– Ох, господин полицейский! Я же видела в окне ужасную морду!

Детектив резко повернулся ко мне с заинтересованным выражением лицо:

– Что вы говорите! Расскажите поподробнее, будьте так любезны, леди Маргарет!

– Куда уж подробнее? Мерзкая рожа, заглянула в окно, пока Лили ходила вниз, я испугалась, вскрикнула – рожа исчезла! Думаю, стоит как-то патрулировать окрестности замка, иначе…

– Разуме-ется, госпожа графиня, разуме-е-ется! – сразу же откликнулся Лестрейд. – Я выделю для охраны Уирчистер-холла двое крепких парней, чтобы обходили замок по периметру! Не извольте волноваться, вы в безопасности, пока королевская полиция защищает вас!

Не то, чтобы у меня были сомнения, нет. Хотелось доверять этому проныре полностью и безоговорочно. Но сходство с книжным персонажем настораживало. Вызывало опасения.

И, как оказалось, не напрасно. Покрутившись по гардеробной, Лестрейд потёр руки и жизнерадостным тоном заявил:

– Ну что ж, мне всё ясно! С ключиков сняли слепки, видимо, этот дегенерат готовился к краже заранее! И совершенно ясно, что у него был помощник!

Он обернулся и ткнул обличающим пальцем в Лили, которая побледнела:

– Или помощница. Ты дала ему ключи от сейфа и комода! Ты соучастница! Перкинс, арестовать её!

Лили всплеснула руками:

– Я? Я тут ни при чём, господа! Миледи, прошу вас, скажите им!

Её хорошенькое личико побледнело, потом пошло пятнами. Надеюсь, от возмущения, а не от того, что её припёрли к стенке правдой…

– Не думаю, что моя компаньонка… – сказала я медленно. Впрочем, я же ничего не знаю. Всё произошло до переноса моего сознания в это тело!

– Не беспокойтесь, леди Маргарет, как только она окажется в полицейском управлении, во всём сознается! – уверенно заявил Лестрейд, глядя, как на Лили надевают старинные наручники, больше похожие на кандалы.

Девушка держалась вполне стойко, но, когда Перкинс повёл её к выходу, разрыдалась, заламывая руки:

– Миледи, я не сговаривалась с Фалкинсом против вас! Клянусь!

– А что я могу сделать? – пробормотала я растерянно и взглянула на Лестрейда. Тот аж сиял – как же, поймал преступницу! – Вы там с ней аккуратнее, думаю, Лили и правда не виновата!

– Леди Маргарет, рад служить, – детектив поклонился и вышел из моей гардеробной. Клаус решил проявить вежливость и проводить гостей.

А я нахмурилась. Неужели эта милая девушка обокрала свою хозяйку?

Надо бы разобраться самой, на полицию надежды мало.

Вообще, странно, что Лили не защищалась. Если она не виновата, могла бы сказать, что у неё алиби, например. Она же должна была быть с хозяйкой после смерти графа: утешать, вонючку под нос подсовывать. Хотя… Ведь Лили могла сделать слепки давно, а Фалкинс обчистил бы сейф после кончины хозяина.

Интересно, они были любовниками?

В гостиную неслышно зашёл Нокс, и я вздрогнула, когда заметила его. Приложив руку к сердцу, выдохнула:

– У вас в предках были коты?

Он поднял на меня вопросительный взгляд, и я отмахнулась:

– Ладно, извините. Я хочу поговорить со всеми слугами, которые были в доме на момент исчезновения Фалкинса, бывшего дворецкого.

– Хорошо, миледи. Позволите собрать всех здесь или в холле?

– Здесь, наверное.

Ещё один взгляд, на этот раз с мимолётным прищуром. Затем Нокс поклонился и вышел так же неслышно.

Наверное, у него войлочная подошва на туфлях.

Что я хочу спросить у прислуги? Да, про связь Лили и Фалкинса. Слуги всегда всё видят, всё знают. Так пишут в книгах, а книгам умных людей я верю.

Кстати, а сколько у меня прислуги?

Пока я задумчиво барабанила пальцами по скатерти, прибежал Клаус. Видимо, проводил гостей и вернулся проверить, не дадут ли ему тут печеньку. Печеньку я ему дала. Клаус схрумкал её с таким видом, будто не манж па сис жур, потом подошёл ближе и положил большую голову мне на юбку, обслюнявив тонкую ткань. Я положила ладонь на его макушку, почесала загривок за ушами, как делала всегда. Клаус зажмурился от удовольствия и издал свой любимый звук – среднее между скулежом и тяжёлым дыханием астматика.

– Хороший мой мальчик, – тихонечко сказала я. – Это мама, да. Мамочка тебя любит!

Чужой голос уже не насторожил собаку. Клаус балдел от ласки, а я балдела от того, что мой пёс наконец-то меня признал.

Но движение в гостиной прервали нашу идиллию. Первым вошёл Нокс. За ним цепочкой тянулись женщины и один мужчина. Я знала Хэтти с Дорис, остальные были мне незнакомы.

Когда слуги построились в рядочек у окна, Нокс с поклоном сообщил:

– Миледи, здесь вся прислуга Уирчистер-холла.

– Благодарю вас.

Я встала, потревожив Клауса, и прошлась вдоль рядочка. Хэтти, Дорис, две молоденькие девушки с весьма невыразительной внешностью, женщина средних лет, пожилая хорошо одетая дама с шалью, парень примерно моих лет с залихватскими усами и мужчина, по виду напоминающий постаревшего уголовника.

Мой вопрос оказался для них полной неожиданностью.

– В каких отношениях были дворецкий Фалкинс и мисс Брайтон?

Девушки переглянулись и покраснели, женщина выпрямилась, будто ей палку засунули за спину, а пожилая дама ответила неожиданно бодрым голосом:

– Служили в одном доме, миледи, какие ж ещё отношения?

– Служебные, да, я понимаю, – кивнула. – Но, может быть, было что-то ещё?

Все молчали, переглядываясь. Я вздохнула. Что бы на моём месте сделал мой любимый сантехник и бывший опер Рыжов?

– Обещаю каждому и каждой из вас вознаграждение за сведенья о том, кто меня обокрал.

Прошлась ещё раз мимо ряда прислуги и внушительным тоном добавила:

– Вечером жду вас в моей спальне по одному.

Глянула на Нокса. Он смотрел на меня с высоко поднятыми бровями. Я тоже подняла свои, словно спрашивая молча: а что такого? И дворецкий сразу опустил взгляд.

Не прост он, ох не прост.

Клаус, который уже всех обнюхал, подошёл к Ноксу, ткнулся мокрым носом ему в колено. Сейчас этот сноб разорётся, что пёс обслюнявил брюки!

Но Нокс только легонько погладил Клауса по голове, слегка наклонившись и не теряя собственного достоинства. Я чуть не сомлела от счастья! Неужели он любит собак?

Распустив прислугу, я растерянно оглядела малую гостиную. Без Лили я была как без рук. Да, она суетливая и излишне заботливая, но что мне теперь делать? Я же не настоящая графиня, несмотря на память тела. Мозги-то у меня остались свои собственные!

Я прошлась по комнате, чувствуя, как Клаус следует за мной по пятам, поправила занавеску на окне – сделала красивую складку.

Что делать?

Что делать, что делать! Надо набираться знаний о мире.

А где это можно сделать за невозможностью поговорить с кем-то из автохтонов? Конечно, в библиотеке!

Сидеть на попе ровно и ждать подарка судьбы я никогда не любила. А ещё страдала не в меру излишним любопытством, что в моей профессии, конечно, очень хорошо, а по жизни не то чтобы плохо, но неудобно.

А ещё я плохо умела держать язык за зубами. Поэтому, когда вошла из малой гостиной в большую комнату, а за ней в нечто подобное второму кабинету с секретером и книжными шкафами и увидела нового дворецкого, методично обследующего ящички упомянутого секретера, то сразу ляпнула:

– Нокс, а что вы тут делаете?

Он потерял самообладание всего лишь на долю секунды, и я поняла это по напрягшимся плечам. Но, когда Нокс повернулся лицом ко мне, выглядел он, как раньше – невозмутимым и чопорным. Ответил медленно и солидно:

– Я проверяю, как слуги делают свою работу, миледи. А вы что подумали?

– А я подумала, что вы роетесь в секретере, – сказала небрежно. Нокс выпрямился, вздёрнул подбородок, хотя вид его остался почтительным. Ответил:

– Что вы, миледи, я просто заметил, что тут пыль не вытерта, а ещё свечной воск на столешнице! Его нужно немедленно убрать, иначе он испортит великолепное лаковое покрытие этого уникального предмета меблировки девятьсот пятидесятого века!