– Хорошо. До завтра.

Яна проводила взглядом Криса, идущего вниз по дорожке. У ворот он остановился и помахал рукой. «Ладно, он хотя бы может за себя постоять», – подумала Яна, закрывая дверь.

Эмма сильно волновалась, когда позвонила родителям и сказала: «Мама, это я. Сегодня можно зайти?» В этот выходной отец должен быть на работе, именно поэтому она и решилась приехать.

Мэри, ее мать, с добродушной улыбкой встретила дочь на кухне.

– Привет, доченька, как ты? Рада тебя видеть. – Женщина обняла и поцеловала Эмму. – Чай или кофе? – Не надо, спасибо.

– Садись. Иэн там за тобой присматривает?

– Да, мама, все хорошо. Не волнуйся. Сегодня он вышел на работу. И я тоже постараюсь вернуться к работе.

Они сели на диван в гостиной. В доме почти ничего не изменилось с тех самых пор, когда пять лет назад Эмма вышла замуж за Иэна. Она почувствовала спокойствие и умиротворение.

– Ты выглядишь намного лучше после той встречи, через день после… – Мэри замолчала, а в глазах заблестели слезы. – Прости, любимая. Просто не могу поверить, что это повторилось.

– Я знаю, мама.

– Будет проводиться вскрытие, чтобы выяснить причины? – спустя какое-то время спросила Мэри.

– Нет.

– Но оно же должно быть в подобных случаях?

– Зависит от обстоятельств, но мы с мужем не хотим. И не будем проводить похороны.

– Да ты что? Но это же полностью сформированный ребенок?

– Не совсем, – нахмурилась Эмма.

– Нет, извини, доченька, я неверно выразилась, но ты меня поняла.

Эмма все понимала, но это причиняло ей боль.

– Мы с мужем не выдержим, если будут похороны, – объяснила Эмма. – Поэтому их не будет.

– Иногда это помогает справиться с утратой. Небольшая процессия, на которой будут присутствовать только члены семьи, – возразила мать.

– Мама, хватит! – крикнула Эмма. – Это слишком тяжело для нас. Я хочу обо всем забыть и жить дальше.

– Прости меня. Я просто пытаюсь помочь. Обещаю, что больше не буду поднимать эту тему. Но ты всегда можешь поговорить со мной.

Эмма кивнула.

– Итак, о чем ты хотела сегодня поговорить?

Эмма вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. Она волновалась, что мать может неверно понять ее слова, а поэтому обидится или даже разозлится. Сейчас ей меньше всего в жизни хотелось дополнительных огорчений.

– Мама, Иэн пытается составить наше генеалогическое древо.

– Так.

– Он хочет узнать о хронических заболеваниях в нашей семье. Поэтому скоро подаст запросы о выдаче свидетельств о смерти. Иэн считает, если это что-то передающееся по генетическому коду, то есть шанс вылечить это.

– Хорошо, удачи ему, – похвалила мать. – Но почему ты выглядишь такой встревоженной?

– Муж все еще не знает, что папа – не мой биологический отец.

– И не должен знать. Об этом знаем только мы втроем, ну и та клиника, в которой мы лечились. Когда я тебе все рассказала, мы договорились, что это будет нашим секретом. Твой отец слишком гордый человек, он долго не мог смириться с тем, что не может зачать ребенка. Но он воспитывал тебя как настоящий отец, он отдал тебе много любви.

– Я все понимаю, мама. Не в этом дело.

– Тогда в чем? – обеспокоенно переспросила мать. – Ты же никому не рассказала?

– Нет, но думаю, что я должна сказать Иэну.

– Зачем? Ради чего? – воскликнула Мэри и сильно побледнела.

– Очевидно, что нет смысла исследовать историю болезней семьи моего папы. У меня нет его генов, – ответила дочь.

– Я понимаю, но, пожалуйста, не говори Иэну. Это уничтожит отца, если он узнает. Он твой настоящий отец, и всегда им был. Другой мужчина предоставил лишь свой биологический материал. Пусть Иэн и дальше проводит свое расследование, но ничего ему не говори.

– Но давай предположим, что проблема в генах моего биологического отца. Если мы ничего не узнаем, мы не сможем вылечиться. Мы с мужем решили отказаться от новых попыток завести ребенка, пока не выясним точную причину. Думаю, я смогу установить личность донора, а потом скажу Иэну.

– Дело точно не в донорских генах, – возразила мать. – Все доноры проходили тщательный осмотр. В клинике нам все объясняли. Донор прошел не только стандартный медосмотр, но и сдал множество анализов. И в клинике посмотрели его ДНК. Хорошо помню, что врач заявил нам – это наш самый здоровый донор. Так что дело точно не в нем.

Эмма с жалостью посмотрела на мать. Женщина настолько рьяно защищала своего мужа, что не видела логику в словах собственной дочери. Но это очень важно, поэтому отступать нельзя.

– Иэн подумал о том, что это какая-то болезнь, скрытая в наших генах. Она передается через поколения, поэтому при совпадении определенных факторов неожиданно рождается нездоровый ребенок.

– Невозможно. В клиниках всегда все проверяют. Все-все проверяют, доченька. Поверь мне. Если что-то не так, то это точно не с донором. Может, дело во мне, но в моей семье никогда не было таких проблем. Я думаю, что Иэн найдет что-то у своих родственников. Если вообще что-то найдет. Иногда природа ошибается, тут уж никто не виноват.

– Иэн проверил свою семью, – сказала Эмма. – Какую личную информацию дали о доноре?

– Все, кроме его имени и адреса. Личная информация донора держалась в секрете.

– Законы уже изменились, поэтому я могла бы установить его личность.

– Нет, Эмма, не делай так! Это навредит твоему папе. И это нечестно по отношению к донору. Этот человек просто сделал подарок для бездетных родителей. – Но я же не стану его дочерью! – воскликнула Эмма. – Я даже не хочу с ним встречаться. Папа всегда будет моим отцом. Я просто хочу связаться с клиникой и попросить у них информацию.

– Нет, доченька, забудь об этом. Не ищи неприятностей. У тебя есть муж. Не каждому суждено завести детей. – Эмма сочла ироничным тот факт, что эти слова прозвучали из уст матери, которая пошла на все, чтобы родить ее.

– Я еще подумаю, – заявила Эмма. И на этом они разошлись.

Детектив Бет Мэйс на служебной машине возвращалась в полицейский участок Колшоу. Вместе с ней ехал и ее коллега – Мэтт Дэвис. Они недавно допросили Чарли Бейтса, местного преступника. Он буквально только что освободился из тюрьмы, но уже подозревался в причастности к вооруженному ограблению.

Включилась полицейская рация.

– Вы там закончили с Бейтсом? – спросил сержант Берт.

– Да, – подтвердил Мэтт. – Сейчас на обратном пути.

– Можете заехать на Бут-лейн, 55, к миссис Анджеле Слейтер? Бет знает детали дела.

– Сэр, но вчера я уже звонила ей, – сообщила Бет. – Я рассказала об итогах визита к семье Дженнингс.

– Она не по этому делу, – прервал сержант. – Сегодня она звонила дважды. Сказала, что у нее есть что-то новое, но она не хочет говорить по телефону. Хочет поговорить именно с тобой, Бет.

– Но в этом нет смысла, сэр, – ответила Бет. Мэтт вопросительно посмотрел на коллегу. – Младенец родился уже мертвым. Мы ничего не можем с этим поделать. Я уже сказала этой женщине.

– Тогда поезжай и скажи лично, прошу тебя. А потом приезжайте в участок.

– Ладно, сэр, – согласилась Бет.

– О чем это он? – спросил Мэтт, пока напарница поворачивала направо.

– Миссис Слейтер сообщила, что у соседей пропал ребенок. Я поговорила с этой парой и заполнила отчет. Ребенок родился мертвым. Я даже и не могу представить, что эта женщина от нас хочет.

– Может, теперь она придумает, будто они его убили, – предположил Мэтт.

– Вряд ли. При родах присутствовала акушерка, которая увезла тело. В этом нет ничего подозрительного. Самая обычная пара, убитая горем. Эта тетка, наверное, окончательно их достала.

– Значит, это интрижки между соседями? – уточнил Мэтт.

– Вполне себе.

Спустя несколько минут они подъехали к дому миссис Слейтер. «Машины Дженнингсов нет, наверное, уехали на работу, им сейчас надо пытаться наладить свою жизнь», – с сочувствием подумала Бет.