— У меня для тебя есть что-то особенное, — прошептал он.

Плавный взмах рукой, и из-под кровати выехал... его чемодан. Сириус запустил руку внутрь, нашарил гранёный фиал и присоединился к любимой на постели, проворковав:

— Я приготовил его как раз для такого случая…

— Нет! Я не хочу искажать свои ощущения! — даже в такой момент сумела запротестовать Гермиона. Бродяга склонил голову набок и усмехнулся:

— Это просто от боли и нежелательных случайных последствий… Чтобы ты могла насладиться самым главным.

И Гермиона снова доверилась ему. Она мысленно послала бубнящие в голове сомнения и решительно выхватила флакон из рук Сириуса, намереваясь хорошенько отглотнуть загадочного зелья, но он поспешно отнял фиал, зацокав языком:

— А н-нет… Мы же не хотим, чтобы ты наклюкалась и всё пропустила.

— Что это за?..

— Тш-ш-ш…

Мелкие капли упали на большой палец. Сириус размазал сахарную влагу по губам Гермионы как художник масло по любимому полотну, углубляя мазки на её язык. Аметистовые огни мгновенно закружили вокруг её зрачков, и волна расслабления пронзила сводящее страстью тело. Рот Блэка исказился в почти демоническом оскале — его девочка была готова. Жадно слизнув остатки зелья с её губ, он ворвался языком в её ротик, и такие же огни окольцевали его зрачки.

Его пальцы обрисовали дугу на спине девушки, устремились меж её ягодиц и прямо во влажную обитель его грёз. Они намечали путь к наступлению, готовили её к чувственному захвату. Опустив Гермиону на спину, одним рывком Сириус притянул её бёдра к своим, уложив её как на подушку. Он водил членом по её воспалённым лепесточкам словно кистью, возвышался перед ней в своей божественной мужской красе. Он позволял ей привыкнуть к себе, но тем самым немыслимо дразнил её.

Гермиону стремительно затягивало в водоворот дурмана. Робкие мысли давно улетучились, уступив первобытным инстинктам. Всё её существо притягивало к Сириусу, требуя слиться с ним воедино. И он выполнил это желание. Парой решительных движений он развёл её ноги и рассёк её тихие воды, уносясь прочь за горизонт своего рассудка.

Влажные звуки проникновения заполнили глухую тишину, головокружительный запах морского воздуха и любовного пота навис в их спальне. Свет свечей потух, комнату окутал мрак, и лишь пара одурманенных глаз отсвечивала друг другу аметистовыми огнями. Сознание затянула пелена пылкой страсти.

Блэк сдержал своё слово и вместо боли дарил Гермионе невиданное блаженство. Он отдавал ей всё, что имел, демонстрировал всё, что знал, и забирал то, чем всегда бредил и что давно считал своим. Ведомый чарующей музыкой девичьих стонов, из нежного он превращался в настойчивого и вдалбливался всё резче, жёстче, сильнее, доводя её до умопомрачения. Затем он подхватил её и ловко перевернул, усадив на себя.

— Сириус, я не смогу… — услышал он сквозь тяжёлое дыхание и прохрипел Гермионе в ответ:

— Доверься мне.

Сильные пальцы впились в гладкую задницу. Хваткие руки вели бёдра Гермионы, кружа и стимулируя все нужные точки там, где тела любовников становились одним целым.

Гермиона бойко насаживалась на член Сириуса, отпустив себя, и улетала в блаженное небытие. Под действием зелья её ощущения сливались с его, каждое прикосновение кожи к коже и каждое движение любимого становились её собственными и только усиливали наслаждение. Ей казалось, будто их тела наполнились лёгкостью, а с каждым сильным толчком сцепленные бёдра отрывались от кровати и парили над ней, стирая для возлюбленных все физические границы. Сириус умолчал об этом особенном эффекте своего загадочного зелья, но за это Гермиона была ему только благодарна.

Сам Блэк сходил с ума от обоюдного удовольствия, хотел, чтоб этот миг не прекращался никогда. Но член диктовал свои условия, изнывая от нетерпимого желания излиться в любимую. Волевой хваткой притянув её за волосы, Сириус снова возвратил себе полный контроль над происходящим. Его настойчивые, глубокие толчки подводили Гермиону к краю пропасти сладкого забвения. Сильный толчок, ещё и ещё! и он выплеснулся в неё яркой аметистовой вспышкой, разнося упоительные каскады оргазма по их телам и прижимая Гермиону к себе так, словно не отпустит больше никогда.

Гермиона содрогалась и пыхтела от неземных ощущений, затем обмякла, свалившись на постель. Сириус глядел в потолок словно в беспамятстве. Не успев отдышаться, он простонал:

— Ну, вот и сбылось моё первое желание, — и тихо, безумно засмеялся.

Гермиона молчала, глядя сквозь пространство с придурочной улыбочкой на лице. Она смеялась над собой за то, что потратила столько времени, не сделав этого раньше. Как и гордилась тем, что наконец добилась своего: теперь Сириус Блэк принадлежит только ей.

Комментарий к Глава 12. Загадай желание Эстетика к главе: https://t.me/Sirione_by_Doom_and_Gloom/30

Свершилось😌 Ну что, вы хорошо провели отпуск вместе с нашими голубками?🔥

========== Глава 13. Бродяга фигни не посоветует ==========

Комментарий к Глава 13. Бродяга фигни не посоветует Январь, 2000 г.

Со времени окончания отпуска Гермионы и Сириуса пролетело две недели. Их поездка на Таити прошла настолько невероятно, что по возвращению в Лондон в планы Гермионы первым делом вошли нормальный сон, успокаивающие примочки и Сириус не ближе радиуса нескольких метров от неё и того места, куда она собиралась прикладывать себе эти примочки после него. Это хорошо, что высшие силы услышали желание последнего наследника рода Блэков, загаданное на вулкане, и расщедрились для этой пары заказанным прибавлением веселья, любви и долгожданного секса. Однако пусть это и был лучший отпуск в жизни Гермионы, его сложно было назвать нормальным отдыхом, ведь после него она больше смахивала на вымотанную, потасканную шлюшку, а не свежую и изящную Мисс Совершенство, какой её обычно все видели.

И вот одним январским субботним полднем давно восстановившаяся после отпуска Гермиона вместе с Джинни, Анджелиной, Тонкс и Cинди решили немного отдохнуть от компании своих мужчин. Оставив вторых половинок дома, дамы устроили себе девичник и отправились отвести душу по магазинам.

А в это время гостиная дома на площади Гриммо, 12 заливалась романтичными мелодиями живой музыки. Длинные пальцы хозяина Блэка прытко перескакивали по клавишам старого рояля, искусно исполняя вариации того, что он прозвал «Колыбельная нимфы», когда в комнату зашёл Гарри, неловко прерывая творческий поток своего крёстного:

— Сириус, можно тебя на два слова?

— Валяй, — махнул он чёрной как ночь шевелюрой, не отрываясь от игры.

— Такое дело…

Сириус метнул изучающий взгляд в сторону знакомого тона и выражения на лице любимого крестника. Уголки его губ лукаво поплыли вверх.

— Опять напортачил с Джинни?

— Э-э-э… Пока нет, — потирал затылок Гарри. — Но я поэтому и пришёл. Скоро же День святого Валентина, а я опять понятия не имею, что ей подарить…

— А, вот оно что. Не знаешь, что дарить? Да купи ей цветы, украшения, духи, или… — Сириус резко прервал свой словесный поток, мысленно дойдя до красивого нижнего белья, но вдруг решил придержать язык за зубами. Любимый он или нет, но зачем же лезть в отношения крестника настолько далеко? В конце концов, хватит с него и типичных подкатов Блэка и других шаблонных фразочек на случай поднятия настроения или смягчения косяков. Но вот от идейки о нижнем белье для себя и своей девушки Сириус, несомненно, не отказался бы.

— Или что? — напомнил ему Гарри.

— Что-нибудь, что она очень любит, — невзначай бросил Сириус. Он перевёл взгляд на затихшего парня, и вид его указал Бродяге лишь на то, что понимание юного Поттера вкусов своей девушки знатно уступало его осведомлённости, к примеру, магией или тем же квиддичем. Он откровенно мало представлял себе, что заслуживало стать подарком ко Дню влюблённых.

С глубоким сожалеющим вздохом Сириус тяпнул по клавишам, прокрутившись на скамье, и подорвался с места: