Сигизмунд… он подобен яростному берсеркеру. Перехватив арпа за шею, он сжимает её и резким движением до хруста сворачивает её. Второе движение вылилось в филигранно выписанную дугу клинка, который широким лезвием впивается в бок твари. Монстры бросились на инквизитора, но его прикрыла свита, встретив орду рыкающих когтистых существ.

Джаэль не обращает внимания на ход битвы под холмом. Он энергично пробивается вверх, к груде камней, у которой статуей стоит маг. Ложный выпад и меч арпа ушёл не туда, а затем эндералец вонзил меч в брюхо арпа и провернул его. Прильнув к кожистой поверхности палатки, он закрылся от стрел. Простор потерян, он уступил место узким перешейкам между жилищами тварей, противопоставив им своё умение, и силу кольца.

Вилдас пробивается к другу. Быстро вспомнив магические формулы, витеватые литании, пробуждающие психическую энергию, он обратил её в огонь. С терпким запахом серы пламя взревело из его ладони, окатило струёй арпов, заполняя всё сухим треском и вонью горелой кожи и волос. Вой сменил рык, на серой коже коркой проступили ожоговые, и целая толпа отошла прочь.

Бывший стражник совершил точный укол, и кончик меча проступил с другой стороны шеи арпа, а затем воин его вывернул. Захлёбываясь кровью тот опёрся на хижину и лёг там. Ещё прыжок и Джаэль оттолкнул арпа, тот плюхнулся в кованный таз с грибами. И теперь ничего не преграждает путь до мага.

– Идиот! – возопил чародей крови, протянув руку и сжимая пальцы. – Ты не можешь противостоять нам!

– Ты – больной ублюдок! – кричит сквозь вопли битвы Джаэль.

– Я поместный иерарх, вождь полчищ арпских здесь, – гордо заявляет маг, его губы, единственное что видно из-под капюшона искривляются при каждом слове, как у больного. – Ты не посмеешь мешать планам «Чёрной длани».

– Мне всё равно, какой культ душевнобольных ты создал, – Джаэль поднял покрытый чёрной липкой кровью меч. – Ты сейчас умрёшь.

– О-о-о! – улыбка неестественной выгнутой дугой вытянулась на лице. – Перед твоей смертью я скажу тебе – мы призваны, чтобы властвовать! Чтобы водрузить над Эндералом знамя всех угнетённых и отверженных!

Джаэлю, только вышедшему из к людям и селу всё равно на новые культы, на Инквизицию и её противостояние со Святым орденом. Ему плевать кто перед ним. Есть только преграда, которую нужно устранить.

Рука резко дёрнулась, и меч рассёк бы брюхо, но маг крови колыхнулся назад, придав скорости магией и атаковал. Зелёное пламя энтропии обласкало бы парня, заставив его кожу облезть, но ментальный щит Вилдаса прикрыл его, и магия рассеялась. Призрачный барьер высосал все силы мага и тот рухнул на колено, не способный и поднять себя.

Удар за ударом пронеслись возле мага, но тот использовал силы таинственной энергии, чтобы молнией уходить от стремительных выпадов и взмахов. Лезвие в сантиметрах пролетел от мантии мага, но не достал её. Враг вильнул у груды камней к повозке, где кучей лежат тела и протянули руку. Струйки крови гранатовыми нитями впились ему в руку, пополняя запас магии.

Землю вспахал прут чёрной молнии, от которого парень кувырнулся. За ним последовал ещё один, а затем уже чародей стал гонять Джаэля, заставляя его уходить от инфернальных выпадов. Один такой удар пришёлся в арпову хижину, и та поднялась к небу кусками мусора.

Неожиданно арбалетный болт пронзил ногу магу крови и тот с визгом взглянул на Сигизмунда, латы которого стали блестеть чернотой пролитой крови. Тут же подсуетился Джаэль и довершил бой. Нет времени бежать, и парень со всей силы швыряет меч – клинок со всхлипом пробивает грудь и входит на половину. Хрипящий маг не верящим взглядом осмотрел сверкающее лезвие и сжал его пальцами, но подпрыгнувший Джаэль вогнал его по самую рукоять, проворачивая и обливая свои ладони алой кровью.

Тело мага крови плюхнулось на камни, раньше бывшие порталом, а как арпы увидели его падение, их объял ужас. Оставшиеся просто дрогнули и стали разбегаться, пытаясь скрыться в золотистых лесах, но им не суждено убежать, ибо Храмовники уже тянутся за арбалетами, чтобы просто перестрелять выживших.

– Хорошо поработали, – отирая о тряпку меч, переступая через кучи изрубленных трупов, говорит Сигизмунд. – Посмотрите на них, голые и с примитивным оружием. Не лучших же бойцов сюда кинули.

Джаэль наблюдает как к инквизитору подбирается Калия и начинает с ним беседовать. Парень опёрся на колени, с его лба градом течёт пот, поддоспешник потемнел от грязи, крови и испарины. Кожей Джаэль чувствует, что под ним всё «плавает». Ноги настолько отяжелели, что он не может и шага сделать, а блестящее лицо обратилось к Видасу. Губы выказали слабую улыбку,

– Хорошо мы загремели.

– На, восстанови силы, – протянул мужчину стекляшку с жёлтой жидкостью. – Последнее зелье для сил.

Дрожащей рукой, выпрямившись, Джаэль принял напиток, приложил усилие и откупорил пробку. Горло наполнилось приятной теплотой, в мышцах снова появилась сила. Джаэль почувствовал холод ветра, смог выпрямиться и не трястись от перенапряжения; нога ступила на примятую траву, и он увидел, сколь много арпов порубил, и сколь много чёрно-выгоревшими телами завалили холм.

– Кажется, спорят, – протянул слегка покоцаный посох Вилдас в сторону хранителей и церковников.

– Закареш, я требую покинуть вас это место! – кричит, активно жестикулируя Сигизмунд. – Мы должны провести осмотр, запротоколировать, и при необходимости выявить источник угрозы. И посторонние нам не нужны.

– Мы тоже имеем право здесь быть, – настаивает Калия, по её лицу видно, что она подавляет бурлящий гнев. – Сигизмунд, не будь глупцом, мы можем помочь.

– Это – наша юрисдикция, такова буква закона, – давит Сигизмунд тяжёлым словом. – Вы больше не сила!

– Мне плевать, Вилдас, – отрезал Джаэль. – Пусть Святой орден и Инквизиция сами решают, кто из них прав, а кто должен остаться на страницах истории. А нам нужно к старосте.

Под громкие аккомпанементы спора, Джаэль и Вилдас тихо снялись с холма. Они ещё раз посмотрели на повозку, и увидели искомое зерно – мешки залиты кровью, золотые зёрна рассыпаны на телах мертвецов. Тут нечего больше брать. На поле боя осталась только пища для воронья.

Под конец дня Джаэль расположился в кресле у камина, предаваясь отдыху и отстранению от дел. Перед ним трещат брёвна, пожираемые огнём, лаская парня теплом, шкуры дарят ещё больше согрева. Только что с уст Вилдаса сошёл полная история произошедшего.

– Если ты рассказал всё как есть, то мы в полной жопе, – горестно выдохнул староста, став расхаживать туда-обратно.

Старый фермерский дом, перестроенный под хижину правителя, был на порядок богаче соседских. Головы животных, кованные сундуки, подсвечники из козьих рогов, резные дубовые столы и стулья, и главное богатство – несколько бочонков с пенистым элем. Несмотря на всё это, Рагнар не испытывал радости.

– Сука, в моих землях завелась эта шнырь! Понимаешь! В моих! – рассвирепел староста. – А-а-а!

– Всё в порядке, – Вилдас простучал по доскам и поднял руку, Джаэль смог заметить тончайшие нити псионического заклятье – формула, вплетаясь в плоть успокаивала нервы и проникала в душу, умиротворяя дух. – Теперь там пусто. Только разорённый лагерь.

– Хорошо, я отправлю туда ребят. Пусть всё зачистят, – уже куда более спокойно говорит Рагнар.

– Что с информацией о беженцах? – в словах Джаэля промелькнула явная «искра». – Ты дал мне слово.

– Да, я держу своё слово, – Рагнар присел на связку дров возле Джаэля. – Когда они пришли, мы их подержали пару дней, а потом отправили в Златоброд. Там уже закрепился Конан, и там куда безопаснее.

– Хорошо, – Джаэль опрокинул голову на спинку кресла, выдохнув и зацепившись пальцами за дерево кружки, поставленной на небольшой столик перед ним. – Теперь я надеюсь, что мои поиски увенчаются успехом, – парень за секунду осушил кружку, выглотав весь эль.

Джаэль в одной рубахе приятно устроился, но изнутри его подтачивает холод и беспокойство.