Боб бросил на меня оценивающий взгляд поверх очков и больше ничем не выдал своей заинтересованности.

Что мне было делать дальше — непонятно. На уроках я честно пыталась записывать материал в тетрадь, но делала это по одной причине: от скуки.

«Диана, после звонка подойди к учителю и задай вопрос», — сказал Дилан.

«Какой?»

«Любой. Прикинься, что затрудняешься с решением задачи».

Я дождалась, пока одноклассники покинут кабинет, и подошла к маньяку с вопросом о способах получения синильной кислоты. На ломаном английском объяснила, что собираюсь после школы поступать в медицинский институт, поэтому изучаю химию углублённо.

Учитель обрадовался моей инициативе и предложил мне посещать его факультатив. Ещё спросил, как долго я буду жить в семье по обмену. Это был риторический вопрос, так как программа обмена установила единый срок: полгода.

Вроде бы я выполняла указания как надо, но всё равно чувствовала, что не управляю ситуацией. Кроме того, отсутствие рядом Дилана пугало едва ли не до паники. Чувство незащищённости давило со всех сторон, от этого я нервничала и одновременно злилась на саму себя.

Я же его ненавидела, хотела даже умереть, лишь бы больше никогда не видеть его… И вот теперь мы оба превратились в новых людей. И всё. Теперь мы связаны и не способны существовать друг без друга.

Дилан тоже не находил себе места: всё утро тренировался на заднем дворе, чтобы отвлечься от тягостных мыслей, потом сел читать газету, но сразу отложил её… Его метания и повышенную нервозность заметил и Альгис.

— Что, ломает? — спросил наставник.

— Есть такое… — кивнул Дилан. Отпираться было бесполезно, а так, может, Альгис поможет советом или делом.

— Со временем научитесь с этим справляться. Держать дистанцию — тоже тренировка.

— Долго это будет продолжаться?

— Думаю, несколько месяцев. Потом привыкнете.

— Откуда знаешь?

— Была тут до вас одна парочка… — сказал Альгис и задумчиво посмотрел вдаль.

— И что с ними случилось?

— Этого ни тебе, ни твоей госпоже знать не положено, — наставник снова повернулся к Дилану. — Сегодня, как стемнеет, Диана выйдет на прогулку. У вас будет полчаса.

И история о паре, которая была до нас и, по всей видимости, погибла, отошла на второй план. Мне не хотелось радоваться словам Альгиса, но моё тело уже трепетало от предвкушения. Дилан тоже начал фантазировать, что сделает со мной, когда мы увидимся.

Все предыдущие полгода из нас выжимали силы до последней капли. После тренировок мы были похожи на овощи, сваренные в собственном соку. Доходило до того, что не получалось держать в руке нож и даже донести до рта бутерброд или кружку с водой.

Сексуальная энергия не проявляла себя все эти мучительные полгода. Мы спали рядом, прижавшись друг к другу, но в том-то и дело, что только спали. Сон для нас был дороже золота и даже дороже занятий любовью.

Наверное, натаскивание до полного изнеможения являлось частью плана. Во-первых, мы одновременно были рядом и отдельно. Нам запрещалось драться друг с другом, но мы видели, как каждый из нас дерётся и умирает. Несчётное количество раз мы умирали вместе: я чувствовала боль Дилана, а он — мою. Так нас учили привыкать к самому страшному.

А сегодня нам позволили посвятить друг другу целых полчаса!

Чтобы скоротать время, я прилежно сделала уроки, почитала учебники и отвечала за ужином на сыплющиеся, как из рога изобилия, вопросы.

Отпускать меня на прогулку одну приёмные родители не хотели. Они говорили что-то про возросшую в последние месяцы преступность и высокий риск заблудиться. Но я настояла на своём: хочу на пробежку и всё тут.

Воткнула наушники, включила музыку и выскользнула за дверь. Недолго мне предстояло жить в этой семье, поэтому какой смысл миндальничать?

Дом, арендованный Альгисом, находился всего в квартале от того, где жила я. Улицу освещали фонари, но их света хватало лишь на проезжую часть и тротуар, а дворы зияли чёрными дырами. В одной из таких дыр меня ждал Дилан. Он стоял, опёршись локтем о забор, и нервничал, поглядывая на наручные часы.

Мы не сказали друг другу ни слова. Даже мысленно. Меня просто схватили и уволокли в дом, затем в комнату. На пол полетели уродливый балахон, кроссовки, спортивные штаны, нижнее бельё…

И началось безумие. Мы прижимались друг к другу так, словно от крепости объятий зависели наши жизни. Как мы продержались столько времени на расстоянии и без любовных ласк? Наше слияние — это самое приятное, что мне доводилось когда-либо испытывать. Ощущения можно было сравнить только с попаданием в воспеваемый верующими людьми рай или с бокалом божественной амброзии.

В порыве страсти я укусила Дилана за шею. Выступила кровь и, прежде чем ранка успела затянуться, я слизнула красную жидкость и… мне это понравилось! Тело наполнилось лёгкостью, казалось, я вся свечусь от переполняющих меня сил.

Затем я прокусила собственное запястье и протянула Дилану. Эффект был аналогичный. И мы с ещё большим упоением слились снова, забыв об отпущенном нам времени.

Три коротких стука в дверь заставили протрезветь от экстаза. Мы, как солдаты, мгновенно запрыгнули каждый в свою одежду и вышли к Альгису.

— Тебе уже пора, Диана. Ваше время вышло, — сообщил наставник.

Я кивнула и, не произнося ни слова, трусцой направилась в сторону дома приёмных родителей. Да, такие тренировки благотворно сказываются на физическом и эмоциональном здоровье. Их следует проводить каждый день, а ещё лучше утром и вечером.

Дилан, резко выдернутый из состояния блаженства, снова сидел в гостиной с Альгисом. Обсуждения проходили без меня, то есть моё присутствие и не требовалось: Дилан был моими ушами и глазами.

— Мы не будем дожидаться, когда Боб клюнет на новенькую. Наша задача — убить его так, чтобы никому и в голову не пришло заподозрить нас. Убили — исчезли.

— Тогда зачем нужны были заморочки со школой и приёмной семьёй? — спросил Дилан.

— Этот маньяк не является кем-то принципиально важным. Но то, что он — негодяй, позволяет вам, новичкам, без особых мук совести войти в профессию. Такого не жалко убить, плюс он — нелюдим и безвестен, так что шумиху вокруг его смерти поднимать не будут, — наставник отпил чай из кружки и продолжил. — А заморочки с опекунством — это своего рода креатив. Чтобы вы учились искать разные способы незаметного убийства. Диана как лидер в вашей паре должна уметь приспосабливаться к различным условиям жизни. К тому же лично мне интересно узнать, где Боб прячет трупы.

— Проще говоря, мы отрабатываем навыки на куклах сейчас? — уточнил Дилан.

— Именно, — кивнул Альгис. — За полгода вам дали самый минимум. Теперь началась практика.

— А почему бы не подстроить смерть учителя как самоубийство?

— У тебя хватит навыков обстряпать дело, не наследив? — наставник смерил своего ученика насмешливым взглядом. — Машину, на которой ты приедешь убивать химика, легко отследить по спутникам, а уж потом дело техники узнать, кем автомобиль был арендован.

— Зачем ехать к нему, если он каждый день в школе?

— Я готов выслушать твой план.

— Незаметно отравить, например. Есть яды, не оставляющие следов в крови.

— Яды — это хорошо, но наш первый урок — личное убийство. Так что думай.

И Дилан погрузился в размышления.

На следующий день на уроке физкультуры я опрометчиво продемонстрировала уровень своей физической подготовки и была тут же окружена девочками-черлидершами. Меня звали в команду болельщиц, но я упорно не поддавалась на уговоры.

Уже дома приёмные сёстры с живейшим интересом расспрашивали, что и как я ещё умею, расписывали все прелести команды по черлидингу и просто щебетали не по делу.

Тоскующий по мне Дилан только усмехался тому, насколько хорошо я вошла в роль.

— Сними-ка свою футболку! — скомандовала Сьюзен, старшая из сестёр. — Хочу посмотреть, что ты под ней прячешь.

— Ну, не надо. Мои родители очень строго относятся к…