— Нет, не понимаю. О чем ты?

— Реборн, ты такой скользкий, что зимой можно кататься на тебе на коньках, — она, скривив рот, оторвалась от его пуговиц. — Чтобы заняться сексом, — последнее слово она пробормотала куда-то в сторону.

— Допустим, но я думал, что мы перед этим проведем время вместе, — он прошествовал мимо именинницы вглубь комнаты. — А ты, даже не осмотревшись, на меня набросилась. Не думал, что ты в таком отчаянии.

— Ты не так все понял, — девушка направилась за ним. Вот последний раз она решила ему помочь, больше никакого протягивания руки помощи.

Комната была просторной, уставленной в европейском стиле. Но нигде не было кровати. В центре стоял огромный, мягкий на вид угловой диван бежевого цвета, заваленный подушками. Сбоку, почти с противоположной стороны, стояло маленькое кресло в цвет. На столике уже стояло вино и закуска к нему. На стене висел большой телевизор. На полу выстлан плюшевый ковер. В окне с незадернутыми шторами виднелись огни вечернего города. Реборн выбрал лучший отель, который мог предложить маленький Намимори. Он не был в восторге от убранства, но девушка считала номер прямо-таки роскошным. Так же она увидела еще две двери, между которыми расположили панель с живыми суккулентами. Она не стала туда заглядывать, логически решив, что там ванная комната и спальня. Леон спустился с плеча киллера, уползая куда-то в неизвестность, но находясь рядом на случай, если понадобиться напарнику.

— Может, тогда поиграем в города?

Реборн с жалостью посмотрел на девушку с дивана, на который уже успел усесться. Он рассматривал бутылку вина.

— Нужно было оставить тебя с Ламбо и И-Пин доедать торт, раз ты ведешь себя, как маленькая. Может я ошибся насчет тебя? Играла бы в города, веселилась, — девушка замерла на месте, замялась, вжав голову куда-то в плечи. Она неловко приобняла себя одной рукой, вероятно, пытаясь исчезнуть, поджала губы и начала смотреть так виновато, так растерянно, а затем вообще уткнулась куда-то в пространство над полом. Реборн решил сжалиться, чувствуя, что мог слегка перегнуть палку. Выглядела она так, будто с минуты на минуту захочет сбежать от смущения. А ему в последнюю очередь нужно, чтобы сейчас она чувствовала себя лишней. Киллеру даже показалось, что в груди слегка кольнула совесть, но это, скорее всего, что-то другое. — Иди ко мне.

Девушка скованно присела рядом, переживая, что портит вечер. Она думала над тем, что сказать и как сгладить возникшую неловкость, начав ковырять кутикулу. Реборн, как обычно, расцепил ее руки, подвинул ближе к себе, устроив голову на груди, и поцеловал в макушку.

— Я думал, что мы с тобой посмотрим что-нибудь по телевизору, — он надел на ее голову свою шляпу. Тсуну это всегда забавляло. Девушка оторвалась от него, поправляя головной убор. — Ты же любишь «Красотку».

Реборн не особо любил этот фильм за роскошную жизнь, доставшуюся просто так, но готов потерпеть ради своей ученицы. Он был знаком с большим количеством итальянских проституток, даже не имея с ними половой связи. Девушки были прекрасными информаторами, зная многих людей, связанных с криминальной жизнью. И ни одна из них еще не закончила так, как это сделала героиня фильма. Но можно смириться на один вечер.

В процессе просмотра, невинная душа рискнула выпить немного вина. Она остановилась, поднеся бокал к губам.

— Реборн, что-то мне страшно это пить, — мужчина повернулся к ней лицом и ответил неопределенным звуком. — Ты должен мне помочь.

— Я никогда не боялся таких вещей, тебе придется перебороть себя самостоятельно. Но, если хочешь, то я могу попробовать его залить в тебя, — девушка отрицательно покачала головой. В голове уже возникла картина того, как он запихивает в нее бутылку так, что горлышком та доставала бы до желудка. Но Реборн уже потянулся к своему бокалу. Пригубив немного терпкого напитка, он поцеловал Тсунаеши. Получилось так, что он напоил ее из своего рта. «Прям как пингвин, кормящий своего птенца», подумалось девушке. — Ну как?

— Это было ужасно, — она прильнула к его губам, обнимая мужчину за шею. Мужчина смахнул с неё свою шляпу. Оба благополучно забыли о фильме, обжимаясь на диване. Широкая ладонь Реборна легла на бедро девушке, сжимая его с рвением, подобном повару, месящего тесто. Спустя немного времени, они сменил место дислокации на такую же просторную спальню, убранством напоминавшую первую комнату. Только с большой кроватью. Усадив на нее подопечную, он начал снимать с себя пиджак, а затем и рубашку. Тсунаеши сглотнула, увидев его торс. Мужчина был отлично сложен. Это самый чудесный день рождения за всю ее жизнь.

— Ты тоже можешь раздеваться. Или тебе помочь? — он присел перед девушкой, которая, подумав, промычала согласие, — Нет, Тсуна, с этого момента мы используем только слова.

— Хорошо, раздень меня, Реборн, — она заикнулась, покраснела и потянулась к нему за поцелуем. Реборн с удовольствием на него ответил. Мужчина дразняще провел кончиком языка по ее губам, затем медленно вошёл в горячее пространство её рта, все еще чувствуя вкус вина. Тсунаеши издала звук, похожий на пиканье. Она хотела ответить ему с должной страстью, но получилось так, что они стукнулись зубами. Причмокнув, Реборн разорвал поцелуй. — Аккуратно, я не планировал сегодня ехать к стоматологу.

Киллер не сдержался и ущипнул ученицу за нос, посмеиваясь над извинениями. Ему доставил удовольствие вид того, как у нее начало учащаться дыхание, а медовые глаза поволокло дымкой. Вообще, выглядела она слегка пришиблено, но киллеру нравилось.

Одной рукой мафиози расстегнул молнию ее праздничного платья и устроился между ее ног. Он помог ей стянуть его через голову, затем решил сразу избавиться еще и от топика. Было ощущение, что именно он сейчас распаковывает свой подарок. Грудь Тсунаеши была небольшой и аккуратной. Девушка не видела смысла носить бюстгальтер, если в него нечего положить. Она с легким испугом предприняла инстинктивную попытку прикрыться, но остановилась на полпути. Все равно в этом мало смысла. Вместо этого она ухватилась за прядь растрепанных волос, чтоб самостоятельно сдержать руки.

— Не смотри так затравленно, мы можем остановиться в любой момент, — если раньше испуг девушки мог позабавить мужчину, то сейчас он был не к месту.

— Нет, все хорошо, — она не знала, куда деть глаза. Реборн наклонился к ней ближе, переплетая пальцы рук с её пальцами, чтоб остановить попытки девушки скальпировать самой себе голову. Её ладонь была такой маленькой по сравнению с его, как казалось на контрасте, лапой. А еще ладошка опять начала потеть, как в прежние времена. И сейчас Тсуна может начать нервничать и пытаться избежать физического контакта. Репетитор знал это наизусть. Нужно отвлекать ее от глупых мыслей.

Он наклонился к её щекам, провел влажную дорожку поцелуев от них до шеи, затем от шеи к острым ключицам. Тсуне от таких щекотливых ощущений хотелось прижать голову к плечу, но Реборн не позволил ей этого сделать, пальцами свободной руки наклонив её подбородок в сторону. Именинница глубоко дышала, по телу от новых приятных ощущений бегали мурашки. Когда девушка расслабилась, киллер убрал руку с её челюсти и кончиками тёплых пальцев провел по ребрам, огладил живот, вызывая ещё одну волну мурашек. Тсуна захныкала, но сейчас это было приятным для Реборна звуком.

— Реборн, подожди, — мужчина замер, прекращая все, чем занимался ранее. Он вопросительно посмотрел на девушку, уже думая о том, что могло ей не понравиться, — а мне-то что сейчас делать?

— Ты сегодня можешь не делать ничего, — после этих слов Тсуна опустила руки по бокам, застыв неподвижным трупом. Даже в глазах начали потихоньку угасать малейшие признаки жизни. Реборн не сдержался и закатил глаза. — Ладно, можешь погладить меня по спине. Да не так, Тсуна, такими ласками будешь услаждать котов, — он запустил ее руки в себе в волосы. От неопытной девушки не ожидалось ничего большего, но все же он оценил попытку в глубине души.

Реборн вновь прильнул к ее шее, проводя языком по пульсирующей венке. Тсуна выдохнула, зарываясь пальцами в густоту черных волос. Она уже успела узнать, что ему нравится, когда она легонько тянет его за пряди.