Я была одновременно и удивлена, и нет. С одной стороны, мне уже было известно, что они вместе. В журналах публиковали фото, где они держались за руки, а Тайлер начал все чаще и чаще появляться в инстаграме сестры. С другой стороны, у Грей никогда прежде не было настоящего бойфренда. Только краткосрочные связи. И, в отличие от Виви, которая часто и с удовольствием делилась подробностями своей личной жизни, Грей была очень сдержанна и рассказывала мало.

– Тайлер Янг? – спросила я. И она сонно кивнула в ответ.

– Знаешь, он особенный. Ты все поймешь сама, когда вы познакомитесь.

До сих пор нашей встречи так и не произошло, но, возможно, она случится сегодня… Если, конечно, Грей соизволит явиться.

Последний пост Грей был выложен пять дней назад. На фото она стояла в платье из зеленого тюля, прислонившись к перилам красного дерева с бокалом шампанского в руках. Ее кожа мерцала во флуоресцентно-розовом свете. В светлые волосы были вплетены веточки гипсофилы. #TBT London Fashion Week. В качестве локации был указан тот самый клуб «Кукушка». Снимок набрал больше пятнадцати миллионов лайков.

Внутри «Джаз Кафе» обнаружилось два уровня: на нижнем располагались сцена и публика из тех, кто предпочитал накачиваться пивом коллективно. Группа Виви выступала в оранжевом свете среди мерцания лазерных лучей. Уровнем выше были бар и ресторан, где устроились те, кто привык неспешно потягивать вино. Там за круглым столом я заметила угрюмых Джей-Джей.

Грей не появилась во время первой песни; когда исполняли вторую и третью, ее тоже не было. Кэндис двигалась по сцене с развязностью Мика Джаггера, воплощая собой сам секс. Но я не сводила глаз с Лоры, Дюймовочки с глазами Бэмби, которая превращалась в настоящего зверя рядом со своими барабанами. Волосы прилипли к лицу. Мокрая футболка задралась, оголив плоский живот.

Толпа приняла группу очень тепло, но к четвертой песне я уже ничего не слышала от волнения и постоянно оборачивалась в поисках старшей сестры, надеясь, что она вот-вот появится за спиной и закроет мне глаза ладонями. Но ее нигде не было.

Затем, ближе к концу концерта, кое-что произошло.

На сцене Виви вдруг перестала играть и опустила руки. Затуманенным взглядом она смотрела куда-то в толпу за моей спиной. Я обернулась, пытаясь понять, что именно привлекло ее внимание, но в клубе было слишком темно и многолюдно. Лора и Кэндис обменялись недоумевающими взглядами и попытались привлечь внимание подруги – впрочем, абсолютно безуспешно. Виви застыла, широко распахнув глаза и хватая ртом воздух. Кэндис, не переставая петь, пересекла сцену и легонько подтолкнула ее локтем. Виви потрясенно заморгала и принялась мотать головой. Затем поймала мой взгляд. По ее щеке текла слеза.

Тогда мне стало очевидно: случилось нечто ужасное.

Виви сглотнула и снова взялась за свой инструмент. Группа исполнила еще две песни, но моя сестра играла механически и одну за другой допускала ошибки. Когда толпа вызвала музыкантов на бис, перед ней появились лишь Кэндис и Лора. Я с трудом протиснулась к выходу и проскользнула за сцену. Зажав голову между коленей, Виви затягивалась сигаретой так, словно к ней был подключен баллон с кислородом.

– О боже, – проронила я, бросилась к раковине и, намочив полотенце, обмотала ее голову с ежиком коротких светлых волос.

– Что за чертовщина здесь творится? С тобой все нормально?

– Я не знаю. Не знаю. – Из ее открытого рта на пол капнула слюна. – Наверное, у меня была паническая атака.

– Ты ведь что-то увидела?

Виви покачала головой.

– Точно увидела, – настаивала я. – Что это было?

Сестра выпрямилась. Ее губы были бледно-голубыми, а на коже выступили капельки пота.

– Человек. То есть не человек. А… чувак с бычьим черепом на голове.

Я вскочила и схватилась за свой телефон.

– Надо вызвать копов.

– Что? Нет. Айрис, серьезно? Было темно. Наверное, это просто глюк…

– Я тоже видела его сегодня. Дважды. Он приходил в школу. Высокий мужик без рубашки, в костюме разлагающего минотавра.

– Что?

– То самое. Значит, это не галлюцинация. Очередной чокнутый фанатик из интернета пытается напугать нас, как та женщина, которая влезла в дом, когда мы были маленькими. Я этого так не оставлю.

Виви нахмурилась.

– Айрис… ты ведь знаешь, что это не так, да?

Я колебалась.

– Пожалуй, нет.

– Я почувствовала… его запах. Это трудно объяснить. Но он показался мне знакомым.

Я долго смотрела на нее, не отрываясь, а затем перевела взгляд на свой телефон. Никаких сообщений от старшей сестры.

– Где Грей, Виви? Почему она не здесь?

– Не знаю.

– Грей так не поступает. Если обещала что-то сделать, обязательно сделает. Мне это не нравится. И раз она не явилась к нам, значит, мы сами отправимся ее искать.

Лора и Кэндис все еще были на сцене, когда мы тихо покинули «Джаз Кафе» через боковой выход и поспешили к многолюдной станции Камден-таун, постоянно оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что никто (или ничто) нас не преследует. Виви никак не могла успокоиться. В вагоне она дышала через прижатые к лицу ладони, чтобы прийти в себя. И только через несколько остановок ее лицо приобрело нормальный цвет, а на лбу перестали появляться бисеринки пота.

Мы вышли из метро на Лестор-сквер[21]. Здесь Виви было видно издалека. В Камдене ее татуировки и пирсинг выглядели уместными, но среди толпы туристов, сетевых ресторанов и киосков, продающих билеты на «Матильду» и «Супер Майка», она выделялась.

Мы направились к дому, где Грей год назад купила квартиру. Она дала нам код от двери, но так редко появлялась в Лондоне, что ни я, ни Виви еще ни разу ее там не навещали. Пока мы поднимались на лифте, в моей голове, словно кадры кинопленки, всплывали образы, один ужаснее другого: Грей лежит на полу в ванной, убитая мужчиной с бычьим черепом. Однако, когда мы вошли внутрь, там было чисто, просторно и пусто. Никаких признаков присутствия людей. Свет городских огней проникал сквозь французские окна, выходящие на Темзу. В отдалении медленно вращался «Лондонский глаз».

И ничего странного. Казалось, в квартире вообще никто и никогда не жил. Пара книг о моде, но никаких книжных шкафов, переполненных сборниками мрачных сказок, которые Грей так любила. Сияющая белизной и мрамором кухня с полами из полированного бетона – никакого дерева, никакого тепла, никакой еды. В воздухе витал запах чего-то горького: смесь отбеливателя и аммиака. Вся мебель выглядела так, будто была подобрана дизайнером интерьера для фото в разделе «Вог», где пишут о роскошных домах знаменитостей.

Совсем непохоже на Грей. Она мыслила хаотично. В детстве в ее комнате никогда не бывало прибрано. Носки вечно терялись. И опаздывала она минимум на пятнадцать минут. В жизни нашей старшей сестры не было места порядку. Она, девушка-торнадо, проносилась по миру, оставляя за собой следы разрушений. По крайней мере, такой она была в семнадцать. Возможно, статус дизайнера и супермодели изменил ее, но поверить в это очень трудно. Мы с Виви передвигались по квартире в гробовой тишине, пробегаясь кончиками пальцев по вещам Грей. Диваны, зеркала, часы и шкафчики. Казалось, вот так вторгаться в чужое пространство просто незаконно. Словно за любой распахнутой дверью, в любом выдвинутом ящике можно было найти аккуратно сложенной обнаженную душу сестры.

По моей спине пробежал холодок.

Внезапно я вернулась в свои десять лет, период одержимости старшей сестрой. Тогда спальня Грей казалась мне едва ли не святыней, местом поклонения, куда я пробиралась, стоило стражу покинуть свой пост. Если она выходила из дома на пару часов, мне не терпелось попасть внутрь и начать исследование. Я позволяла себе такое, только если знала, что времени достаточно и можно насладиться этим опытом не торопясь. Больше всего мне нравилась ее косметичка: бездонная сокровищница, полная сияния и блеска, который оставлял на моих губах липкие мерцающие следы. Мне хотелось пожить в ее коже и узнать, каково это – быть прекрасной и загадочной Грей Холлоу.