«Неужели за мной пришла смерть? – подумала Надя в отчаянье. – Господи, помоги мне!» – Она вжалась в лодку, почувствовала себя маленьким, беззащитным перышком перед мощной неуправляемой стихией, ей захотелось домой, к маме. Она закрыла глаза руками, чтобы не видеть, что происходит. Верный пронзительно завыл, закрыл собой Надю. Она почувствовала тепло и даже с закрытыми глазами увидела маленькую золотую ласточку – она летела за ней.

– Мамина брошка, – тихо прошептала Надя, открыла глаза, Верный лизал ее в щеку.

– Ты хотела умереть, иди ко мне, – звал мрачный, протяжный голос. Верный рычал и скалился, прикрывал собой Надю.

– Я не пойду с тобой. У меня есть друг. Я ему нужна, у него кроме меня никого нет.

Дым разъедал глаза, Надя пыталась рассмотреть Нечто, но видела его плохо.

– Зачем тебе думать о ком-то, лучше о себе подумай! – голос усиливался, сотрясался от возмущения.

Надя поднялась, шатаясь и падая пыталась идти. Нечто не отступало, преследовало ее.

– Господи, помоги мне, пошли мне силы выдержать непреодолимое…

Нечто взревело:

– Я заберу тебя с собой. Я тебя никому не отдам, ты моя.

Надя почувствовала, как что-то черное пытается вползти ей в голову. Длинной вереницей калейдоскопа полетели картины одна за другой, как в машине Ледоброк обернулся в змея, вползал в голову дяди Саши.

«Неужели и Ледоброк здесь?» – подумала Надя.

– Верный, сторожи! – попросила Надя, как ей показалось, оглушительно громко.

Пес бросился на Нечто. Раздался лай, визг. Верный, опутанный плотным черным полотном, кубарем катился с горы, как-то изловчился и вырвал большой клок. Нечто завыло и отлетело в сторону.

Надя почувствовала, как маленький тонкий ручеек жизни вливается в сердце, ей стало легче.

– Побежали, Верный!

Они вырвались на поляну, перед мрачной горой.

– Быстрей! Смотри, там пещера.

Пещера была черной, сырой, холодной, страшной. Надя вошла на полусогнутых ногах, села на каменный, ледяной пол, Верный лег рядом, положил голову ей на колени. Стало теплее.

– Мне страшно. А тебе? – шепнула Надя Верному на ухо.

Он преданно посмотрел на нее.

– Ты один меня понимаешь, у меня кроме тебя никого не осталось.

Из стены пещеры вышел некто, похожий на высокого человека, но Надя была уже ни в чем не уверена. Последнее время она частенько видела что-то необъяснимое, во что разумному человеку поверить было невозможно. «Раньше мама с папой поддерживали меня, помогали мне со всякими кошмарами справиться, да и Снежа, хоть и смеялась надо мной, обзывала мои виденья детской выдумкой, но там, в прошлой жизни, я была не одна. А что же мне делать сейчас?» – Подумала Надя. Она вспомнила папу, тот всегда, когда было сложно, не падал духом, наоборот, он был даже сильнее и веселее, старался их ободрить и много шутил.

Стена вновь ожила, похожая на плотный черный туман, и из него вышел ещё один «человек», чуть ниже ростом. Из рук этих двоих лился мягкий голубой свет и плыл в ее направлении. Надя крепко вцепилась в Верного. Тот, к удивлению Нади, не рычал, его острые уши смотрели в глубину пещеры, откуда плавно плыл таинственный огонь. Внезапно два огня остановились за фиолетовым камнем, высоко уходящим в потолок пещеры. Там кто-то переговаривался на непонятном для Нади наречии. За камнем что-то цокало и трещало. Верный любопытствующе вытянул шею к камню и к чему-то принюхивался.

«Как странно, – подумала Надя и решила себя не мучить. – Лучше спросить пустоту, если не спрошу, то погибну от страха. Мама раньше говорила: «Перед смертью не надышишься, не жди, действуй»».

– Ты что, тоже потерялся? – Надя крикнула в пустоту высоким голосом. Эхо разрослось, гулко прогремело в ответ:

– По-те-рял-ся.

Один огонек облетел камень с правой стороны и завис в воздухе. Верный вытянул шею еще дальше, пошел на полуприсяди в сторону огня.

– Верный, ко мне, – еле слышно шептала Надя и махала ему рукой.

Верный даже не обернулся. Шел на огонек.

«Не хватает одной здесь остаться», – подумала Надя и решительно пошла за псом, наступила на камушек, оступилась и упала на колени. Она от боли и обиды на свою неуклюжесть вспыхнула, закусила нижнюю губу. Опираясь на каменную холодную стену, встала, прихрамывая и ковыляя, она шла за Верным.

За камнем стояло двое и с интересом рассматривали пса.

– Вы кто? – испуганно спросила Надя, вытаращив глаза на незнакомцев, похожих на каменные ожившие статуи.

Те молча переглянулись. Потом тот, что стоял справа, откашлялся, как делают перед чтением стихов, поклонился Наде в пол и ответил густым басом на русском языке. Надя чуть не поперхнулась от неожиданности. Она ждала всего, но чтобы незнакомцы говорили на русском, она и представить себе не могла.

– Мы тебя знаем.

– А вы кто? – спросила удивленно Надя.

Ей показалось, что она спит или бредит.

Верный подошел ближе к тому, кто стоял слева, лизнул ему ладонь шершавым, влажным языком. Незнакомец рассмеялся, крепко обхватил Верного за шею и чмокнул его в лоб.

– Я ищу того, кто мне расскажет, как мне жить дальше или стоит ли вообще жить, – поделилась Надя, слезы сами полились струйками, с впавших щек падали на водолазку.

– В нашем мире живет старый маг, он справедлив и мудр. Если тебе нужен мудрый совет и помощь, то ищи только его, другие тебе не помощники.

Правый неодобрительно покачал головой.

– Нет. Ей не нужно в наш мир. Она другая. Люди думают только о себе, они жестокие и злые. Они даже друг друга обижают и желают зла. Не нужно ей в наш мир.

– Ты что, не видишь? Она хорошая. И среди людей есть добрые. – Правый сдвинул широкие брови, его доброе лицо помрачнело.

– У нас своих злодеев хватает. – Отвернулся обиженно Левый. – Зачем нам ей помогать? Мы потом с тобой проблем не оберемся. – Он возмущенно взмахнул руками, показывая, что спор окончен.

– Маг – он же сквозь землю видит. Он сразу, в отличии от тебя, поймет, что ей взаправду нужна помощь. Я слово даю, поверь мне. – Правый умоляюще посмотрел на каменное лицо второго стража.

– Клянись, что ты про наш мир никому не расскажешь. А этот… – Левый посмотрел на Верного.

Тот вилял хвостом.

– Похоже, он тоже к нам хочет, – сказал Правый.

– Ну, клянись. Что замерла? – Тот, что стоял слева, повысил голос, и Надя поняла, что должна поторопиться с ответом.

– Я понятия не имела, что магический мир существует. Я хотела в него верить, но у нас говорят, что его нет. В фантастических книгах, я, конечно, читала о других мирах, но то были выдумки писателей. Но чтоб взаправду, про разных всяких… – она осеклась, на нее обиженно смотрели незнакомцы.

– Мы не всякие разные, мы – стражи магического мира. – Они выпрямились, стали выше и недоступнее.

– Понимаете, у меня раньше родители были, они любили меня, а теперь их нет. Раз – и все. У меня никого не осталось, я одна. Я не понимаю, почему так случилось. Богородица сказала: судьба! А я им даже не успела сказать, как сильно люблю их. У меня сердце разломилось на двое, «до» и «после». То, что было «до», мне дороже жизни, а что осталось – то есть «после»… – Надя замолчала, утомление и тоска поглотили ее. Она крепко сжала кулаки, пальцы побелели от напряжения. Она продолжила, но намного тише. – Жизнь потеряла для меня смысл. Я не хочу без них жить. Там, давно, в прошлой жизни мне папа говорил: «Все наладится, Ласточка. Время покажет, кто прав, кто виноват». Он не любил тратить время зря. Брался за дело легко, доводил его до конца, этому и нас учил. Сам не жаловался и нам не разрешал. Говорил: «Никто человеку не поможет, если он сам себе не поможет». А мамочка была доброй. Любила нас очень, только иногда плакала и говорила нам: «Вы меня совсем не любите, живете в параллельном мире. Я вас ищу, а найти не могу, чувствую себя одинокой». Теперь я её понимаю. Я не успела сказать маме, что люблю ее сильно. Разговоры оставляла на потом. Думала, поговорим, когда время будет. А оно и вовсе не настало. И спасибо я не успела сказать. А они меня любили просто так, ни за что.