Карабасу-Барабасу понравилось то, что куклы унижаются перед ним и испытывают ужас перед смертью. Настроение у него снова поднялось.

— Ладно, сегодня я вас сжигать не буду, — пообещал он. — Однако, мне досадно, что у вас нет таланта и вы не годитесь на то, чтобы приносить мне денежки.

— Так может, наказать их за это? — спросила Мальвина и выразительно посмотрела вверх на балку, в которую был ввинчен металлический крючок над пылающим огнём в треножнике.

— Можно, — одобрил Карабас и, поймав Дьяволино и Прозерпину за петли шнурков, в которые они были замотаны, поднял и повесил над огнём. Они разом заплакали и слёзы их полились в огонь и он зашипел, но не потух.

— Сжальтесь, синьор Карабас! — канючили они. — Мы ведь вам преданы! Мы никогда не бунтовали! Мы были против, чтобы выбросили кирпич, мы отговаривали, мы говорили, что это плохо кончится!

— Я тоже говорила, что это плохо кончится для тебя, Прозерпина, — многозначительно произнесла Мальвина. — А ты не верила. Вы были против, чтобы выбросили кирпич? Значит, вы хотели, чтобы однажды рассыпались в щепки все куклы, что могли бы обогатить Карабаса-Барабаса?

— Нет, всё не так… Позвольте нам объяснить…

Лицо Карабаса помрачнело.

— Ну, хватит! — рявкнул он. — Вы здесь провисите всю ночь! Надо бы кого-нибудь оставить дежурным, чтобы поддерживал огонь под вами, да дровишек жалко, они денег стоят. Так что вам повезёт, если шнурок не перетрётся, пока не погаснет огонь. А то можете и не успеть выскочить из него, как в тот раз! — он расхохотался.

Затем он принялся хватать других кукол за руки, ноги, головы и шеи и бросать в сундук на ночлег.

========== Глава 25. Талант и плётка ==========

Дьволино и Прозерпина так провисели всю ночь на крючке. Когда к утру Карабас-Барабас снял их, они оказались чёрными от копоти и никак не могли отмыться, им пришлось скоблить себя ножами.

Карабас-Барабас настолько вдохновился тем, что у остальных кукол, по словам Мальвины, якобы появились задатки таланта, что на следующий день он отнёс в починку свою старую шарманку. А через пару дней притащил её уже в исправном состоянии.

— Если у кукол есть талант, давай, обучай их выступать на сцене! — сказал он Мальвине. — Пусть поскорее начнут приносить мне денежки!

Арлекина это сильно разволновало. Позвав Мальвину в сторонку, он зашептал:

— Если эти куклы станут настоящими артистами, боюсь, наша благополучная жизнь закончится. Если у Карабаса будет слишком много артистов, он перестанет ценить нас. Зря ты сказала, что обнаружила у них талант.

— Арлекин, не впадай в панику, — Мальвина усмехнулась краем губ. — Сомневаюсь, что кто-то из них сможет заменить меня, какой бы талант ни открылся в них.

Она заставила Звездуна крутить ручку шарманки и принялась показывать деревянным куклам танцевальные движения и потребовала, чтобы они повторяли за ней. Но куклы никак не могли это сделать, они неуклюже топтались, грохоча ступнями, наступали друг другу на ноги, пихались, падали, стонали, потирая ушибленные места.

Карабас-Барабас лежал на циновке в одном исподнем и наблюдал за ними. И бородатая физиономия его морщилась от досады. Наконец, он не выдержал и вскочил с циновки:

— Это, по-твоему, талант? — закричал он на Мальвину. — Да они ни на что не способны!

— Может, это просто я не умею на них повлиять, чтобы они лучше старались, — вздохнула фарфоровая кукла.

Глаза Карабаса-Барабаса задумчиво забегали.

— Может быть и так, — сказал он, поднимая с циновки свою плётку о семи хвостах. Он взмахнул ею и щёлкнул о пол:

— Ну-ка, пляшите, деревянные раскоряки! И попробуйте мне только сделать что-то не так!

Страх перед плёткой свершил своё магическое действие. У кукол на самом деле начало кое-что получаться. Они уже вовсю следили, чтобы не наступать друг другу на ноги, не пихаться и случайно не упасть. Если же всё-таки с кем-то такое случалось, то виновный незамедлительно получал своё: удар плёткой.

Из шарманки лились нежные звуки «польки-птички», прерываемые щелчками плётки о дерево: доски пола и тела какой-нибудь куклы. А Мальвина сидела в своём кресле, наблюдая за уроками Карабаса-Барабаса и поневоле открыла рот от удивления. У деревянных кукол, похоже, на самом деле открылся талант, правда, выявила его не она, а плётка Карабаса-Барабаса. ” — Всё-таки до полного перевоспитания им далековато, — рассудила Мальвина. — Ведь не хотели по-хорошему учиться танцам, только страхом их и можно пронять. А не взялась ли я за неблагодарное дело — перевоспитывать эти пустые деревянные головы?»

Когда Карабас-Барабас отправлялся в балаган с Мальвиной, Пьеро, Арлекином и Артемоном, он сказал, обращаясь к деревянным куклам:

— Нынче я не буду запирать вас в сундук. Нечего вам там отсиживаться. Вы ведь никуда не сбежите. Все дыры заколочены досками, дверь я запру на тяжёлый замок, на окошке решётка. Да и бежать вам некуда. Если вы вернётесь к Джоакино, он не сможет вас защитить. Я подплачу полиции и вас снова мне вернут. Так что займитесь работой. Уберите пыль от кирпичей, подметите, вымойте пол. Вычистите от сажи треножник. Вытряхните циновку. Нарежьте все дрова на щепки, чтобы много было. Перегладьте мне рубашки и кальсоны. Вычистите все стены от копоти, скоблите, драйте. В общем, работы много, принимайтесь, не теряя времени.

Когда он покинул сарай, Дьяволино заговорил:

— Я же предупреждал, что будет хуже, если мы выбросим кирпичи. Вот, мы вымотали все силы на этих уроках танцев, а теперь ещё и должны вкалывать.

— А по мне лучше вкалывать, чем сидеть в этом душном сундуке и пихаться руками и ногами, — сказал Амадео, взяв в руки скребок для деревянных стен сарая.

— Вот свалишься замертво от потери сил, тогда узнаешь, что лучше.

Куклы на самом деле работали до самого возращения Карабаса-Барабаса из балагана и к его приходу просто свалились на полу от усталости. Карабас-Барабас, глядя на их лежащие и едва дышащие тела, презрительно хмыкнул:

— Однако, дохленькие мне куклы достались. Я от них ждал большего. Деревянные могли бы быть и более выносливыми.

— Думаю, что для выносливости им необходимо лучшее питание, — заметила Мальвина.

— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурился Карабас-Барабас.

========== Глава 26. Это сделает нас гордыми… ==========

— Я хочу сказать, что теперь кукол надо кормить лучше, — объяснила Мальвина. — И не только. Кое в чём надо навести порядок. Два раза в день им дают варёную крупу в общем тазу. Еды мало и каждый хватает её столько, сколько может, получается, одни съедают больше, а другим достаётся совсем мало или вообще ничего, если руку не дотянет до таза. Возле таза с варёной крупой давка, толкание, пихание, драка. А нужно, чтобы каждый получил свою порцию. Поэтому у каждой куклы должна быть своя миска или плошка.

— Я должен купить им миски?!

— Да. И каши надо варить больше. И не два раза в день, а три. И можно подсаливать.

— Ты с ума сошла! Это же траты!

— Вам нужны чахлые больные куклы или такие, чтобы приносили вам доход?

Карабас-Барабас раздражённо почесал бороду.

— Ладно, куплю миски и каши пусть варят больше. Только пусть попробуют мне вот так валяться на полу!

— Это ещё не всё, — продолжала Мальвина. — Куклам нужно молоко. Хоть вечером, по стаканчику.

— Ты мне это говоришь назло? — прорычал Карабас. — Чтобы испортить мне настроение?

— Воля ваша, но голодный артист — не артист. Или, хотя бы тогда не загружайте их домашней работой. Наймите слугу.

— Слуга мне обойдётся дороже!

— Вот видите. Значит, вы должны решить, что вам выгоднее — поить кукол молоком или отдавать деньги слуге.

Мечта деревянных кукол сбылась: они снова пили молоко и оно казалось им лучше самых изысканных блюд.

— Это Мальвина выхлопотала для нас! — говорили они. — Спасибо тебе, Мальвина! Спасибо! — благодарили они, потому что до них стало доходить, что Мальвине было нраву всё хорошее, что могло проявляться в них, в том числе и чувство благодарности.