«Весьма сомнительный комплимент», — сказал Джон, но осмотрелся, тем не менее, с интересом.

Милднайты не занимались перепродажей оружия в масштабах, годных для наживы, но себя им баловали.

Несмотря на то что Джону можно было выбрать любую винтовку или револьвер, он отказался. Всю охрану Сойер планировал кинуть на Милднайтов и Кота. Самому же ему нужно было найти Дайана. Он знал, что Бауэр будет там же. А сюзерена он хотел прикончить собственноручно.

«Как знаешь», — миролюбиво разрешил Элек и закрыл шкаф.

Когда раздался первый выстрел со стороны проходной по ту сторону высокого ограждения, Кот запрядал ушами и резво вскочил.

Существа неторопливо всунула меховую лапу под ремень своего «не то, чем кажется».

Створы ворот пошли врозь после щелчка в запирающем блоке.

Лён двинул вперёд.

Между расходящихся створ появился силуэт Никки уже в его истинном облике: бородатом, длиннокосом, в казаках и в привычной кожаной косухе.

— Как дела? — спросил у того Элек, сравниваясь.

— Пристрелю любого за кусок бифштекса и картошку, — хмуро ответил Никки.

— Всего-то, — ляпнула Ялу, протащившись мимо. Она сошла с подъездной дороги на мокрый газон и устроилась под забором. Сволокла с ящика крышку, всунула лапу, поболтала той и достала Enfield Enforcer, с которой тут же вытянулась брюхом по траве, ворочаясь, чтобы устроиться с прицелом.

Джон одобрительно повёл бровью.

И почти тут же существа сняла одного добермана, который вывернул из-за угла дома слева. Вторым выстрелом Ялу через оконное стекло на первом этаже убрала в служебке попавшего в прицел охранника.

— В доме на первом этаже теперь двое людей, три вампира, в комнате с видеонаблюдением мёртвый, Новотный на втором этаже, — быстро сказал голодный Никки.

Когда появились две следующие собаки, устремившиеся к остановившемуся у ворот лёну, Кот молниеносно сбросил морок и кудлатой чёрной копной, раскачиваясь в грузной рыси, побежал тем навстречу. Словно гружёная углём баржа в Мёрси, Кот налетел на собак и смял тех, протащив по траве. По инерции прокатился чуть дальше, развернулся, останавливаясь. Собаки не поднимались. Кот успел не только сломать тем лапы, но и вспороть голые беззащитные животы блещущими синей ковкой когтями.

В служебке занялся шум.

Милднайты остались снаружи, дожидаясь бойцов, спешащих из гарнизона.

Джон и Юрэк скоро пошли к дверям.

Джон продолжал считать выстрелы, которыми Ялу доставала собак. Или же кого иного.

Также послышался собачий вой уже за «Золотой гордостью», куда ушёл Кот.

Сойер и Юрэк поднялись по ступеням. Зашли по обе стороны дверей и встали спинами к стенам.

Когда створы разлетелись, Элек от ворот снял из винтовки двоих короткой очередью. Человек упал мёртвым, вампир сбился с шага, отступив обратно в дом.

Джон и Юрэк шагнули следом.

Сойер ухватил подстреленного за куртку, подтянул и зубами вырвал тому сначала гортань, потом сорвал голову. Он продолжил удерживать расползающееся тело, швырнул его в следующего. Выхватил попутно из кобуры вампира «глок». Выстрелил. Почувствовал, что в него тоже. Обернулся. Переждал два заряда в бедро. Серебряным выстрелом в голову убил второго вампира. Увидел, как Балицки отбросил четвёртого из охраны. Пятый, что оставался в холле, остановился.

— Сойер? Джон Сойер? — подозрительно спросил Тим Батхэдд и вскинул револьвер.

Сойеру начало надоедать. Если ранения в бедро были относительными — одно по касательной, второе сквозным, — то Батхэдд целил прямо в живот. А Джон хотел добраться до Бауэра максимально дееспособным. Пришлось извернуться. И отвечать он не стал.

Батхэдд осел вниз, умирая от следующего серебряного выстрела из револьвера своего же сотрудника.

Джон пошёл вверх по лестнице, по которой уже поднялся Юрэк. Сойер услышал громовой раскат и не смог сдержать улыбки, представляя, какую дыру оставил после себя купленный Балицки с рук в подворотне «ремингтон».

Но даже гром винчестеровского патрона из «целиски» Юрэка не скрыл от Джона звуков борьбы, которые он слышал уже на лестнице.

Джон увидел битые фарфоровые лепестки на полу, а потом и Бауэра, который как раз получил от Дайана удар под челюсть и следом укус. Сойер замер в иррациональном восхищении. Дайан, как и стоило ожидать, сопротивлялся до последнего.

— Питер, отойди от него, — негромко сказал Сойер, но этого хватило.

***

Дайан снова чуть не задохнулся. Теперь уже от того, что услышал голос мужа.

Джон стоял на пороге комнаты со стёртыми следами крови на подбородке. Кровь также запятнала джинсы на левом бедре. Частично была на руках.

Дайан, всё ещё свернувшись на полу, с необыкновенным счастьем смотрел в отрешённые и ледяные глаза Сойера, которых тот не спускал с Питера Бауэра. Правда что смотреть довелось всего мгновение.

Почти не подчиняясь в быстроте движений утомлённому зрению Дайана, Бауэр и Сойер сцепились в клубок.

С откуда ни пойми взявшейся прытью Дайан вскочил и всё же спрятался в ванной, заперев дверь изнутри. Нет, теперь ему не было страшно. Он знал, что теперь с ним всё в порядке. Будет. И что с Джоном всё будет в порядке. Бауэру конец. Но Дайан не хотел попасться им под ноги или под зубы. И тем самым хоть как-то помешать мужу. К тому же смотреть на рваные тела тоже не очень-то хотелось. Его самого нещадно тошнило от вкуса крови сюзерена, что осел на губах, языке и нёбе. Дайан подобрался к раковине и принялся отплёвываться, стирая ладонью с языка отвращение и раз за разом прополаскивая рот водой из-под крана.

Из комнаты неслось едва ли не волчье рычание и грохот сдвигаемой мебели, её же хруст.

Иногда Дайану казалось, что и в ванной он слышит выстрелы за пределами дома.

Когда вода смыла с языка всё, что могла, Брук присел прямо на пол. Но тут же вскочил. Его стошнило.

— Мать твою, — прошептал он, снова пуская воду.

Дверь в ванную дёрнули на открыть, та щёлкнула в замке, но устояла.

Дайан вздрогнул. Он понял, что в комнате стихло.

— Дайан, — Сойер ещё раз потряс дверную ручку с той стороны.

«Сука, когда прекратятся эти приступы слабости?» — выругался сам на себя Дайан, потому что пришлось цепляться за стены, чтобы дойти до двери. Снова началась нервная дрожь. Он повернул ручку.

Джон, едва открылась дверь, подхватил его в руки и прижал к себе, укладываясь лицом в шею и целуя.

Дайан вытянулся руками над плечами Джона, охватил в кольцо, подставился под поцелуй, но тут же сам нашёл его губы. Абсолютное счастье затопило сознание Дайана. Ему казалось, что прошла вечность с того дня, как он в последний раз чувствовал на своих губах и языке остроту зубов мужа и любовь его губ. Едва находя силы отрываться, он снова возвращался в поцелуй, в который загонял его Джон, поджимая к себе руками.

— Это вот что за хуйня творилась? — спросил Дайан, как только выбрался из водоворота и прижался виском к виску Джона.

— Ты о последних сутках или о, как обычно, нашем пидорастическом поцелуе? — спросил Джон.

— Первое.

Сойер чуть сдвинулся, отстраняясь.

— Мы хотели отделаться от Бауэра раз и навсегда. Как только он забрал тебя, у меня развязались руки.

Дайан смотрел внимательно, обегая взглядом лицо Джона.

— То есть… это был план?

— Да, — Джон медленно кивнул, уже видя, как Дайану не нравится его «да». Но вот сейчас он не хотел хоть что-то замалчивать.

— Я что, был наживкой?

— Ты, скорее, запал на бикфордовом шнуре.

— Он мог меня убить, — осатанел Дайан.

— Не мог. С тобою рядом были Линда и Никки.

— Никки?

— Спроси у того.

— Бауэр сказал, что ты мёртв. Мне показали твоё кольцо и отрезанный палец! Ты, блядь, хотя бы представляешь, что я чувствовал, когда думал, что ты мёртв? — Дайан выкрутился из рук Сойера и искренне влепил тому пощёчину.

Джон ошалело посмотрел, потом потемнел в глазах, но собрался.

— Ещё как представляю. И ты это знаешь, — пошёл следом за отошедшим Дайаном.