На меня снизошло такое облегчение, что я решила отметить начало своей новой жизни в качестве матери-одиночки и свежеиспечённого предпринимателя. Я повесила на то место, где раньше висел Пикассо, чёрно-белую фотографию, на которой были запечатлены две японские ныряльщицы за жемчугом. Похожие на русалок, они погружались вертикально вниз в чёрную бездну океана, их крепкие обнажённые тела определённо вызывали вдохновение. Я откупорила бутылку охлаждённой «Вдовы Клико», налила себе, подняла бокал:

– Спасибо, папа! Твоё здоровье, покупатель номер семь!

Выпал первый снег и укутал Виикен белоснежным покрывалом. Воздух сделался сырым и промозглым, и любой звук, едва родившись, тут же глох, замирая под серой хмарью неба. Кроме меня, в то утро больше никто не вышел на пробежку, лишь какая-то пенсионерка в отдалении выгуливала своего пса. Спустя какое-то время до моего слуха донёсся шорох шагов ещё одного бегуна, который приближался сзади. Я сбавила скорость, чтобы пропустить его вперёд, однако шаги замедлились. Я обернулась и увидела молодого крепкого мужчину в спортивной одежде, очерчивавшей каждый мускул его тела. В глаза бросились чёрная ухоженная борода и покалеченное ухо. В вороте куртки мелькнула татуировка. Однако взгляд незнакомца был дружелюбным, а та лёгкость, с которой он двигался, импонировала. Когда я обернулась, мужчина улыбнулся. Я одарила его ответной улыбкой, но всё же бросила быстрый взгляд по сторонам, проверяя, кто ещё был поблизости. Чуть дальше появилась пара девушек, и я почувствовала себя спокойнее. Мужчина поравнялся и побежал рядом. Он снова улыбался.

– Как хорошо вы двигаетесь. Я едва за вами поспеваю, – сказал он, однако это была явная лесть. Его голос был спокойным и глубоким, он совсем не запыхался.

Я не ответила и продолжала бежать. Он что, флиртует со мной?

– Каролина Экестедт? – спросил он, немного помолчав.

Я вздрогнула. Я никогда раньше не встречала этого человека, и тем не менее он знал, как меня зовут. Я остановилась и повернулась к мужчине, который тоже перешел на шаг.

– Что вам от меня надо?

На долю секунды его улыбка померкла, а взгляд сделался жёстким. Он шагнул ко мне, я попятилась, но он был проворнее. Теперь он стоял совсем близко. Его лицо находилось всего в нескольких сантиметрах от моего, так что я чувствовала его дыхание и сандаловый запах парфюма. Меня словно парализовало, когда я ощутила у себя на руке его стальную хватку. Боль была очень резкой. Он что, хочет изнасиловать меня? Или убить?

– Я пришёл передать привет от покупателя номер семь, – сказал мужчина абсолютно ровным тоном. – Помнишь его, покупателя номер семь? Он был просто в бешенстве, когда обнаружил, что картина, за которую он выложил такие деньги, всего лишь подделка. И теперь я раздумываю, как бы тебе подоходчивее объяснить, что нехорошо сердить некоторых весьма уважаемых людей.

Я не понимала, как такое возможно, но хватка мужчины стала ещё жёстче. Он так сильно вывернул мне руку, что казалось, плечо сейчас отвалится. От страха, который сдавил горло, я не смогла ничего произнести.

– Через три дня я вернусь к тебе, и ты передашь мне сумку, в которую красиво упакуешь восемьсот двадцать тысяч крон. Договорились?

На тропинке появилась старушка с палками для ходьбы. Мужчина заметил её, отпустил руку и лёгкой рысцой умчался прочь. Я же осталась стоять, глядя на свою руку, которая остро пульсировала от боли.

Я не знала, сколько времени простояла в одиночестве. Тридцать секунд? Или тридцать минут? Больше никто из людей не появлялся. Я почувствовала, что замерзаю, и побрела напрямик по укрытому снегом замшелому газону. Ноги налились свинцовой тяжестью, холодный ветер кусал лицо. Дом был совсем близко, но дорога к нему заняла как будто целую вечность.

Оказавшись в прихожей, даже не счистив глину с кроссовок, я направилась на застеклённую веранду, где на журнальном столике лежал ноутбук.

В голове крутился водоворот мыслей. Я вошла в браузер и принялась лихорадочно искать. Я привыкла начинать решение любых проблем – моральных, физических или практических – с «Гугла». Теперь на смену подружке, которой ещё лет двадцать назад можно было позвонить, чтобы спросить совета, пришли всезнающие единички и нолики.

Можно ли вообще получить в банке 820 000 крон наличными? Следует ли отчитываться, на что пойдут деньги, или придётся заявлять в налоговую инспекцию и заполнять всякие хитроумные бланки? И пусть даже удастся заполучить деньги, то поместятся ли они все в одну сумку? Все поиски в Сети в конечном счёте приводили меня в одно и то же место: «Шведский криминал» – форум, где различные тёмные личности, желавшие остаться неизвестными, обсуждали преступления и делились своими соображениями на этот счёт. Неужели придётся искать ответ на свой вопрос здесь?

Внезапно меня пронзила ещё одна ужасная мысль. Что, если все поиски останутся в памяти компьютера? Даже эти, явно криминального характера? Если я попадусь, то смогут ли их потом использовать в качестве доказательства? Я даже не знала, как почистить браузер. Неужели придётся избавляться от ноутбука и выкидывать его в мусорное ведро?

От подобных мыслей меня аж в пот бросило. Я испуганно покосилась на лестницу. Где ты, Алиса, в школе или дома? Обычно я назубок знала распорядок каждого твоего дня, все тренировки и расписание занятий, но тут поняла, что даже позабыла, какой сегодня день недели.

– Алиса! – крикнула я сорвавшимся голосом.

Никакого ответа. Однако это ещё ничего не значило – ты вполне могла находиться в своей комнате и ничего не слышать. Я крикнула ещё раз, но в доме по-прежнему царила тишина. Я взлетела на верхний этаж. С холодным ужасом я представила, что в дом прокрался бандит и похитил тебя, взяв в качестве заложницы. Несясь по лестнице, я видела всё как наяву. Какой-то страшный человек неслышно подкрадывается и набрасывается на тебя, ничего не подозревающую, связывает по рукам и ногам и за длинные светлые волосы тащит в машину, пока ты тщетно пытаешься позвать на помощь сквозь кляп во рту.

В твоей комнате всё как обычно. Кровать не застелена, на диване валяется неубранная одежда, школьной сумки нигде нет. Ни намёка на чьё-то вторжение. Я сбегаю с лестницы и хватаю телефон, чтобы позвонить тебе. Обнаруживаю непрочитанную эсэмэску от тебя. Нет, даже две. «Алло!!! ты где????? уезжаю с Эллой» – гласит первая, а во второй: «Можешь подкинуть еще 200 крон?»

Я испустила глубокий вздох облегчения. Напрасно я так испугалась. И потом, неужели бы я не заметила, если бы в доме оказался кто-то чужой? Такие вещи обычно чувствуются. Я разулась, пытаясь привести мысли в порядок. Итак, что мы имеем? Некий мужчина в спортивном костюме получит свои деньги. Мне вернут обратно картину, и всё это должно произойти меньше чем через неделю. Возможно, я сделала глупость, решив продать литографию, но, как известно, от ошибок никто не застрахован, верно? Я опять открыла ноутбук и зашла на свой банковский счёт. Пока страница загружалась, быстренько подсчитала в уме. Выходило, что на счету должно было оставаться по меньшей мере полмиллиона крон. С хорошо проработанным бизнес-планом нового агентства мне легко удастся взять недостающую сумму в кредиту банка. Теперь финансовое положение было куда лучше, чем когда я продавала картину. А самое главное, теперь я не чувствовала себя раздавленной и покорной. Выше голову! В конце концов, только позитивный настрой помогает тем, кто берёт кредиты в банке. Страница загрузилась. На счету оставалось всего 236 453 кроны.

Что-то не сходится. Здесь меньше половины того, на что я рассчитывала. Я проверила ещё несколько счетов, но общая сумма всё равно оставалась прежней. Шаг за шагом я просмотрела историю расходов и среди небольших покупок в магазинах «Гато», «Рум» и «Эн Кей» обнаружила, что со счёта было снято 350 000 крон. Сумма была переведена в другой банк. Десять дней тому назад. Я вспотела от напряжения. Господи, такая невероятная сумма и исчезла неизвестно куда! Как такое возможно? Я видела только одно объяснение. Внутри стремительно поднималась волна злобы. Я схватила мобильный и отправила Эрику сообщение. После того памятного утра, когда я ударила его машину клюшкой для гольфа, мы друг с другом не разговаривали.