень, и никто не мог его оттуда вытащить.

– Я читала, что в итальянской часовне Монте-Сьепи хранится глыба, а в ней меч, который, по преданию, принадлежал рыцарю Гальяно Гвидотти.

Коля согласно кивнул головой:

– Этот факт хорошо известен.

Он достал свою записную книжку. Полистал, нашёл нужную страничку.

– Да, вот что сообщают источники. Воин Гальяно вёл не очень примерный образ жизни. И однажды к нему явился архангел Михаил и предложил встать на путь истинный и пойти в монахи. Рыцарь рассмеялся и сказал, что стать монахом для него то же самое, что разрубить камень. И после этих слов он вытащил меч и ударил по валуну. Меч легко вошёл в камень. Поражённый Гальяно после этого стал примерным человеком, и после смерти был канонизирован церковью.

– Сказки, – фыркнула Селина, – но интересно.

– Может быть, может быть. Но один сотрудник Университета Павии по имени Луиджи Гарласкелли решил сделать углеводородный анализ этого меча и этого валуна. Им ведь, по легенде, под 800 лет. Так вот данные анализа подтвердили, что оба предмета относятся ко времени жизни Гвидотти.

Ещё один знаменитый меч – Кусанаги-но цуруги.

– Что в переводе с японского – «меч, скашивающий траву», – уточнил Герман.

– Совершенно точно, Герман Германович. У таких мечей, как правило, несколько имён. Ещё одно – «меч, скашивающий облака рая».

– Как романтично, – воскликнула Селина. – Облака рая!

– У него целая история, – продолжал Коля. – Легенды говорят, что его нашёл бог ветра в теле убитого им восьмиголового дракона. Он подарил этот меч своей сестре – богине солнца. Потом меч перешёл к её внуку и, наконец, к полубогу Дзимму.

– Который стал первым императором Страны восходящего солнца, – закончил Михаил.

– Да вы и так всё знаете, зачем рассказывать!

– Что ты, что ты, Николай. Это некоторые всё знают, – Селина посмотрела на Германа и Михаила. – Для меня так это настоящее погружение в мир истории. Мне так нравится ваш рассказ. Продолжайте, пожалуйста.

Коля посмотрел на Олю.

– Продолжай, – строго сказала та. – Селине Ивановне интересно!

– Нам всем очень интересно, просто мы с Германом тоже хотим блеснуть эрудицией. Не сердитесь на нас. Мы хорошие!

– Тогда мысленно отправляемся в Европу, во Францию, в небольшой городок Рокамадур. Часовенку Нотр-Дам знает каждый житель здешних мест. Многие века все, кто посещал её, видели меч в стене. Он, по преданиям, принадлежал Роланду[12]. Но вряд ли это был легендарный Дюрандаль.

– Тогда какой?

Коля пожал плечами:

– Никто не знает, Селина Ивановна… Может быть, все устали слушать военные легенды?

– Давай-давай, Николя! У тебя хорошо получается. Благодарная аудитория в напряжении, – поддержал студента Герман.

– Коленька, расскажите о мече, который больше всего нравится вам.

– Да вы прирождённый интервьюэр, Селина Ивановна, – не удержался Вигдор.

– Вы ещё многое не знаете о своём помощнике.

– Коля, расскажи о «Радостном», – попросила Оля.

– Оля! – с укоризной посмотрел на невесту Николай.

– А что, интересно ведь!

– Ты, Колян, не сильно-то нос задирай, просит девушка, ответствуй. Тем более Оля! Она же кладезь знаний, – вступилась Селина.

– Давай-давай, блесни опереньем, – подбодрил Герман. – Какой такой «Радостный»?

– «Жуайёз» – в переводе с французского означает «Радостный», – подсказал Вигдор.

– Ой, мамочки мои, чего ты, босс, только не знаешь!

– Книжки надо читать, дорогая, умные и толстые.

– Ладно, разберёмся. Давай, вьюноша, удиви нас этой радостью, наконец, – поторопил Михаил.

– Этот меч принадлежал Карлу Великому, основателю Священной Римской империи. Предания доносят до нас свидетельства, что лезвие этого оружия в день могло менять цвет до тридцати раз! И блеск его был ярче солнца.

– Коля, Коля, ну, пожалуйста, ещё одну историю про какой-нибудь меч-кладенец, так интересно, – не унималась Селина.

– Да вот, про меч курумчинских кузнецов. Герман Германович уже рассказывал про картину Рериха «Нибелунги». А что они, собственно, ковали?

– Да ладно, неужели меч?!

– Не знаю, Селина Ивановна. Но почему бы не предположить, что именно меч, – Коля покосился на Германа.

– Не терзайте студиози, Селина Ивановна, – вступился за дипломника Герман. – Что они ковали, мы не знаем, но, в принципе, Коля прав, почему бы и не меч? Курыкане по одной из версий ушли в будущую Якутию и стали пра-пра-прародоначальниками современных якутов, среди которых кузнечное дело достигло вершин искусства. Но, но, но! Товарищи, было бы странным, если бы такие умелые кузнецы не передали своё мастерство по наследству. Не гнуть же столетиями исключительно подковы. Совсем недавно в Якутии был найден меч, сработанный курумчинскими кузнецами.