Эрик кивнул. На самом деле он ничего не понял. Не мог представить, каково это – раз, и потерять мужа, в котором он души не чаял. Оказаться одному в огромном доме, где теплом грела их любовь, засыпать одному в постели, где они проводили вместе почти каждую ночь. Никто больше не будет встречать его с улыбкой, не будет обнимать перед выходом на учёбу, не будет звонить с заботой и слать сотни трогательных сообщений. Эрик в полной растерянности обвёл комнату взглядом, пытаясь понять, где же произошел разлом в его реальности и, не найдя, шмыгнул носом.

– А какую новость ты хотел мне сообщить? – вспомнил Крис.

– Я беременный, – натянуто улыбнулся Эрик и грохнулся в обморок – так, на всякий случай.

Утро встретило его холодом в одинокой постели. Эрик с трудом выбрался из-под одеяла и опустил ноги на ледяной пол. После вчерашнего почему-то кружилась голова и подташнивало. Причин для этого Эрик никак не мог вспомнить. Видимо, стресс сильно ударил по физическому состоянию, но не задел застрявший в розовом кучерявом облаке мозг. Омега всё ещё не осознал последствий случившегося и, сладко потянувшись, пошлёпал в кухню.

Из обморока его вчера вытаскивала бригада вызванной скорой. Крис сильно перепугался, решив, что от новости у Эрика случился инфаркт. Но тот просто разнервничался, узнав о беременности, и забыл поесть. Его быстро привели в чувство и покормили. А потом будущий-бывший муж целовал его в бледные щёки, обещал звонить и заглядывать и, подхватив чемоданы вместе со своим торжествующим омегой, укатил в закат.

На кухне Эрика ждали любимые круассаны с маслом и джемом, а также трое близнецов и дневной няня.

– Доброе утро, господин, – поздоровался няня с Эриком. Звали пожилого омегу Сюзан, и его забавный акцент всегда смешил Криса, теперь воспоминания об этом тяготили. – Мальчики плохо спали, но проснулись бодрыми, так что сегодня мы снова пойдём в детский сад на полсмены.

– Хорошо, – без интереса кивнул Эрик и откусил круассан. Потом положил голову в тарелку и надрывно простонал.

– Что-то случилось? – из вежливости поинтересовался Сюзан.

– Кристофер от меня уходит, – жалостливо всхлипнул Эрик. – Как мне теперь жить?

Он уставился на няню покрасневшими глазами, и тот стал спешно запихивать в детей завтрак, чтобы побыстрее убраться из дома. Прежде чем Эрик успел повторить вопрос, проворный няня накормил детей и сбежал.

– И снова я совсем один, – проворчал Эрик, дожёвывая круассан.

Куда пойти-податься в минуты отчаянного горя он прекрасно знал – у него были заботливые старшие братья и обожаемый папочка. Все они с радостью могли бы поднять ему настроение, помочь забыть о настигнувшем его горе и даже, если уж совсем необходимо, поколотить обидчиков. Но Эрик, наивная душа, продолжал надеяться, что у Кристофера просто помутнение рассудка, и тот вернётся. Что Эд по нелепой прихоти судьбы свалится в канаву, сгинет из их жизни, и всё наладится. Само собой. Как всегда раньше и происходило.

Потому, не осознавая глубину своего горя, он решил съездить в университет, договориться о практике и выбрать тему для дипломной работы. Из-за беременности ему следовало поспешить, определиться с куратором и назначить день сдачи до даты родов.

Подбор наряда как обычно поднял настроение – Эрик, красивый, ладно сложенный, с удовольствием покрутился у зеркала. Он всегда был привлекательным, а после родов округлился в нужных местах, став очень аппетитным. По дороге в университет он забежал в магазин и купил детишкам разные безделушки. Покупки тоже поднимали настроение, Эрик любил шопинг, их большой дом был завален бесполезным хламом.

В университете всё прошло быстро и гладко. Взять практику он решил в компании своего брата – в том, что Тир не откажет, он был уверен на все сто. Так что, закончив со всеми делами и перекусив в модном кафетерии, он поехал к любимому братцу на работу.

Главный офис Станг-Логистикс располагался в центре города в престижной высотке, почти на самом последнем этаже. Тир умел зарабатывать, обладал невероятной деловой хваткой, так что после окончания университета легко оседлал конёк бизнеса и заграбастал строчку в журнале Форбс. Кроме того, именитый прадед оставил Тиру в наследство кресло в совете директоров Шелл, и это добавило пару нулей к его и без того большому счету.

В целом их семья никогда не бедствовала, и Эрик мог позволить себе не работать. Но омега с детства был активным и любопытным мальчиком, так что сидеть на месте просто не мог. Совмещая домашние дела и высшее образование, Эрик выучился на предпринимателя, а также, увлечённый всем и сразу, посещал курсы дизайна, модельера, флориста и педикюра. В итоге он умел всего понемногу и не умел толком ничего. Но брат принял его с распростёртыми объятиями, с улыбкой покивал на его отличный лист успеваемости и предложил выпить кофе с очень вкусными булочками.

– Свободных позиций у нас сейчас нет, мы как раз закончили пополнять штат. Но для тебя я что-нибудь придумаю! – пообещал он.

– Спасибо, дорогой. Я справлюсь. Только сразу хочу предупредить, что я опять беременный…

На этих словах альфа поперхнулся и облил свой дорогущий костюм не менее дорогущим кофе.

– Серьёзно? Эрик, малыш, может, хватит детей делать? Твой Крис вообще ничего не соображает? Во-первых, детей надо воспитывать и проводить с ними время. Во-вторых, это вредно для молодого организма, и постоянные нагрузки приведут к быстрому старению. Вспомни историю папы – роды для него всегда были испытанием, а после последних он болел несколько лет. У тебя тоже после тройни были осложнения. К чему приведёт ещё одна беременность? Я не переживу, если с тобой что-то случится.

Эрик тяжело и печально вздохнул, улавливая из речи брата лишь отдельные детали, и посмотрел на него несчастным взглядом.

– Крис и не планировал. Это я хотел снова детей и продырявил все презики. А он… а он истинного встретил, – закончил омега с ещё одним страдальческим вздохом.

– Что? – зато Тир в новость сразу врубился и снова облил себя кофе. – И ты так спокойно об этом говоришь?

Эрик пожал плечами и поведал трагическую историю любви своего будущего-бывшего мужа. Старший брат разозлился не на шутку. Он на своей шкуре знал, каково это – разлука со своей парой. Сначала он гневно метал словесные молнии в сторону проштрафившегося Кристофера, потом соболезновал ему, а под конец вытирал слёзки расчувствовавшемуся Эрику.

– Но может, всё ещё уладится? – пробормотал омега. – Вдруг Эдвард ему не подойдёт? Знаешь, Крис ведь не подарок. Он храпит по ночам, любит полуночные перекусы и забывает поднимать стульчак. А ещё он крошки с постели не стряхивает и усы неделю не сбривает. Эдвард поживёт с ним и прогонит, а я с радостью его приму!

– Эрик, – устало вздохнул Тир, – неужели ты не понимаешь…

– А что понимать? У нас была великая и прекрасная любовь, мы с первого взгляда знали, что предназначены друг для друга, мы ведь жили душа в душу, любили, детей растили. Думаешь, такое враз уйдёт? Забудется? – Эрик снова всхлипнул.

– Да, милый, – погладил его по сбившимся волосам Тир, – уйдёт и забудется. И ничего от тебя в душе Криса не останется – ни светлого, ни плохого. Даже про детей он вспоминать не будет.

– Неправда, – прошептал Эрик, медленно принимая необратимость случившегося. – Он хотел общую опеку… Неправда. Он говорил, что я самый лучший, и я видел в его глазах, что ещё есть надежда. Ещё осталась любовь… – Эрик разрыдался, наконец, осознав, что любимый и самый дорогой в его жизни человек ушёл от него навсегда.

– Прости, милый, – Тир обнял его, утешая безутешного страдальца. – Все теперь изменится, тебе придется забыть о Крисе. Может, тебе аборт сделать? – осторожно спросил он.

– Нет! – яростно возразил Эрик. – Как я могу… ведь я так люблю Криса, наших детей, и этого малыша, пусть он еще не скоро родится. Что мне теперь… как? – Омега заходился слезами, отчаянно вспоминая их счастливую, беспечную жизнь и цепляясь за прекрасные солнечные дни.