– Мы совсем забыли про Мала, – встрепенулась Чарли, отрываясь от тарелки, – Он там наверняка проголодался, воюя с сывороткой.

– А. Сейчас отнесу ему еды, – приподнялся на кольцах Сэр Пентиус, но принцесса ада остановила его:

– Я хозяйка отеля, мне эту честь и оказывать. Всё же просьба об изготовлении антидота шла со стороны моей семьи.

– Как пожелаете, – пожал плечами наг, тщетно пытаясь скрыть удовольствие от роскошного обеда и присутствия Нифти, сидящей рядом с ним.

– Эй, Ал, – заглянула на кухню девушка, – Соберёшь поднос для Мальодора?

– Уже, – лорд Преисподней кивнул в сторону столика, – Я отнесу.

– Я сама.

– Прямо сейчас?

– Да, пока окончательно не остыло.

– А как же десерт? – растерялся Радиодемон.

– Я… пожалуй, не буду.

– Ты переживаешь?

Чарли подняла на него глаза, в которых плескалась крайняя степень душевной измотанности:

– Нет. Я просто не хочу. Было очень вкусно, правда… Вон тот поднос?

Аластор отогнул уши, кивая.

Пропасти. А ему-то казалось, что уже навидался. Но сейчас, похоже, в силе проект масштабов Большого каньона.

Во имя девяти кругов, может в этом чёртовом городе случиться хоть что-то, что позволит недомолвкам взять – и исчезнуть?!

– Мал, это я, – открыв незапертую дверь бедром, Чарли поставила поднос на столик, сделанный под тёмную древесину.

– Ого-го, да у меня пуговки на униформе полопаются, – проурчал демон-росомаха, облизнувшись, – Спасибо, малышка.

– Как… дела с сывороткой? – дождавшись, пока Мал освободит столовые приборы из плена салфетки, Чарли перевела взгляд на варево, лениво побулькивающее на газовой горелке.

– Настоящая магия. В яд Энджела входит четыре различных компонента, и к каждому требуется свой подход. Дело продвигается, но медленно, – привыкший скорее перекусывать на бегу, врач шустро втянул в себя содержимое тарелки, – Быстрее никак, если только мы не вознамерились прикончить пациента окончательно. Правда, я всё же сначала протестировал бы это…

– Нет, не успеем. Я верю в твой профессионализм, Мал.

– Спасибо, маленькая. Могу я узнать, что за кошка пробежала между вами с Аластором?

– Что? Какая кошка? Всё в порядке, – принцесса ада невольно дотронулась до плеча, вспомнив Марди.

– Ври поубедительнее. На тебе лица нет. Смотришь на своего оленя, будто он обвешан тротилом, а ты боишься намекнуть, боясь, что взорвётся. И он… Хотя, с ним мне всё понятно, он никак не может вдуплить, с ним ли эти чудеса происходят, а вот ты… Тут сложнее. Извини, если влезаю без спроса, но меня волнует твоё психическое состояние. Как врача и как… крёстного отца, без религиозного подтекста.

– Никому не расскажешь? – уточнила Чарли, садясь напротив доктора.

– Врачебная тайна.

– Ладно… Я узнала кое-что о прошлом нашего Радиодемона, и под словом «кое-что» я имею ввиду «всё». Я не просила, так получилось.

– Ого.

– Ага… И теперь я не знаю, как… сказать ему об этом.

Мальодор вздохнул, вздёрнул маленькие ушки, сверяясь, как там поживает сыворотка, и снова обернулся к собеседнице:

– То, что ты узнала, как-то изменило то, что ты к нему чувствуешь?.. Да знаю я всё, милая, не красней так отчаянно.

– Нет, наоборот! Ал навертел за свою жизнь много всего, но это было не чистое зло, понимаешь? Он не псих. Я видела другие его стороны, и он оказался не тем, кем мы его считали и кем он хочет казаться.

– Как бы ты описала то, что у тебя на сердце?

– Сострадание.

– Вот как, – Мал задумчиво повертел в руках вилку, – И у вас двоих просто нет времени, чтобы нормально поговорить?

– Именно… Что мне делать?

– Перестать волноваться. Подобрать нужные слова и не забывать, что за секунды рушится только то, что изначально было построено на песке. Всё будет хорошо, малышка. Но действуй деликатно, не торопись. Судя по тому, что сейчас творится у него в голове, женщины у нашего улыбаки не было.

– Ты можешь сказать, о чём он думает? – удивлённо воззрилась на врача Чарли.

– О, проще простого. Он вбил себе между рогов мысль, что недостоин тебя, поскольку когда-то там где-то там напортачил. Хочет сказать и одновременно не хочет, потому что влюблён. Разрывается… Ты снова покраснела.

– Как… как нам это решить?

– Я бы запер вас на сутки в одном номере.

– Это уже было.

– Значит, недостаточно. В любом случае, – Мальодор встал, проверяя центрифуру, – Отпусти ситуацию, и она разрулится сама собой. Он непременно взболтнёт о своих чувствах, вот увидишь. Уверен. Смотри, сколько он всего наготовил. Если его напоить, начнёт до утра орать в караоке, а завтра уже на стену полезет. Аластор в оптимальной кондиции.

– А его сердце?

– Выдержит, это хороший стресс… Спасибо, я поел. Комплименты повару. И не грузись так сильно. Обещаешь?

– Да, Мал, – девушка с нежностью пожала лапу доктора.

И всё же легко Мальодору говорить с высоты своего авторитета, когда вот это вот всё происходит не с ним. А Чарли ещё поднос на кухню возвращать.

Само решится. Интересно, как?

В кармане ожил мобильник. Отец с радостными новостями о том, что на его запрос о переговорах никто не ответил. Просто шикарно, что может быть лучше?

Погружённая в свои мысли, девушка спустилась с лестницы, и, едва повернув в сторону ресторанного дворика, услышала посвист:

– Кого я вижу! Сама Шарлотта Магне!

Шокированная, она выпустила поднос из рук, и вся лежащая на нём посуда разбилась вдребезги:

– Ма… Маверик?!

В то же время на небесах Анахита силилась до конца смириться с фактом того, что они с Эрелимом и правда спустятся в ад. Это не сон – выдали и копьё, и жуткую маску, похожую (теоретически) на морду демона. Даже с рогами. Вообще-то эту красоту уже полагалось надеть, но ангелица завозилась с ремешками, плюс, вставки-визоры на обратной стороне этого фарфорового изделия предательски впивались в брови.

Эрелим умничка, как всегда. Объяснил ей, как это работает. Маски не дают чёткой картинки, грешники в ней видятся цветными пятнами в оттенках красного и оранжевого, тогда как ангелы в силу того, что живут в холоде, практически чёрные, с голубоватым отливом. Общаться положено при помощи трелей и щелчков, и желательно не переставать молиться. Их с учеником задача – сопровождать и охранять раненного Кезефа, хотя Анахита, как ни старалась, не могла взять в толк, как она или её ученик смогут остановить этот валун с крыльями, надумай он впасть в боевой раж. Да, крыло ангела висит тряпкой, но скорее всего, он будет драться ещё яростнее.

И почему только нельзя решить всё мирно? Да, грешники, да, монстры, но ведь они когда-то были людьми. Как они, скажите на милость, умудряются выживать в том городе, внизу, если, по словам старших ангельских чинов, только и делают, что дерутся, отрывая сородичам если не головы, то непременно конечности? Как-то не сходится.

Для ангелицы она слишком много думает, надо прекращать. Сейчас сама всё увидит, если вообще получится через эту напастную маску.

Зачем столько креплений, они что, хотели, чтобы от этого аксессуара нельзя было избавиться и при попадании бомбы?

– Матушка, всё хорошо?

– Да-да, милый, – тут же перестала ломать голову Анахита, оставив явно запутавшуюся конструкцию в покое. Держится – и ладно.

Сейчас главное – помочь спуститься Кезефу. Они с Эрелимом будут компенсировать его повреждённое крыло.

Вот интересно, даже если они найдут и казнят нападавшего, что это изменит?..

Так, разошлась не на шутку, всё! Нужно сосредоточиться на спуске и не упускать из виду Эрелима. Кезеф сам по себе большой мальчик, а вот её ученика аж потрясывает от благородного желания показать грешникам их место.

– Я помогу, Ваша Светлость, – мягко произнесла ангелица, дотронувшись до руки Кезефа. Тот повернулся к ней с видом столь яростным, что, казалось, он сейчас прожжёт свою маску.