Лектер не мог разорвать поцелуя, потому что его почти стаскивало по отвесным стенам бездонного каньона. Слюна Грэма была — словно сладкая вода. И тот кусался. Слабо, не в полную силу, пытаясь. Ганнибал вплелся пальцами в волосы Уилла, потянул, открывая шею. Когда в мокром и горячем поцелуе вобрал светящуюся лунную кожу, Уилл выдохнул и прижал его голову, требуя «ближе». Ганнибал толкнулся бёдрами, крепко вдавливая в промежность Уилла член, а кожу шеи прокусывая.

— Ты же хочешь меня? — бросил Уилл едва слышно, теряясь в дыхании.

Ганнибал молча повторил толчок и укус.

— Блядь, — простонал Уилл. — Я хочу тебя, как только увидел. Выеби.

Лектер зарычал, оставляя ещё один искусанный засос на открытой шее Уилла, чувствуя, как обещающе тот обнимает коленями его бёдра.

— Ну же, — Уилл губами нашёл его рот.

И на Ганнибала снова надвинулся отвесный каньон. Он сдавил обеими руками шею Уилла, перекрывая тому доступ воздуха, отстранился. С изумлением прислушиваясь к скачкам в собственном дыхании. Тряхнул, заставляя замереть.

— Уилл, — произнёс через силу, — если я возьму тебя сейчас, то, технически, изменю тебе уже завтра.

Ответная реакция была вполне закономерной.

— Мне похер.

Ганнибал закрыл на секунду глаза. Уилл, откинувшись под его душащими руками, извернулся и дотянулся до члена Ганнибала, оглаживая всей ладонью через пижамные штаны.

— Сучонок, — выдохнул Лектер, отворачиваясь. Сильнее придушил Уилла, пока тот не отнял руки, чтобы ухватиться за локоть Лектера.

Когда Ганнибал пропихнул в рот Уилла указательный и средний, тот принялся сосать их, не сводя затенённого взгляда из-под ресниц. Лектер видел текучие синие проблески по их границам. Он понял, что Уилл, устав быть швыряемым в водовороте почти не зависящих от него событий, попытался выиграть хотя бы в этом. Возможно, что его толкали отчаяние и страх. Но он так горячо и открыто лежал под ним, что Лектер почти терял способность чётко анализировать мотивы Уилла. Он вытянул пальцы у Уилла изо рта, на рывке содрал с него бельё, раскидал колени. Когда опустился ртом на его член, Уилл снова ахнул. А когда впихнул в него на прямой подаче пальцы, растаскивая и проворачивая, Уилл крикнул, словно пойманный. Лектер отсасывал ему ртом и безбожно драл рукою, пережидая беспокойные, бьющиеся в своих волосах и на плечах руки.

Ртом вышло очень быстро. Рукой работал дольше, мстительно дожимая Уилла до мокрых всхлипов. Он держал его всем телом, пока того скручивало и вело на приходе. В конце концов Ганнибал силой заставил Уилла успокоиться и уложил рядом, спеленав собою. Технически, секса между ними не было.

***

С рассветом Уилл открыл глаза и осмотрел комнату. Когда добрался до каминной полки, почувствовал, как глаза раскрываются шире. Он выпутался из рук и ног Лектера, подошёл ближе, не отдавая себе отчёта в том, что на нём одна майка, а прочее — голышом.

— Это бытовая анимированная порнография, — сказал Лектер.

— Это что — мы? — неверяще спросил Уилл.

— Мы, — ответил Лектер.

Уилл наконец посмотрел на Ганнибала, вскинув руку в жесте «как?» и «что за..?».

— Я часто скучал по тебе, Уилл. По-твоему, мне стоит держать у себя в комнате фото Экклза*** и Падалеки****?

— Нет, это было бы уже совсем по-пидорски, — отмёл предложение Грэм.

А когда увидел выражение лица лохматого Ганнибала и его суженные глаза, сообразил, что стоит перед ним с голой задницей. Весь гротеск и ирония его утверждения заставили его мучительно покраснеть и обречённо лечь по одеяло.

Комментарий к 14

*Систематический подход к изучению поведения людей и других животных. Он предполагает, что все поведение состоит из рефлексов, реакций на определенные стимулы в среде, а также последствий индивидуальной истории, таких как подкрепление и наказание, совместно с настоящим мотивационным состоянием индивида и контролирующими стимулами. Хотя бихевиористы понимают важную роль, которую играет наследственность в предопределении поведения, они, прежде всего, фокусируются на средовых факторах

**Разряд в форме светящихся пучков или кисточек (или коронный разряд), возникающий на острых концах высоких предметов (башни, мачты, одиноко стоящие деревья, острые вершины скал и т. п.) при большой напряжённости электрического поля в атмосфере

***Американский актёр и режиссёр, певец и очень горячий парень

****Американский актёр и тоже горячий парень

Хотя, считаю нужным заметить, что Дэнси и Миккельсен не в пример горячее

========== 15 ==========

Джек Кроуфорд стоял над телом Долархайда, расставив ноги и ярясь. Грэм пропал. И Долархайд пропал. Но этого нашли быстро. А вот Грэма не находили.

Лектер утверждал, что тот здесь был, но что его увезли, продержав на месте преступления час-полтора.

Мейстер локации подтвердила, что в помещении просматриваются энергетические тела трёх мужчин за последние сутки. Их силуэты занимали определённые места в трёхмерной проекции. Почти чёрный — Долархайда и два серебристых — тех, кто были живы на момент нахождения в комнате.

— Живого? — спросил Джек.

— Очень даже, — сказал Ганнибал.

Катц вытянула рукой в перчатке из карманов Фрэнсиса шприц, согнутые купюры в сто и двести талеров, мелочь, один презерватив и вскрытую упаковку жвачки. Забрала лежащий сверху телефон.

— Кто увёз?

— Не знаю, — сказал Лектер.

— Пф, — сказал Джек. — Что с Долархайдом?

— Смерть от заклинания.

— У него была защита, — сказал Джек.

— У него была плохая защита с косоруко прописанным алгоритмом магического экрана, а у шлюзов отсутствовала возможность проверки принимаемых данных. Поэтому пентаграмма Уилла, сработанная не в пример лучше, отреагировала на предпринятое Фрэнсисом запрещённое действие мгновенно атакующим инспектором. С собственным вирусом, — тут Лектер сладко дрогнул в губах.

Джек смотрел на Лектера с видом человека, который собирается со всеми силами, чтобы одновременно понимать и не орать матом.

— Джек, — подала снизу голос Катц. — «Фаерволл» амулета Фрэнсиса снесло к херам. А агрессивный вирус…

— Не только сломал каждую кость в его теле, но и повредил все внутренние органы, — закончил Лектер.

— Доктор Лектер, — Джек закрыл глаза. — Ты писал пентаграмму Грэма.

— Да, — сладость не покидала тень улыбки Лектера.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, но в результате тобою прописанной пентаграммы криминалист из моего отдела лежит мёртвым у моих ног?

— Частично в результате. К этому его привели собственные действия, которые не входили в перечень разрешённых пентаграммой Грэма.

— Какие, мать вашу, неразрешённые действия? — вскипал Кроуфорд.

— Джек, — Катц поднялась на ноги, — штаны.

— Что штаны?

— На Долархайде спущены штаны.

Кроуфорд осмысливал. Катц побуждающе сделала глазами «ну, вы понимаете, да?».

— Сукины же дети, — наконец справился с указателями логического движения мысли Беверли Кроуфорд. И уже настойчиво и заново сказал: — Где Грэм, доктор Лектер?

— Я не знаю.

— Кристальный мейстер Кейд Прурнел сотрёт наш отдел в порошок, — пообещал Джек.

— Джек, у нас высокая раскрываемость. Это неправомерно.

— Мейстер Катц, у нас пропавший профайлер, мёртвый криминалист и причастный к этому консультант — вот что неправомерно, — отрезал Кроуфорд. — Заворачивайте в мешок.

«Это, Джек, ты ещё про авантюру мейстера Дю Морье не знаешь», — подумал Лектер.

— Долархайда впору в коробку складывать, как кубики, — остроумно встрял Зеллер, удерживая в руке контейнер.

— Что в нём? — спросила Катц.

— Похоже, кого-то из троих стошнило. Надо проверять.

Кроуфорд загремел к выходу.

Катц свернула проекцию. Повернулась к Лектеру.

— Нашли аптекаря? — доктор чуть склонился к ней.

— Да, доктор Лектер. Беделия закончила реставрацию лиц, изображения прогнали по базе. Четверо были в списках, внесённые в них за административные нарушения. С вашим диагнозом заболевания отследили аптеку, в которой они по рецептам покупали, оплачивая кредитками, «Диабенот»*. Остальных четырёх по фото провизоры тоже опознали. Фармацевт Элдон Стамитц рванул задней дверью. Там его снял Джимми. В багажнике Стамитца нашли субстрат с женщиной в инсулиновой коме. Так что дело закрыто.