– Медведь, что ли? – чесал затылок озадаченный хозяин собаки, видя, как пёс практически пригнулся к земле и наотрез отказался заходить в гущу леса. – Эх, мужики, ружьё надо было с собой взять… А сейчас мы чего с голыми руками-то в такую-то темень, в лесу против медведя… – размышлял он, глядя на нетипичное поведение собаки, – Да и медведь ли?… Что-то я вообще ничего не пойму…
– Странно… – соглашался Николай, – чего это её могло в лес-то ночью занести?
– Да силой увели, мужики! – кричал возбуждённый Пётр, всё порываясь в одиночку идти в лес на поиски.
– Люда! Людмила! – кричали они, стоя на окраине леса, когда, наконец, Пётр не выдержал и сорвался, побежав в негостеприимную темноту лесной чащи. Следом за ним нехотя последовал и Николай, не желая бросать брата одного. Филимон обещал вернуться с ружьём.
До рассвета бродили братья по лесу, окликая пропавшую женщину. Но на их крики никто не отзывался. Утром к поискам присоединилось ещё несколько родственников, но Людмилу так и не нашли, ни живой, ни мёртвой…
Когда весть об исчезновении женщины распространилась по селу, было много загадок и предположений. И только один Герасим, бывший лесник их края, молча подумав, произнёс:
– Это они… Вернулись…
В старый заброшенный дом убитого Лаврентия, перед рассветом молча, вошли с ночной охоты, измазавшиеся в человеческой крови оборотни. Один из них, самого свирепого вида, Никодим, бросил кусок плоти от трапезы маленькому волосатому существу и задумчиво прохрипел:
– Не хорошо с этой бабой получилось. Зря мы себя обнаружили…
– По-другому её было не выманить… – оправдывались в ответ остальные.
– У нас выхода не было – подытожил один из возмужавших племянников Никодима, который, как и его отец, в последнее время пытался обозначить доминирующее место в стае, перечил и спорил с вожаком. И Никодим это замечал…
Он сидел, задумавшись, словно что-то анализировал.
– Могут догадаться… размышлял он.
– Искать будут женщину, что приходила в дом.
Но вожак своим звериным чутьём что-то чувствовал. Он положил когтистую лапу на стол и сказал:
– Герасим… Герасим может догадаться. Надо его уничтожить, и как можно быстрее.... Пока он не открыл людям глаза…
Глава 5
Охота на лесника
Герасим сидел один в своём доме и размышлял. Ему покоя не давал странный случай исчезновения односельчанки Людмилы, и бывший лесник не хотел верить в то, что вернулась на разбой эта страшная стая, принесшая когда-то столько беды в их край. Он специально навестил Петра, который неделю подряд с братом и другими неравнодушными селянами обхаживал все окрестности в поисках пропавшей супруги, не в силах смириться с этим, и расспрашивал того о пришедшей к ним в дом в ту ночь женщине: как она выглядела, как себя вела?
Пётр был очень удручён, отвечал неохотно, односложно, снова и снова переживая события того рокового вечера. Ему была просто невыносима мысль о том, что супруги нет в живых, и он ожидал, что она вот-вот вернётся домой и объяснит всё это недоразумение. Он совершенно отказывался верить во всякого рода нечистую силу и прочих колдунов, полагая, что возможно его жену где-то удерживают силой и станут просить выкуп.
Герасим думал, сопоставлял факты… Почему именно Людмила? Быть может, им нужна была пища, но они могли бы тайно убить любого человека, идущего, в потёмках к себе домой… Зачем же так привлекать внимание, обнаруживать себя? Почему Людмила?…
А может быть, Герасим ошибается, и женщину пленили для каких-то других целей? И вовсе не оборотни, а шайка бандитов?
Ему так же не давало покоя поведение перед лесом охотничьей собаки. Он прекрасно знал, как собаки реагируют на этот род нечисти.
Было много вопросов, а ответов не было, как и того, кто бы мог их дать – пропавшей Людмилы…
И всё равно, каким-то своим внутренним чутьём бывший лесник знал, что это их рук дело. Он не мог это доказать, но чувствовал… И поэтому достал своё ружьё, стрелять из которого научился и одной рукой, пусть даже плохо его слушающейся. Герасим решил быть наготове и настороже. Живым они его не возьмут, а бой он им даст, если вдруг заявятся.
И они заявились. Правда, для начала – во сне. Ему приснился проливной летний дождь, идущий стеной, с грозой. Во время вспышки очередной молнии Герасим увидел в окне силуэт огромного, заросшего шерстью, страшного человека со свирепым, дышащим ненавистью, взглядом. Никодим стоял напротив, его распахнутого окна молча…
– Чего пришёл? – спросил его Герасим, пытаясь рассмотреть за пеленой дождя и почему-то не сильно переживая за свою жизнь.
– Я пришёл за своим, – глухо и низко прорычал Никодим, и в его словах лесник почувствовал неотомщённую обиду.
– Тут нет ничего твоего. Ты когда оставишь нас в покое?
После этих слов оборотень с рёвом бросился в окно, проламывая рамы и пытаясь дотянуться длинной мощной лапой до Герасима. Тот отошёл в угол и достал ружьё. Щёлкнул затвор, и раздался выстрел, по громкости напоминая раскат грома…
Герасим проснулся. В комнате было холодно из-за раскрытого настежь окна и сильного ливня, сопровождающегося раскатами грома. За окном было совершенно темно, и лесник, прежде чем пойти его закрывать – полез под кровать за ружьём. Достав его и выставив перед собой, он стал медленно подходить к окну, желая оконные створки затворить именно стволом ружья. Вдруг среди шума ливня он услышал стук в дверь.
Лесник не понимая, почему, выпрыгнул вместе с ружьём в окно и покатился под кусты. Там, между кустами и стеной дома, он занял оборонительную позицию и лежал на спине, направив ствол оружия перед собой. Герасим чутко прислушивался, чтобы расслышать сквозь барабанящий ливень и раскаты грома, что же происходит ещё вокруг, и главное – в его доме…
Так он пролежал до утра, прощаясь с жизнью и ожидая нападения нелюдей, пришедших, как ему показалось, за ним. Без боя он, конечно, сдаваться не собирался, но осилить всю стаю, он вряд ли бы смог.
Под утро, когда рассвело, и кончился ливень, Герасим, промокший до нитки, еле поднялся из кустов и пошёл к соседям, чтобы вместе с ними зайти в свой дом. На его просьбу отозвались два молодых сына соседа Макара, и когда они втроём вошли в избу – они её не узнали…
Все половые доски были выкорчеваны, кровати и лавки перевёрнуты, печка частично разобрана, весь дом стоял вверх дном. Создавалось впечатление, что кто-то невероятной силы всё отдирал и раскидывал в поисках Герасима…
Когда мужчины прошлись вокруг дома – они так же увидели много крупных звериных следов, позволяющих сделать вывод, что вокруг дома тоже рыскали. Но в кромешной темноте Герасим их не видел…
Лесник понял окончательно, кто приходил за ним. Теперь у него не было на этот счёт никаких сомнений. Осталось предупредить людей, что в их дом пришла беда, понять, где она гнездится, и что им теперь предстоит делать, чтобы, как и в прошлый раз, победить врага.
Герасим решил прийти в больницу, чтобы побеседовать со своим другом и единомышленником, Глебом Никифоровичем, но там его ждал неприятный сюрприз…
Глава 6
Беда Никиты
Задорный и бесшабашный молодой хирург Никита Еремеевич вальяжной походкой возвращался с очередных посиделок под окнами с очередной невестой. Во всех по очереди и сразу он был влюблён, каждой из девушек оказывал недвусмысленные знаки внимания и намекал на то, что именно её он увезёт в заоблачную даль, то бишь в город, и обязательно женится. Каждая из девчонок, не подозревая о другой, верила, смущалась и втайне надеялась, что именно она – та самая, на которой женится повеса Никита Еремеевич. Он же вздыхал, делал печальные глаза, брал за руку, желая показать, как окончательно разбито его сердце, на самом деле никогда не ведавшее, что такое любовь.
И вот с очередных таких посиделок при луне возвращался воодушевлённый и польщённый вниманием девушки молодой врач. Как вдруг ровно на том же самом месте, где с тропки до его больницы сквозь берёзовую рощу просматривалась лунная поляна, и где он в первый раз заметил непонятное лохматое создание, играющее в бликах и полутенях, он вдруг увидел одиноко стоящую женщину с длинными волосами и накинутым на плечи платком. Молодой человек замедлил шаг, невольно рассматривая её, так как наружность и поведение женщины в роще показались ему загадочными. Тем более что таинственная незнакомка широко раскрытыми глазами, не моргая, пристально смотрел на него, словно ожидая помощи.
