Идиот или всесильный.

– Ударьте друг друга, – тише сказала Элис. Уже не так повелительно.

Она больше не сомневалась, что они так и сделают. И не удивилась, глядя, как эти двое начали дубасить друг друга.

Но на какой-то момент стало жутко. Вот так, легко и беззаботно Элис раздавала безжалостные приказы. И даже не дрогнула, когда на лицах обоих начала проступать кровь.

Да, эти подонки того заслуживали. Но власть слишком кружила голову. Элис боялась, до чего могла опуститься.

Она помотала головой, будто физически пытаясь отбросить сомнения.

– Ладно, свободны. Убирайтесь отсюда. И больше никакого насилия. С этого момента вы – законопослушные граждане, смысл жизни которых – помощь другим людям.

Элис даже не успела собраться с мыслями, как этих двоих уже не было. Не оставалось сомнений, что они и вправду пошли навстречу новой жизни. Творить добрые дела…

Она не сдержала смешок, представив этих двоих за каким-нибудь безобидным и милым занятием вроде спасения застрявшего на дереве котёнка и возвращения его хозяевам.

Но даже такие фантазии не могли отвлечь от главного. Изменятся не только их жизни, но и её. Этого не избежать.

Ведь Элис, возможно, даже не человек.

***************

Она не нашла ничего лучше, чем продолжать присматриваться к себе. Так было проще – всё ещё оставаться в мире людей.

Хотя подсознание не умолкало, крича, что Элис – не одна из них. Все её мелкие и незначительные просьбы продолжали выполняться. Никто ничего не замечал.

Она смотрела на людей и понимала, что могла перевернуть жизнь многих. Могла рушить судьбы, могла спасать. В её руки неожиданно попала такая власть, против которой почти невозможно бороться. Элис могла подчинить себе правительство, да что там – весь мир.

Но не знала, что делать. Просто продолжала жить своей жизнью. Слишком уж пугало войти во внезапно открывшуюся дверь. Неизвестно, что ждало за ней. Элис никогда не верила в сверхъестественное. А уж чтобы быть частью этого мира… Ведь вряд ли она одна такая на всей Земле.

Элис не знала своих родителей. Выросла в приюте. Ей не у кого было спросить о себе, своём происхождении и способностях. Её изначально оставили со всем этим одну.

Конечно, с такой силой она могла стать кем-то вроде супергероя. Бороться против зла и преступлений. Но тогда не получится не привлечь к себе внимания. И, как бы Элис ни скрывалась, рано или поздно о ней узнают все. А где власть, там и постоянный риск. Её могут просто прихлопнуть. Или найдут способ использовать. Да хоть отрежут язык, чтобы отправить его на обследование. В общем, сбыться может любая чушь, ведь в современном мире возможно всё.

Поэтому Элис не особенно выделялась. Она иногда использовала свою способность для устранения небольших несправедливостей, с которыми сталкивалась случайно. Специально не искала. Но даже такая небольшая помощь успокаивала её совесть.

А что до личных целей… Элис позволила себе воспользоваться своей силой для перевода в универ, в который изначально хотела. А потому готовилась переехать в Лондон и жить в общаге. Она поедет одна, ведь перевела только себя. «Договориться» ещё и за подругу всё равно не вышло бы без лишних расспросов той. Да и вообще, её вроде всё устраивало.

Чарльз редко вызывал кого-то из вампиров для разговора наедине. Потому это обычно не значило ничего хорошего.

Вот и Генри слегка напрягся. Он привык жить беспечно и не переживать о пустяках. А это мрачное и задумчивое выражение лица Чарльза немного выбивало из колеи.

– У нас проблемы, – сообщил чистокровный.

Конечно, это заявление не удивило Генри. Но стало как-то не по себе, тем более что Чарльз не продолжал, а зачем-то ждал реакции.

– Давай без лишней интриги. Не люблю драматичные паузы.

Губы чистокровного изогнулись в странной ухмылке, но глаза продолжали хранить сосредоточенность и серьёзность. Он ничем не отреагировал на заявление Генри. Казалось, Чарльза слишком занимали какие-то другие мысли.

Он редко выглядел настолько… сбитым с толку. Не терял уверенности, но было видно, что это больше напускное.

Не выдержав, Генри уже собирался снова нарушить паузу, но его опередили:

– Помнишь, чуть больше ста пятидесяти недалеко от леса Торнтона жил колдун, который собирал о нас сведения и писал для истории?

– Помню, конечно, – озадаченно нахмурился Генри. Примерно в те времена он и был обращён. – Тот ещё фанатик.

Генри не сталкивался с этим колдуном, но был достаточно о нём наслышан. Жалкий тип. Не говоря уж о том, как бездарно закончилась его жизнь.

Странно, что Чарльз о нём вообще вспомнил. У вампиров появились проблемы из-за дурацких записей колдуна?..

– Он оказался не таким уж идиотом. Сыграл на нашем тщеславии, вот мы и поверили, что все эти летописи в нашу славу. А на деле… Смысл прославлять того, кто вечен? Он писал для своих потомков.

Генри снова нахмурился. Теперь, когда Чарльз рассказал о лицемерии колдуна, стало даже странно, почему такая простая мысль не приходила в голову никому из клана. Ведь все вампиры были достаточно умны, проницательны и опытны, чтобы раскусить ложь.

Что ж, колдун действительно оказался не таким уж идиотом. Если и можно было обмануть их – то только так, поклоняясь. Он всю жизнь положил на их алтарь, жертвовал собой и делал для них всё. Вот и его стали считать своей вещью, не замечая и используя лишь по необходимости.

– Я всё ещё не улавливаю суть проблемы, – обдумывая слова создателя, проговорил Генри. – Да и какие у него потомки, если Уильям убил его?

Чарльз понимающе кивнул.

– А вот тут самое интересное. Колдун обзавёлся детьми до того, как начать играть свою роль. И отправил их с женой непонятно куда, для защиты. Я узнал всё это совсем недавно.

Что ж, допустим, потомки были. Если записи велись для них, значит, им что-то нужно от вампиров. Судя по обеспокоенности Чарльза…

– И что, его потомки – очередные охотники на нас? – снисходительно усмехнулся Генри, хотя в глубине души понимал, что чистокровный бы не переживал, будь всё так просто.

Ведь почти всех горе-охотников на их клан вампиры побеждали слишком легко.

Хотя… Среди них не было колдунов. Пока.

Генри нахмурился. А ведь логично, что дети колдуна могли унаследовать его способности. Но с другой стороны, будь это опасно для вампиров, почему сто пятьдесят лет назад колдун сам не выступил против них? К чему было ждать?..

– Если бы было так, я бы не заводил этот разговор, – покачал головой Чарльз.

Мрачный настрой чистокровного всё сильнее передавался и Генри. Напряжение начало давить.

– Опять драматичная пауза, – небрежно заметил он. И вдруг вспомнил: – Кстати, почему ты обсуждаешь это только со мной?

Чарльз многозначительно посмотрел на него. Странно так, будто даже оценивающе. Словно примерялся, не сделал ли ошибку, выбрав именно его для каких-то своих целей.

– Тот колдун обладал миксом разных способностей – творить чудо из ничего, например, огород чуть ли не зимой. Варить чудодейственные снадобья, это почти как умение воскрешать людей. Ну и видеть будущее. Всего понемногу, но не в полной силе. Поэтому он и мог воздействовать только на людей. Но будь у него полная сила, он мог бы воздействовать на всех. В том числе и на нас, но при условии, что мы выпьем его кровь.

Генри прищурился, пытливо глядя на Чарльза. Если соотнести эти слова чистокровного с тем, что колдун писал для своих потомков…

– Мне не нравится начало.

– Конец тебе понравится ещё меньше. Колдун знал, что рано или поздно у него появится потомок, который владеет полной силой. Одной, но полной. И такой потомок появился. Он обладает силой подчинять себе. Все слушаются его и выполняют всё, что он скажет. Все люди, и… – поколебавшись, Чарльз недовольно поджал губы. Он очень редко позволял себе как-то проявлять слабость, а потому Генри уже знал дальнейшие слова. Всё понял прежде, чем они были озвучены: – Я тоже попадаю под его влияние. Я пил кровь того колдуна тогда давно. А у них одна кровь. Этого хватило.