Увидев Сойера, та выпустила бороду из рук, радостно улыбнулась и сказала:

— Милорд, как я рада тебя видеть.

— Миледи, — ответил Сойер и тоже улыбнулся.

«Миледи, милорд», — повторил про себя Дайан.

Миледи посмотрела на него.

И байкер посмотрел на него суженными фиолетовыми глазами.

— Миледи, это Дайан Брук. Дайан, это миледи Валери Сэндхилл.

— Здравствуйте, — протянул руку Дайан.

— Очень рада познакомиться. Джон говорил, что вы скульптор.

— Верно.

Байкер громко закряхтел и рыкнул. Всего скорее, пытался имитировать вежливый кашель, чтобы напомнить о себе.

Миледи вскинулась.

— О, прости, милый. Дайан, это мой муж, Элек Милднайт, — она с чувством посмотрела на того и снова подошла ближе.

Милднайт протянул ручищу в кожаной беспальцевой перчатке, ухватил когтистую лапку миледи, поднёс к бороде и поцеловал. Долго и не сводя с той взгляда.

Сойер и Брук терпеливо пережидали сцену демонстрации супружеской привязанности.

— Мне пора, — басом предупредил Милднайт.

— Не задерживайся, — напомнила миледи.

— Удачи, милорд, — сказал Милднайт, кивнул Сойеру и Дайану заодно.

— Пойдёмте в салон, я продрогла, — пригласила миледи.

Дайан пошёл, слыша за спиною ожившие, просыпающиеся обороты японской мотоклассики.

В самой галерее было светло и бесконечно. Несмотря на то что все витрины и экспозиционные площади были заставлены посудой, скульптурами, а вертикальные поверхности — полотнами, пространство помещения просторно переливалось и вытягивалось.

— Вы же надолго к нам, Дайан? — спросила миледи.

— Да, я бы хотел, — сказал Дайан правду, огибая куб с цветным стеклом.

— Милорд говорил, вам нужна мастерская?

— Милорд? — переспросил Дайан, смотря на Джона.

Сойер нечитаемо посмотрел в ответ.

— Конечно милорд. Джон, ты не похвастался своим имением в Пендлбери и грифоном на гербе? — поинтересовалась миледи чуть иронично, но в рамках приличий.

— Нет, Валери.

— А сотнями тысяч фунтов стерлингов на счетах? — снова спросила миледи уже у Дайана.

Тот просто отрицательно качнул головой.

— Ох, прошу прощения, кажется, я сболтнула лишнее, — извинилась та.

Но Дайан руку бы дал, что ни тени сожаления не было слышно в извинении миледи, а тем более того не было видно в карих умных глазах, когда та снизу вверх смотрела на Сойера.

Дайан тоже посмотрел на Джона. Тот ответил сдержанным кивком, подтверждая полученную Дайаном информацию.

В галерее ходили посетители. В том числе и туристы. Из Японии. Которые снимали друг друга с каждой тарелкой и проволочным барашком. Без суеты, но с каждой тарелкой.

А потом появился кот.

Дайан остановился, очарованно и насторожённо.

Кот был шотландским, но с прямыми ушами. Чёрный, как сама тьма. С гетерохромией. Левый глаз был ярким и голубым, правый карим. А ещё кот был размером с хорошего такого сенбернара. Он сидел между выкованным лондонским фонарём в натуральную величину и корзиной роз из богемского стекла.

— Это Кот, — представила миледи, поведя рукою.

— Ваш кот Кот? — глупо спросил Дайан.

— Всецело. Мой и моей сестры.

Дайан не мог отвести глаз от кошачьей морды. И он мог поклясться, что совершенно человеческий, если не выше, интеллект разглядывал его из глубины разноцветных кошачьих глаз.

Наконец тьма сдвинулась от фонаря и розовой корзины из стекла и нахлынула на ботинки и колени Брука, обвернулась всем телом и хвостом, задрала осознанную морду.

— Можете погладить. Он согласен.

Дайан посмотрел.

— Привет, я Сесиль. Сесиль Сэндхилл.

— Да, Дайан, это моя сестра.

— Милорд, — кивнула вторая Сэндхилл Сойеру.

— Миледи, — повторил Джон.

«Мать твою, месяц назад я преспокойно ел пончики прямо руками, валяясь в парке на траве, и пил кофе из бумажного стакана с друзьями-плебеями», — напомнил себе Дайан, чтобы как-то выбраться изо всех «милордов» и «миледи», среди которых оказался.

Сесиль Сэндхилл была в некотором отношении не похожей на сестру. У неё были яркие голубые глаза и сердцевидная форма лица, смягчённая золотым облаком завитых волос. Но, посмотрев на тех чуть дольше, Дайан понял, что они и в самом деле родственницы. Почти идентичные голоса, эмоциональные реакции, движения, плавность речи и хитрая мягкость взгляда, способность заканчивать друг за друга фразы и целые предложения говорили сами за себя.

— Здравствуйте, миледи, — включился в ритуал Дайан, снова протягивая руку.

Сесиль пожала её и напомнила:

— Кот. Он ждёт.

Дайан опустил ладонь и прошёлся той по кошачьей спине. Почувствовал нутряную вибрацию под шерстью. Под шерстью Кот гудел.

Подняв голову, Дайан обнаружил, что обе Сэндхилл стоят напротив плечом к плечу, сложив руки ладонью к ладони, и смотрят на Кота и него взглядами гордых своим ребёнком матерей.

— Вы нравитесь Коту, Дайан, — сказала Валери.

— Я… польщён?

— Верное предположение. Кот далеко не ручной и подходит не ко всем. Пойдёмте, я покажу вам мастерскую.

Дайан посмотрел вниз, дождался того, чтобы Кот распутался вокруг его ботинок, и только тогда двинул за миледи, оставляя Джона и Валери среди японских туристов.

Сесиль провела его через внутренний двор со столиками, кадками с шефлерами и маленькими можжевеловыми кустами. Над столами были протянуты связками светящиеся электрические лампочки.

По другую сторону двора стояло здание мастерской с тремя электрическими печами для обжига керамики, с режимом максимального прогрева до тысячи четырёхсот градусов. Дайан видел несколько гончарных установок с электроприводами и пару с ножными. Гипсовые стандартные формы, уложенные штабелями, громоздились вдоль глухой стены. Бумажные мешки со смесями шпата, кварца и каолина он разглядел в отдельном помещении через отворённую дверь. Одна стеклоплавильная печь стояла погашенной, рядом оказались собраны трубки для выдувания стекла, прислонённые вертикально. Все межоконные пространства и глухие поверхности стен были заняты посудой и фигурами, заготовками и работами, требующими завершения. В шкафах Брук разглядел палитры и баллоны с красками, кисти, ёмкости с глазурью. Две девушки в мастерской как раз тем и занимались, что расписывали кукольные фарфоровые лица.

Мастерская была оснащена радиаторами водяного отопления. Здесь было тепло.

— Как вам? — спросила Сесиль, поправляя присборенную манжету рукава белой блузки.

— Замечательно. Какой режим работы?

Сесиль улыбнулась.

— Если вам необходимо, можете работать ночью.

— Нет, я могу и днём. Это не проблема.

— Как бы то ни было, Дайан. В любое время. Кот за вами присмотрит.

— Кот присмотрит за мною?

— Верно, — Сесиль так открыто улыбнулась, что поспешила объяснить, сжалившись: — Дайан, Кот — ведьмин помощник.

Дайан смотрел.

— Милорд не рассказывал?

— Он сказал, что мне стоит посмотреть самому, — вспомнил Дайан.

— Да, он неразговорчив, — согласилась Сесиль.

Подошла ближе, взяла Дайана под локоть. Подняла лицо, чтобы видеть его реакцию после своих слов.

— Я и Валери — болотные ведьмы.

Дайан, было, прыснул, но тут же умолк.

— Простите, — сказал он. — Простите, миледи.

— Прощаю, — задумчиво ответила Сесиль, притрагиваясь к высокому воротнику блузки, закрывающему её шею. — Ведь вы с таким не сталкивались?

— Да, не сталкивался. Только с вампирами.

— Уже проще, конечно, — похлопала его по руке.

— Какова стоимость аренды оборудования?

— Платите не вы, — ответила Сесиль Сэндхилл. — Пойдёмте обратно?

Дайан согласился.

***

Стоило Сесиль увести Дайана за собою, как Валери обернулась к Джону Сойеру с совершенно поменявшимся выражением на лице.

— Ты же не понимаешь: кто он на самом деле?

Сойера было не смутить резкими переменами женских лиц. Поэтому он всунул руки в карманы, склонил голову к плечу и ответил:

— Мальчик из многодетной семьи.