— Такая чувственная, что не можешь сдерживать свое тело. Как же сладко ты извиваешься, — продолжает шептать, нависая надо мной, снова поднимаясь по ребрам к груди, нежно касаясь, а я обвиваю рукой его шею.

И только сейчас, сосредоточившись на теле, а не ощущениях понимаю, что действительно извиваюсь в его руках.

Ох, игра не удалась. Как же приятно бывает проигрывать…

Его рука спускается туда, где копится мое желание, и я жажду этого. Каждое промедление — мука для меня. Я вся превращаюсь в напряженный нерв.

— Тёплая, сонная, готовая для меня… — поцелуи смещаются на щеку, останавливаясь около уголка губ. А я и думать забываю о нечищеных зубах, когда он прикусывает тонкую кожу на моей шее.

Жар его рук окутывает, проходится по телу, проникает под кожу, касается сердца, заставляя его биться чаще от охватившего удовольствия.

— Не больно? — хрипло спрашивает касаясь, проверяя, беспокоясь. Ему тяжело сдерживаться, он тоже на пределе.

Издаю стон, отрицательно мотая головой.

В попытках поторопить Марка, обвиваю мужчину руками, запускаю пальчики в его волосы, а он целует, лелеет, нежит, качая на грани чувственности, но не переходя к единению.

— Пожалуйста… — хнычу, и слышу его тихий смех, и он снова дразнит меня, наслаждаясь.

Черт. Сдерживать стоны становится невозможным, он просто издевается надо мной! Кажется, это длится вечно. Каждый раз я жду, но каждый раз тщетно; каждый раз пытаюсь сама хоть немного приблизить, но Марк контролирует мои движения. Ногти давно впились в его спину, оставляя царапины, вторая моя рука запуталась в его волосах, но это лишь заводит его сильнее, как и мои мольбы.

— Марк, позволь мне, пожалуйста… сейчас… — и снова не разрешает. Уже трижды до и теперь снова.

— Ну же, милая, еще немного… Еще совсем чуть-чуть… — не знаю, чего он добивается, но кажется, умру сейчас.

Хнычу. Почти плачу в непонимании, когда он отстраняется. Перевернув меня на спину, Марк наконец делает то, чего я больше всего жажду.

Издаю вскрик — так ярко, до вспышек, я ощущаю его.

— А теперь чувствуй, маленькая. Возьми всё.

Бешенный темп, вес его тела, рычание и мои крики.

Это потрясающе и ни с чем не сравнимо, настолько сильно и бурно, что поглощённая эмоциями, я захлебываюсь в наслаждении. Марк, покусывая шею именно там, где мне нравиться больше всего, замедляется, давая распробовать. Отдаюсь этому, благодарно обнимая за шею, заведя руки назад. Он надолго захватывает мои губы, словно успокаивая, и наконец сосредотачивается на себе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мелко подрагивая, я смакую нас, ощущаю, как по телу распространяется блаженство.

А после Марк прижимает меня к себе спиной, а я глажу его руку, расположившуюся на моем животе.

— С добрым утром, — улыбается Марк, перевернув меня на себя. Мы снова уснули, и вот, спустя несколько часов сна я чувствую себя бодрой.

— Доброе, — шепчу куда-то в грудь. Его руки мягко поглаживают мое тело, пока я обвожу ноготком его пресс.

— Надеюсь ты отдохнула, — поднимаю голову и вижу, как прячутся в его глазах бесята.

— К таким марафонам я не привыкла, — хмыкаю, пытаясь спрятать стеснение за ухмылкой, но щеки пылают так, что я ощущаю это, а улыбка чешырского кота на губах Марка подтверждает мою правоту.

— Смущённая и воинственная — дьявольское сочетание. И безумно возбуждающее, — Мурлычет, выгибая бровь, а я чувствую его руку, спускающуюся с поясницы ниже и ниже…Силюсь отважно переглядеть Марка, но когда его пальцы касаются низа живота, вскакиваю с кровати, пряча распаленное лицо в ладонях:

— Я в душ, — кричу прежде, чем захлопнуть дверь ванной и слышу его смех.

Прислоняюсь спиной к двери, глубоко вдыхаю и расплываюсь в глупой, какой –то блаженной улыбке.

Случайный прохожий наверняка решил бы, что я сошла с ума и вызвал бы больничку, но откуда в ванне взяться случайному прохожему? Это же не аэропорт и не горнолыжный курорт…

Предусмотрительно замыкаю за собой дверь на замок. Возможно, Марк поймет, что мне нужно остаться наедине с собой, однако оставлять ему выбор не стану.

Мысли о моем предательстве не оставляют в покое, но я принимаю реальность: мне хотелось забыться, уйти от прошлого, раствориться в этих мгновениях и пусть сейчас я ощущаю себя мерзко, знаю: оно того стоило. Стоило даже горечи в дальнем углу моей совести, потому что я так же осознаю и то, что повела себя, как последняя проститутка.

Кутаюсь в халат, пытаясь оставить все мрачные мысли в мрачной комнате, как я нарекла ванну; расчесываю волосы и выхожу.

Марк лежит на кровати и клацает в ноутбуке. При виде меня на губах возникает улыбка, и я улыбаюсь в ответ, немного смущенно отводя глаза.

Да. Глупо стесняться человека, с которым было… многое, но я не умею по-другому.

— Наш рейс перенесли на завтра, туман не рассеялся, так что сегодня ты моя. Иди ко мне, — откладывает ноутбук на прикроватную тумбу, и хлопает по постели, приглашая.

Аккуратно присаживаюсь, но меня сграбастывают в объятия.

— Удивительно приятно просыпаться с тобой, Вишня, — говорит, целуя в висок.

— Мне с тобой тоже… — шепчу. И это чистая правда: с Ильей мы никогда не ночевали вместе, но мне и не хотелось никогда. Хотелось исчезнуть.

— Моя юная девочка, от чего ты бежишь в своей красивой головке? — этот вопрос вводит меня в ступор.

— Марк, — заглядывая в его глаза, дотрагиваюсь до щеки, потому что так я ближе к нему и так мне спокойнее, — не хочу врать тебе, но и отвечать не хочу. Пожалуйста, не заставляй меня…

— А ты умеешь врать, Тая? — заправляет прядь за ухо, и я веду головой, чтобы его ладонь оказалась на моей щеке.

Прижавшись, жмурюсь от чувства доверия, заполняющего мою душу. Приоткрываю глаза и пожимаю плечами. В его глазах что-то мелькает. Что-то, что делает его образ чуть мягче, уязвимее. Только лишь на миг.

— Иди сюда, — он садит меня на бедра лицом к себе, опираясь спиной на изголовье кровати, обнимает за талию, а я укладываю голову на его плечо. Знаю, что доверие наказуемо, но слишком сильно хочу верить в лучшее. Поэтому здесь, в этой гостинице хочу оставаться собой до конца.

Хочу, чтобы мне было что вспоминать, если вдруг мой план не выгорит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Из здания аэропорта мы выходим, держась за руки.

Не знаю, о чем думал Марк, но мне было хорошо. Я понятия не имела, куда заведет нас дорога. Останемся мы вместе или сейчас он посадит меня в машину, и мы больше не встретимся. Зато я точно знала, что никогда не забуду его.

— Поехали, Вишня, — говорит, и мое сердце пропускает удар.

Сейчас. Вот сейчас всё и решится.

Он усаживает меня в мерседес, обходит машину и садится рядом, расположив руку на моём бедре. Только мои джинсы и водитель отделяют меня от первого в жизни секса в машине.

Молчание. Оно давит. Кажется, я никогда не чувствовала себя более живой, чем за эти дни с ним. И сейчас я не знаю, могу ли мечтать о большем. Я старалась не накручивать себя в гостинице и самолете, но сейчас чувства захлестывают и руки начинают подрагивать.

Марк ловит мои ладони и целует, а после притягивает меня к себе, чтобы коснуться губами виска. Остаток дороги я нежусь в объятиях, наслаждаясь его теплом. Интересно, а он моим наслаждается?

Машина останавливается, и Марк помогает мне выйти. Мы стоим друг напротив друга. Я протягиваю руку и очерчиваю его бровь, спускаюсь к щеке, провожу кончиком указательного пальца по губам и кладу руку на его шею.

Я запоминаю его, я прощаюсь с ним. И я так этого не хочу.

Лить слёзы и просить остаться не буду. Слышала, как взрослые мужчины относятся к курортным романам, а у нас именно такой. Не хочу, чтобы он запомнил меня жалкой. Мне уже не пятнадцать, чтобы искать скрытые намеки, почему Марк лично доставил меня домой. Может быть и банальная вежливость, но это еще одно очко в команду Айболита. Илья ведь даже не предложил меня встретить. И проводить тоже.