– И не надо. Лично мне нравится ваша открытость.

Уголки мужских губ приподнялись в намечающейся улыбке. Он хотел сказать что-то еще, но отвлекся на звонок.

– Извините, я должен ответить. Да, Алекс, слушаю… Все так плохо? … Я подозревал, поэтому и обратился к тебе… Нет, я не прошу все бросать и срываться в Лондон, но, может, у тебя и здесь есть проверенные люди? … Мои друзья? Не смеши, все они остались в штатах, – прозвучало с особой иронией. – Да, я услышал тебя, спасибо.

Мы почти приехали, когда Адам нажал отбой, только после этого звонка он был сам не свой. Теперь и я не сдержала любопытства, задав волнующий меня вопрос.

– У вас какие-то проблемы? Я могу вам чем-то помочь?

Он ответил не сразу, словно находился где-то далеко в своих мыслях.

– Знаете, что удивительно, Сьюзан: я умею спасать людские жизни, могу реанимировать человека посреди аэропорта, как случилось недавно, но, увы, совсем не разбираюсь в финансах. В Лос-Анджелесе у меня есть надежный человек, но я и так оставил на него слишком много, чтобы дергать еще и сюда. А сейчас, когда на меня свалилась компания моего дяди, где все нечисто, я отчаянно нуждаюсь в услугах проверенного финансиста, – мужская пятерня скользнула в волосы, взъерошив прическу. – Простите, сам не знаю, зачем вам об этом рассказываю.

Его откровенность удивила меня, а еще заставила взглянуть на Адама с другой стороны. В своей голове я возвела его на незримый пьедестал, считая, что титул лорда и капиталы, которыми владеет его семья, разделяют нас подобно глубокой пропасти. При этом я забыла о самом главном: он обычный человек, который, как и любой из нас, может нуждаться в поддержке и даже испытывать одиночество.

Осознание этого явилось мне яркой вспышкой. Страх и трепет перед недостижимой мечтой уступили место желанию узнать нового Адама ближе, а еще непременно ему помочь.

– Считайте, что у вас есть такой человек.

Нервно поглядывая на часы, Кудряшка хмурилась.

– Нет, Софи, похоже, ты совсем спятила! Как ты себе вообще это представляешь? Ты в этом деле полный профан, а стоит ему встретиться со мной, он сразу все поймет. И даже не проси, я не стану представляться чужим именем.

После моего опоздания, эффектного появления на машине Адама, за которым подруга наблюдала в окно, и рассказом о том, что со мной произошло, она и так была не в себе.

– Как-как? Для начала он вышлет документацию по е-мейл. Ему нужен надежный человек, который разбирается в финансах, а у нас есть ты. Сью, ну пожалуйста, разве не видишь, это и есть тот самый шанс, которого я так ждала. Если сейчас я поддержу его, то стану уже не рядовой пациенткой, а кем-то большим.

– Пока ты во всем не признаешься, ни о какой помощи твоему сказочному принцу широкого профиля не может быть и речи! – подруга решительно тряхнула головой, и ее белоснежные спиральки запружинили в воздухе, будто поддакивая своей хозяйке.

Признаешься… Я и сама больше всего на свете хотела этого, чтобы чужое имя из любимых уст не резало слух. Но как сказать правду, учитывая, кто я на самом деле? Взять и заявить, что никакая я не Сьюзан, а Софи Моллиган, сестра лживой предательницы, растоптавшей его светлые чувства? Так и я от нее не далеко ушла, придя на прием по чужому сертификату.

И все равно сказать правду было необходимо. Я не переставая думала об этом, набираясь решимости и ожидая подходящего момента, хоть в душе и понимала, после того, что натворила Роуз, у Адама, наверняка выработалась хроническая непереносимость на одну нашу фамилию.

– Ты права. Я обязательно все ему расскажу при следующей встрече.

Услышав это, Сью оторвалась от чизкейка и довольно просияла.

– Ну наконец-то, Софи, хоть одна здравая мысль в твоей влюбленной голове с разжижением мозга, – усмехнулась подруга. – Хорошо. В этом случае можешь на меня рассчитывать.

Выдохнув с некоторым облегчением, я потянулась к креманке с мороженым. Вон как бывает, на радостях даже аппетит разыгрался.

– Ты у нас не заболела случайно? Ты ведь не ешь мороженое. «Сладкий жир, риск атеросклероза», разве не так говорит твой Рич? – передразнивать моего жениха у нее получалось почти профессионально, улыбка сама рвалась на лицо.

– Рич много чего говорит, у него профдеформация на фоне страховых случаев, – улыбнулась я, продолжая поглощать свой любимый десерт с шоколадной крошкой. – Его послушать, так и мыться опасно. Ты когда-нибудь задумывалась о том, что риск поскользнуться, принимая ванну, составляет четырнадцать процентов?

– И что ты планируешь делать? – раздалось неожиданно серьезно.

– Принимая ванну?

– Если бы, – закатила глаза Сью. – Я говорю о Риче. Он же сегодня возвращается?

Думать об этом, а уж тем более что-то решать совсем не хотелось. Моими мыслями полностью завладел Адам. Кожа помнила прикосновение его умелых пальцев, да и в воздухе, казалось, еще витал тонкий аромат его парфюма с кедровыми нотами.

– О, Боже, Софи! Ты меня слышишь вообще? Я уже и сама в нетерпении познакомиться с этим доком. Хоть буду понимать, что там за мужик такой, от которого у моей рассудительной подруги неожиданно сорвало крышу.

– Ничего у меня не сорвало. Просто задумалась… Даже не представляю, что и как ему сказать. Ты ведь знаешь Рича, тут одно из двух: он или психанет, хлопнув дверью, или вовсе меня не услышит.

Признавшись в этом самой себе, на душе стало как-то паршиво. А я ведь раньше и не замечала этого, или намеренно старалась не замечать, делая вид, что у нас все хорошо, а мы – обычная пара, как и миллионы других.

– Знаю, и все-таки предпочитаю сперва закрыть одну дверь, а лишь потом открывать другую. Отношения не терпят лжи и сквозняков. Лучше не затягивай с этим.

Остаток дня пролетел незаметно. Хотела я того или нет, но, что бы не делала, все время прокручивала в голове слова, которые скажу Ричу при встрече. К тому моменту, когда он позвонил в дверь, казалось, я была во всеоружии, продумав все возможные варианты развития событий. Но пытаться думать, как Ричард Питерсон и быть Ричардом Питерсоном – две разные вещи.

– Привет, Мышка! Скучала? – на выбритом до блеска лице растянулась самодовольная ухмылка.

Рич был хорош: обаятельный, отдохнувший, одет с иголочки в строгий деловой костюм и белоснежную сорочку. Модная укладка, дорогие часы и галстук дополняли образ, словно он только что вернулся с важных переговоров. Только если прежде от одного его вида у меня подгибались колени, а по телу растекалось желание, теперь я смотрела на него и почти ничего не чувствовала.

– Привет, проходи. Нам нужно серьезно поговорить, – выдала я со всей решимостью.

Рич услышал, что хотел. Пройдя вглубь квартиры, он по-свойски сгреб меня в охапку и заклеймил губы властным поцелуем. От его напора я несколько растерялась, особенно, когда твердый язык без всякого на то разрешения принялся вторгаться в мой рот. То, что я не ответила на его страстный порыв, самого мужчину ничуть не смутило, а стоило мне начать сопротивляться, это его и вовсе раззадорило.

– Да ты у меня сегодня дикая кошечка, – прошептал он, едва оторвавшись от моих губ, но все еще не выпуская из своей медвежьей хватки. – Это все из-за той вечеринки с коллегами, да? Мне нравится, когда моя Мышка меня ревнует.

Мыслей о том, что в моей жизни мог появиться кто-то другой, а солнце не вращается вокруг его самовлюбленной персоны, у него даже не возникло. Рич всегда вел себя так, словно других мужчин не существовало вовсе, по крайней мере, в моей вселенной. В этом плане я по-хорошему завидовала его самоуверенности.

– Я не ревную, – в этот раз прозвучало неожиданно твердо. Мужские глаза удивленно округлились. Пользуясь заминкой, я выскользнула из его захвата и отошла к открытому окну, делая несколько глубоких вдохов. – Нам действительно нужно серьезно поговорить.

Присев на край дивана у столика, где в вазочке лежали мои любимые мармеладки, Рич забросил пару из них себе в рот.