Дата. Время.
Деревянные куклы кое-как закончили уроки и снова принялись за свои дурацкие чересчур шумные игры. И я поняла, что у них слишком много свободного времени.
Я велела им перемыть все полы в доме. Я знаю, что они могут делать это неплохо, но они, конечно, поленились. Ведь над ними теперь нет плётки Карабаса-Барабаса. Они просто залили пол водой и развезли её.
Но всё исправили, когда Артемон снова покусал их за те места, которые ещё не были укушены.
Дата. Время.
Бедный Артемон сбился с ног, гоняя этих бездельников то в школу, то делать уроки, то работать по дому. Они хнычут и просят нанять служанку. Ишь, чего захотели! Неужели эти неказистые деревяшки возомнили себя господами, ничего не умея и не зная?
Пришлось их оставить без сладкого за дерзость. Папа Карло сокрушался, не слишком ли это сурово, но я ответила:
— Папа Карло, я забочусь прежде всего о вас. Вы настолько мягкотелы, что эти деревянные сядут вам на голову, если мы с Артемоном не будем держать их в ежовых рукавицах.
Хотя мне кажется, что даже ежовые рукавицы тут мало помогут.
Дата. Время.
Я попросила папу Карло выбросить хлам из одного маленького чуланчика. Там нет ничего нужного, просто какие-то старые полусгнившие и никуда не годные декорации из картона, тряпок и фанерок. И ещё битая посуда и безнадёжно испорченная одежда кукол.
Папа Карло интересовался, зачем мне это нужно. Я только загадочно молчала.
Дата. Время.
За столом я объявила:
— За каждую разбитую чашку или тарелку или безнадёжно испачканные брюки или юбку в чулан пойдут не испорченные вещи, а тот, кто это сделал! Мы с Артемоном это обещаем.
Ели очень смирно, за столом царила гробовая тишина.
Но я всё равно от них устала. Я хочу замуж.
========== Глава 56. Пьеро рассуждает о любви безусловной и любви вопреки ==========
— Я хочу замуж, — вздохнула Мальвина, откладывая в сторону гусиное перо и, подперев ладошкой щеку, задумалась.
— Не значит ли это, Мальвина, что вы, наконец, согласны выйти за меня замуж? — отозвался Пьеро, сидевший по другую сторону круглого стола и делавший уроки, выводя в тетрадке ряды палочек.
— Ах, что вы, Пьеро! — усмехнулась Мальвина. — Мне нужен муж, который бы сильно облегчил мою трудную жизнь. А вы разве на это способны?
— Скажите только, Мальвина, как мне это сделать.
— Перевоспитайте деревянных кукол. Я хочу, чтобы меня окружало приличное общество, куклы, с которым я могла бы вести интересные беседы, а не ощущать, как будто я в обществе свинтусов. Поймите, я фарфоровая кукла, у меня утончённая натура, я просто больше не могу выносить этой грубости и темноты!
— Перевоспитать кукол? — Пьеро недоумённо развёл руки в стороны. — Право, я никогда этого не делал и понятия не имею, как это делается.
— Вот видите, вы не можете. А я устала это делать одна!
— Мальвина, послушайте, поручите мне что-нибудь другое, чтобы добиться вас.
— Только не говорите, чтобы я попросила вас сочинить очередной стишок. Ваши стишки не перевоспитают этих сумасшедших деревянных кукол!
— Мальвина, я готов для вас сорвать с неба все звёзды!
Мальвина начала испытывать некоторое раздражение.
— Сорвите! — немного резко выпалила она.
Пьеро растеряно заворочал глазами:
— Но ведь это только поэтическая метафора…
— А я хочу настоящие звёзды! — Мальвина топнула ножкой в розовой туфельке.
— Зачем они вам?
— Я сделаю себе ожерелье!
— Неужели это вам на самом деле нужно?
— Мне нужна помощь в перевоспитании кукол! Пьеро, вы постоянно твердите, что мечтаете о том, чтобы я обожала вас одного. Ну, скажите, почему я должна вас обожать, если вы ничего не хотите сделать для меня?
— Ах, Мальвина, я не то, что не хочу, но вы требуете невозможного!
— Но вы даже не пытаетесь что-то сделать, чтобы понять, возможно это или нет. Признайтесь, вы ведь даже не стали размышлять о том, как свести с ума Карабаса-Барабаса, когда я вас об этом попросила?
Пьеро выкатил на неё растерянные глаза:
— А вы разве меня об этом просили?
Мальвина всплеснула руками:
— Вот видите, вы даже об этом забыли! Как же прикажете после этого вас любить?
Пьеро грустно подпёр ладонью щеку с нарисованной на ней слезой:
— Однажды, ещё там, в театре Карабаса-Барабаса один дрозд, подлетевший к окну, сказал мне, что любовь бывает безусловной…
— Как это? — удивилась Мальвина.
— Ну, это когда кого-то любят просто так, если даже он ничего не сделал и у него нет никаких особенных достоинств…
— Какая странная любовь! Разве такая бывает?
— О, Мальвина, бывает ещё не такая! Этот дрозд напел мне также, что любовь бывает ещё любовью вопреки…
— Вопреки? Что же это за любовь?
— Ну, это знаете, когда любят того, в ком не только нет таких качеств, за которые можно любить, но наоборот, в нём много таких качеств, за которые можно возненавидеть.
— Например, такие, как у Карабаса-Барабаса?
— Да, что-то вроде того. Так вот, когда человека с такими качествами любят, это и называется любовью вопреки.
— Странно. Никогда бы не поверила, что такая любовь может быть!
— Но дрозд сказал, что так бывает. А вот я ему верю! Я мог бы любить вас, Мальвина, и безусловной любовью и вопреки!
Мальвина улыбнулась краем губ. Помолчала, не сводя с Пьеро голубых пронзительных глаз.
И, наконец, спросила:
— А если бы я не обладала такими качествами, как красота? Если бы была, допустим, уродлива, как Калисто и другие эти деревянные куколки в масках? Вы и тогда бы меня любили?
Пьеро словно поперхнулся воздухом. Длинные рукава его рубашки спустились вниз и он снова растерянно развёл руками, не находя в себе ответа.
— Вот, а в говорите про любовь безусловную и любовь вопреки! — усмехнулась Мальвина.
========== Глава 57. Появление другого доктора кукольных наук ==========
Где-то за несколько дней до премьеры спектакля в театре «Молния» в доме кукол появился гость. Он был вежлив и представился, что его зовут синьор Патрицио и он доктор кукольных наук.
Услышав, что он «доктор кукольных наук», куклы разом вздрогнули, хотя этот человек не имел ничего общего с Карабасом-Барабасом. Это был рослый пожилой мужчина, с интеллигентным умным лицом, в очках, одетым в чёрный бархатный костюм и длинный чёрный бархатный плащ, на голове его красовалась квадратная чёрная шляпа с кисточкой.
Папа Карло пригласил его к столу и тот, приняв приглашение, попросил показать ему живых кукол.
— Я слышал, уважаемый, что в вашем театре будут выступать самые настоящие живые куклы из живого дерева, — сказал он.
— Да, из живого дерева, — подтвердил папа Карло. — И одна из живой глины.
— Из живой глины? — изумился синьор Патриццио. — Не может быть! — он взволнованно поправил очки. — Неужели живая глина существует на самом деле?!
— Представьте себе, синьор.
Доктор кукольных наук возбуждённо всплеснул тонкими сухими руками:
— Но ведь я уже много лет бьюсь над эликсиром, который обладал бы способностью оживлять глину, из которой можно было бы изготавливать живых кукол в большом количестве!
— Ого! Неужели? — воскликнул папа Карло. — И как успехи?
— Успехи невелики, — удручённо вздохнул синьор Патрицио. — К сожалению, мой эликсир не может пока оживить глину полноценно. Пока это всего лишь не больше, чем голем. Он способен ходить, есть, пить, выполнять определённые действия и произносить некоторые слова, которым я обучал его несколько лет. Поэтому я не уверен, что это полноценная живая кукла.
Пока синьор Патрицио и папа Карло вели эту беседу, куклы стояли за бархатными занавесками в смежной комнате и слушали этот разговор. Все, кроме Мальвины дрожали от страха, сомневаясь, не явился ли новый Карабас-Барабас, чтобы похитить их. Мальвина же испытывала лишь интерес, потому что вообще уважала науки и людей, причастных к ним.
